– Да. Часто дарят цветы. Девушки своим парням дарят вышивку и рукоделье. Я и сама неплохо умею шить. – Подняла глаза к потолку служанка.
– Вот и считай, что я тебе сделал небольшой такой подарок.
– А теперь скажи трактирщику, чтобы нес еду, болтушка. – Для придания ускорения в нужном направлении, Мальцев шлепнул служанку по оттопыренной попе. Удивленно рассматривая собственную руку, парень вылез из бадьи и завернулся в простыню. Во, дела! И откуда позвольте узнать этот рефлекс? Похоже, мастер передал немного лишнего.
На ужин в трактире была каша из непонятных злаковых, с непонятным же мясом. Тем не менее, было вкусно. Больше всего ему понравился свежеиспеченный хлеб. Со слезами на глазах нюхая кусок хлеба, он наворачивал кашу, запивая всё легким вином. Мальцев умял две тарелки и кусок неизвестной птицы, пока насытился.
Федор только успел покончить с едой, как в дверь постучали. Это оказался старый портной. Встав в дверях, он пропустил двоих помощников, прибывших с ворохом одежды.
Растеряно наблюдая за мельтешащими служками, парень задал закономерный вопрос о том, откуда тот знает размеры.
– Ой, господин хороший. У старого Картуса глаз наметан. Скорее кто-то с мерилом ошибется, чем я.
Портной оказался прав, но, перемерив весь ворох, Федор все же остался недоволен. Одежда была добротно сшита, однако совершенно не годилась для повседневного ношения. Создалось такое впечатление, что её шили для модницы, но затем передумали и добавили немного мужских мотивов. Чего стоили только эти нарядные рюшечки на камзолах, жабо на рубашках и пышные кружева на рукавах.
Выбрав понравившееся цвета, он, под предынфарктное оханье Картуса, оборвал всю эту бижутерию.
Вот так-то лучше. – Пробурчал он себе под нос, крутясь перед начищенным до блеска медным зеркалом. Вдев руки в рукава очередной шмотки, парень обнаружил, что пришиты они очень хлипко.
– Это что, вы тут мне второй сорт пытаетесь пропихнуть? – Грозно спросил он у бледного портного. Тот подскочил как ужаленный.
– Что вы господин. Все высшего сорта. Я десять лет прослужил помощником королевского портного. Сам господин Тариус – наместник короля в нашем городе, покупает мои вещи. – Картус не сказал только, что наместник часто забывает заплатить за заказы, и у бедного портного скопилась куча непроданных вещей. Благо, что комплекции Тариус был примерно такой же, что и этот сумасшедший клиент.
В прострации присев на стул, портной уже крутил в голове мысли о возможной психической несостоятельности клиента и подсчитывал убытки.
– Я смотрю тонкой душевной организации этот ваш Тариус. – Ухмыльнулся Мальцев, под очередное оханье обдирая пиджак из серого похожего на замшу материала.
– Смотри сюда уважаемый Картус. С задника рукавов камзола пришьешь вот такой формы кожаные вставки. – Федор нарисовал в воздухе ромб.
– Из, как этот зверь называется? – Мальцев указал рукой на ремень из странной пупырчатой кожи. – Дурацкое название. Рукава пришьешь так, чтобы даже я их оторвать не смог. Смотри, проверю! Все торчащие нитки от рубашек, что я выбрал, оторвать. Вон та синяя слишком свободно болтается в талии. Стой! – Один из подручных Картуса попятился от греха подальше со шляпами.
– Фигня, фигня, фигня. Во! – Мальцев отыскал черную шляпу с загнутыми полями, украшенную перьями и серебряной пряжкой. Безжалостно ободрал все перья, он водрузил её себе на голову. Картус видя такое непотребство, попытался было рухнуть в обморок, но стена оказалась слишком близко и, получив удар по затылку, он снова утвердился на ногах.
– Господин! – Мимо Картуса протиснулась Марта. – Вот ваши деньги. – Она осторожно положила немаленьких размеров мешочек на стол. При волшебном позвякивании металла о дерево, Картус встрепенулся и с вожделением уставился на явное свидетельство платежеспособности клиента.
С ухмылкой акулы капитализма, проследив взгляд портного, Федор предложил Картусу вернуться к прерванному процессу. Отобрав себе несколько пар штанов, парень грустно резюмировал отсутствие нижней одежды как вида. Штаны тоже не имели петель для ремня и надевались под рубаху, широкий ремень цеплялся сверху и был скорее для красоты.
Оторвав от очередной рубашки красивый шнурок, он с трудом, попытался собрать волосы в пучок. Завязать нормальный хвост удалось только с помощью Марты.
– Что мне будут стоить вещи, которые я выбрал?
– Десять золотых. – Быстро проговорил Картус и зажмурился, сам удивляясь собственной наглости. Марта ахнула. Не услышав ответа, он снова открыл глаза. Следовало убедиться, что клиент не взял в руки оружие. Обычно дворяне не были столь разборчивыми в деле торга.
– Вместе с переделкой? – Картус кивнул.
– Хорошо. – Мальцев достал из кармана старой сумки небольшой мешочек и под оловянные взгляды присутствующих высыпал из него кучку золотых. Те два килограмма денег, что хранится у него в мешке, он решил как-то пристроить. С местными ценами – опасно носить подобные суммы.
– Станет одиннадцать, если завтра к утру у меня будут сапоги лучше, чем у твоего любимого наместника, но может стать и двенадцать, в случае если я буду доволен.
Перекинув простыню через плечо, на манер тоги, и надев шляпу, он важно поднял вверх палец. – А теперь слушай, что мне нужно, чтобы ты для меня сделал.
Дождавшись ухода портного со слугами, Мальцев тщательно запер дверь на внутренний засов, для общего успокоения подтащив стол к двери. Надо поспать.
* * *
Лиланда с самого начала была не в восторге от этого задания. Идти в рейд через земли орков, пережидая дневное время в наскоро сделанном укрытии, таясь и прячась от разъездов. По очереди мучиться от действия артефакта родства крови, отыскивая направление движения. И все это ради чего, чтобы найти какого то жалкого человека? Все равно как посылать слона задавить таракана. Смешно.
Однако, как и у двух её собратьев, выбора у неё не было. Дело взял под свой контроль совет старших и с группой отправился один из патриархов Ночной Стражи. Таким образом, всё свое недовольство, пришлось проглотить.
Дети Нахемы, к коим относилась и Лиланда, уже не одну сотню лет влачили жалкое существование на правах младших братьев клана эльфов. Со времени последней войны, вампиры были заперты в Долине Мрака и если б не помощь длинноухих, одной расой стало бы меньше. Эльфы помогли восстановить гнездо, обещая протекцию всем, кто доберется до долины. Эта услуга далась дорогой ценой. Жить по воле эльфов и умирать по воле эльфов, не смея расширить свою территорию. Иногда приходилось циклами терпеливо переносить Жажду, находясь на грани голодного безумия. Хотелось бы надеяться, что у всего этого униженного существания есть цель.
Незаметно рассматривая своих собратьев сквозь тень низко надвинутых капюшонов, Лиланда напряженно думала, какое задание будет выполнять в этот раз. Врядли что-то приятное, эльфы не станут посылать их на простое дело. Берегут свое показушное реноме, двуличные твари.
