Старик достал откуда то трубку, набил ее табачком и подкурил. Попыхивая нематериальным дымком, он на некоторое время погрузился в воспоминания. Мальцев молча ждал продолжения, хотя у него в голове не укладывалось как это – передать навыки.
– Ты, наверное, думаешь, зачем я это делаю? Хм. Когда-то, очень давно, был человек, который помог мне стать тем, кем я являюсь сейчас. Помог, не требуя ничего взамен. А долги надо отдавать.
– Мастер, а вы точно уверены, что я останусь в своем уме? – Забеспокоился Федор.
– Тебе врядли хватит своего ума, чтобы выжить, так что к чему напрасно расстраиваться. Это еще не все. – Усмехнулся мастер, отмечая кислую мину парня. – Ценой моему дару будет твоя работа. Конечно, если ты согласен.
Мальцев никогда не страдал оптимизмом, и шел по жизни с мыслью, что если где-то тонко, то обязательно порвется. Поэтому от дополнительного шанса выжить, он отказываться не собирался. Ну, перестраховщик, и что? Лучше перебздеть чем жидко обосраться.
– Я согласен. Что надо будет сделать? Сразу говорю – убивать я никого не собираюсь.
Старик первый раз по-доброму усмехнулся.
– Слушай внимательно отрок. Я дам тебе камень хранителя, через него ты будешь способен чувствовать остаточные эманации. Это поможет найти своих, но также, на это время я стану глух и нем, и тебе придется справляться самому.
* * *
Вот уже третий день Мальцев в мыле носился по руинам города, откапывая и перенося в храм останки павших горожан.
Работа была адская. Немыслимо болели руки и ноги. Казалось, он весь покрылся царапинами и синяками от камней и кустов, которыми были обильно усеяны руины. Спасал Федора только отвар, сделанный по рецепту хранителя из трав и ягод, найденных в рокарии, он помогал на недолгое время мобилизовать силы организма и прояснял сознание.
Хуже всего были даже не предельные для изнеженного цивилизацией организма усилия, а посмертные ощущения жителей, которые парень испытывал, касаясь вещей или останков. Несмотря на действие отвара, психика пасовала перед адскими эманациями. Благодаря чертовому артефакту, он улавливал предсмертные мгновения жертв осады, словно это происходило с ним самим, их глазами видел убийц и смерть близких.
Бессчетное количество раз он разрывался от горя и гнева, беззвучно плача, но продолжал копать ножом, руками, не замечая сломанных ногтей и ссадин.
Очередная картинка заставила скрючиться от боли в животе. Он лежит на полу в луже собственной крови, а в доме два эльфа допрашивают его рыдающую жену. Эльф делает резкое движение, и жена валится на пол с перерезанным горлом, затем убийца с кинжалом наклоняется над кроваткой дочери.
Вот он с маленьким сыном на руках бежит по улице от человека в доспехах. Порванное на спине платье, развивается на ветру как крылья, слишком слабые, чтобы унести от этого ужаса. Из последних сил, напрягая ноги разбитые в кровь о каменную мостовую, поворачивает за угол, и оседает на землю, обхватив руками лезвие меча торчащего в животе.
Сотрясаясь в конвульсиях и царапая землю скрюченными пальцами, Мальцев безумными глазами обвел улицу, на которой оказался. Слава богу, в этот раз смерть была быстрой. Сволочь этот хранитель. Если бы он только знал, что ему предстоит. Теперь же парень уже не смог бы отказаться от этой работы. После стольких смертей, он ощутил себя частью города.
С каждой находкой, он все дальше и дальше уходил от реального мира, наблюдая за своей работой как бы со стороны. В краткие минуты отдыха, равнодушно пережевывая пищу, он думал, что уже никогда не станет прежним, простым обывателем. Что-то сломалось внутри, что-то, что позволяло ему верить в справедливость мира, если она вообще когда-то была.
Закончив разгребать завал в очередном доме, Федор сложил останки двух детей и их отца в найденный в одном из домов котёл, и механически переставляя ноги, пошел в сторону храма.
Небо ощутимо потемнело, собравшиеся хмурые серые тучи, обещали скорый дождь. Следует поторопиться, если он не хочет спать в мокрой одежде. Несмотря на спешку, свою часть работы за три дня он так и не успел сделать, оставалось найти еще двоих. Мастер будет недоволен и опять начнет разговор с нравоучений.
Не доходя до храмовой площади, Мальцев, что то услышал, ветер донес обрывки чьих то голосов. Похоже на язык эльфов. Насторожило его то, что кто-то лепечет умоляющим голосом на гоблинском. Хотя самих языков он и не знает, но за эти три дня успел их наслушаться на всю жизнь вперед.
Это не могло быть очередным видением, из серии так часто посещавших его по мере выкапывания останков. Бережно поставив котел на место, Федор тихо подошел к стене здания, и осторожно, добравшись до края, выглянул.
На площади перед храмом стояли четверо эльфов. У ног их, сбились в неряшливую кучку, трое связанных гоблинов. Самый маленький из них всё время пытается встать, и при этом жалобно что-то лопочет, протягивая связанные руки к стоящей над ним высокой фигуре.
Эльф с медальоном на груди рассмеялся и, сказав что-то на певучем наречии, лениво толкнул ногой плачущего пленника, остальные гоблины начали извиваться в путах. Мальцев вдруг понял, что это женщина. Несмотря на свое, не слишком удачное знакомство с расой снагги, парень почувствовал, как из глубины души начинает подниматься жаркая волна гнева. Забыв обо всех недомоганиях, накопившихся за эти несколько дней, он начал подбираться к группе эльфов. Те, все также неосмотрительно себя вели, не глядя по сторонам, и кажется, совсем не озаботившись мерами безопасности.
Дальний от него эльф наклонился над одним из гоблинов и что-то с ним делал, отчего тот сучил ногами и непрерывно мычал. Женщина, закрыв руками лицо, сжалась в комок и тонко скулила.
Наконец эльф поднялся, показав что-то на вытянутой руке своим друзьям, отчего те разразились подбадривающими криками и смехом. Мальцев с замиранием сердца осознал, что это уши. Эта жертва аниме, отрезала беспомощному пленнику уши!!!
Как-то резко расхотелось знакомиться со сказочными эльфами и иметь с ними дела. А иметь с ними дела как раз стояло в планах, поскольку в связи со своей продолжительностью жизни, среди них, как правило, и находились наиболее сильные маги мира. Где еще искать ответы в его ситуации?
Сжимая во вспотевшей ладони меч Стража, Мальцев выжидал удобного момента. Надо было что-то делать, но что? Была большая вероятность, что могут найти и его. Он не озаботился маскировкой и наверняка наследил достаточно.
Лихорадочный бег мыслей прервал крик самки. Эльф с медальоном потащил к кустам одного из связанных мужчин, и, приподняв его над зеленым камнем, перерезал тому глотку.
У Мальцева в животе словно что-то опустилось, расширившимися глазами он наблюдал как подтащили второго и, отрубив ему голову снова окропили камень кровью. Только визг самки привел его в чувство. Словно в помешательстве, он, молча, кинулся вперед. Мгновенно преодолев пространство, отделявшее его от кошмарной сцены, он обеими руками ткнул мечом в спину так и не обернувшегося эльфа. Убийцу откинуло на метр вперед, заставив прокатиться по земле.
