— Вы все, разорви вас дракон, все вы должны были иметь глаза и уши на каждом дереве в Лаоре… Завтра вы придете и скажите: «Ваше Высочество! Черномордые обезьяны Зошки атакуют ваш дворец! А имперские арионы уже захватили вашу спальню!» — Фердинанд размахнулся и ударил палкой по ногам своего министра двора. Старик упал лицом на мрамор и застонал.
— Тысяча проклятий! У Императора есть Россенброк и Коррон, у герцога Латерратского есть Паук Гир! Даже у церкви есть проклятые долгорские монахи! Только я, Великий Герцог Аведжийский, должен, видимо, сам бродить по корчмам и трактам, собирая сведения о том, что угрожает моей стране. Дибо! — Фердинанд подошел к невысокому, полному мужчине, в засаленном клетчатом балахоне. Монах Дибо, возглавлявший, по сути дела, тайную службу герцога, единственный из всех присутствующих, не прятал глаза, и на лице его не было даже следов страха. Среди разряженных придворных монах выделялся, как выделяется беспородный, но отчаянно злой дворовый пес в стае ухоженных дворцовых пустолаек. Он смотрел прямо перед собою. И во взгляде его крошечных глазок было столько звериной жестокости и хитрости, что Фердинанд невольно опустил палку, и заговорил тише:
— Дибо, заглоти тебя дракон! Что твои пропойцы делали в Тарре в момент нападения? Трахали грязных боравских шлюх? Или помогали ограм угонять стада?
— Моих людей в Тарре не было, Ваше Высочество!
— Это почему же, растреклятый сын джайлларской свиньи, твоих людей не было там? Не ты ли мне, недавно, говорил о рифдольцах, которых твои люди отслеживали в Тарре?
— Да, Ваше Высочество! Но после этого все они исчезли, как один. Сейчас, после бойни, уже трудно сказать, кто с ними расправился, но на людей канцлера это не похоже. Убирали всех, заподозренных в шпионаже — и королевских шпиков, и имперских, и наших, и многих, вовсе невинных. Сделали это быстро, за один-два дня, незадолго до нападения нелюдей…
Фердинанд задумался, отшвырнул палку и побрёл к трону.
— Вы все, завтра в полдень, соберетесь в Малом Зале, и решите, как сможете возместить тот ущерб, который вы нанесли вашему герцогу своей тупостью. Ты, — он ткнул пальцем в Старшего Советника, — послом в Мюкс. Пожизненно. Завтра же.
— Да, Ваше Высочество! — Советник вскочил, и прижимая ладонь к окровавленному рту, кинулся вон из зала.
— Дибо! Сегодня, после ужина ко мне в библиотеку с картой Прассии.
Фердинанд взгромоздился на трон и прошипел:
— Все, к джайлларским свиньям, с глаз моих…
29
— Ага! — Россенброк, по старой привычке, почесал пером за ухом. Он как раз заканчивал писать ответ Великому Герцогу Рифлерскому, когда вошел Ландо, и доложил о покушении на короля.
— Я оказался прав?
— Да, господин канцлер! Как обычно…
— Не льсти мне, старик… Марк Россенброк опять впереди всех! Давай, давай рассказывай подробней!
— Как вы и предполагали, как только гарнизон Барги ослаб, в городе вспыхнуло сразу несколько мятежей. Впрочем, это были небольшие выступления цеховиков, недовольных заниженными ценами на сбыт своей продукции. Но, позавчера вечером, небольшой отряд прорвался в замок и дошел до королевских покоев. Нападение это было тщательно спланировано, Джемиус утверждает, что атаку подготовил тот же человек, кто в свое время помог Пяти Мятежным Генералам взять Диалирр. Похожие ходы, много общего в подготовке. Видна рука настоящего мастера.
— Так-так! События принимают интересный оборот! Ну и что король? Я полагаю, что он не пострадал? Иначе, ты не стоял бы передо мной с такой довольной мордой…
— Нет, господин канцлер! Король не пострадал… Очевидцы утверждают, что отряд нарвался в королевских покоях на страшное чудовище, прохожее на медведя, но гораздо большее. Чудовище встретило нападающих зубами и когтями, мгновенно рассеяв их ряды. И когда подоспела гвардия, со многими было уже покопчено. Некоторых, удалось взять в плен. Короля нашли в зале, по обыкновению мертвецки пьяного. Джемиус полагает, что чудовище — скорее всего, один из дрессированных медведей, коих в замке было несколько. Король, как известно, питал самые нежные чувства к этим животным, и они, как поговаривают, отвечали ему полной взаимностью.
— Кто возглавил нападение?
— Как вы и предполагали, господин канцлер, нападение возглавил некто Юзеф Трендорра, торговый посланник Объединенных Мануфактур Могемии и Боравии в Норке.
— Кто-то из наших людей встречался с ним на ярмарке в Маэнне в позапрошлом году. Найди и выясни все об этом Юзефе… Кстати, он остался жив?
— Да, господин канцлер, его схватили живым, но он умер, не выдержав пыток…
— Король мог бы найти палачей и получше… Что там прайды?
— Огры перемещаются по территории королевства, утоняют стада, разоряют мелкие поселения. Королевская армия висит у них на хвосте, но никаких успехов пока не имеет. Крестьяне Боравии в ужасе разбегаются по лесам, бросая насиженные места…
— Гм… Король ослабил свои границы. Придворные нашептывают Императору, о том, что самое время напасть на королевство… А я так и вижу, как чья-то настырная рука хочет в втянуть Империю в затяжную войну. Нас подталкивают, прямо-таки волокут за нос к этой войне! Но не я не позволю кому-то манипулировать целой Империей… Кстати, выяснили, кто убил наших людей в Тарре?
— Пока, есть только подозрения, господин канцлер. Патта Москит создает новую схему скрытности и перепроверяет своих людей. Одновременно устранить всех шпионов Империи, Королевства, Аведжии и еще пары государств, такое под силу разве, что долгорским монахам, имей они такое желание…
— Вряд ли здесь замешана обитель, не их круг интересов… А это значит, что в Норке имеется сила, способная толкнуть нелюдей на тропу войны и отследить сеть разведок нескольких мощных держав… А не был ли случайно в Тарре в это время некто, по имени Птица-Лезвие?
— Нет, господин канцлер! След Аттона Сорлея затерялся…
— Странно, мой друг… Странно… Мне надо переговорить с Императором. Но для начала, нужно посоветоваться с Патео и Корроном. Ландо, передай Джемиусу, пусть утроят бдительность. Винтирцы выбивают Сухарика из Киры, поэтому оставьте там только самых необходимых, всех остальных в Бадболь, Прассию и Данлон. У этого дракона мы увидели, лишь, краешек хвоста. Голова, я так думаю, появиться именно на юге…
30
В мерцающем свете факелов, старик, с черной повязкой на лице, сидя на каменном троне, выслушивал своих подданных. Временами он опускал сухую руку в чашу с водой и смачивал лицо под повязкой.
Покушение на короля не удалось. Но был позитивный момент. Его люди доложили о том, что чудовище в замке действительно существует. Слепой страшно улыбнулся, и нашарив в складках мантии каменную фигурку, поставил её на край чаши.
Аттон. Аттон сделал все, чтобы приблизить этот момент. Мальчишка так походил на своего отца… И это становилось опасным. Посылая его к ограм, он знал, что никто лучше него не справится с этой задачей. Даже его отец, отправляясь к нелюдям, заметно трусил. А Аттон — скала. Он безукоризненно выполнил свою часть работы. Но, у него появились сомнения… Как когда-то, они появились и у его отца. Слепой знал это, он чувствовал эту семью, как самого себя. Оставалось еще одно, самое важное дело.
