Он разорвал газету на мелкие клочки, чтобы ни Тереза, ни Роза, ни Мойра ее не увидели. Они уезжают в Рим. Его охватила минутная паника. А что, если эта информация есть и в столичных газетах? Безопасно ли ему оставаться на вилле?
Тереза занимала старое кресло дона. Мойра, Грациелла и Роза сидели напротив нее.
– Ну что ж, решайте, все зависит от вас – от всех вас. Только учтите: у нас мало времени. Нам надо купить билеты на самолет, организовать переезд, вывезти с виллы все вещи. Я думаю, нам надо лететь из Рима: там больше рейсов. Если мы всю ночь будем ехать на машине, переправимся паромом… Не пройдет и суток, как мы окажемся в Нью-Йорке.
Мойра наматывала на палец свой кудрявый локон.
– Ты думаешь, этот самый Барзини захочет купить нашу компанию?
Тереза пожала плечами:
– У нас есть все, что им надо. К тому же мы предложим им приемлемую цену.
Грациелла уперлась рукой в колени.
– Как по-твоему, сколько мы получим с этого Барзини?
Тереза сделала глубокий вдох:
– Я буду просить двадцать миллионов долларов. Готова сойтись на пятнадцати. Это неплохая сумма, и мы поделим ее между собой. – Тереза начала терять терпение. – Итак, давайте проголосуем и покончим с этим вопросом. Время не ждет. Если вы согласны…
– Мы поедем все вместе? – с тревогой спросила Грациелла. – И жить будем вместе?
Тереза кивнула:
– Да, мама, нам надо держаться сообща. Так безопаснее.
Мойра подняла руку, как будто сидела на школьном уроке.
– Это значит, что ты согласна? – спросила Тереза.
– Нет, я хочу задать вопрос. Как скоро мы получим деньги после нашего приезда в Нью-Йорк?
– Как только Барзини согласится нам заплатить.
– И мы их поделим между собой? – Мойра покосилась на Софию, словно искала у нее подтверждения.
София отвернулась от окна:
– Вы все должны понимать: это очень опасное предприятие. Вы обязаны это знать. Не гонитесь за деньгами.
Роза подалась вперед:
– А если мы откажемся, что тогда мы будем иметь?
Тереза вздохнула. Она не ожидала, что будет так трудно их убедить. Почему они колеблются?
– Мы поделим доход от продажи виллы. Это примерно один миллион долларов. Потом соберем все, что сможем, с более мелких предприятий. Сколько получится, не знаю. Может быть, миллиона два.
Все это время мозг Мойры работал как калькулятор.
– На эти деньги в Нью-Йорке не купишь приличной квартиры. Я согласна. – Она улыбнулась, довольная тем, что приняла решение, и откинулась на спинку стула. – Да, я голосую за.
– Я тоже, – присоединилась Роза, кивнув своей маме.
Грациелла встала:
– Я тоже согласна. И кажется, у меня есть нечто такое, что нам поможет.
Сопровождаемая любопытными взглядами, она подошла к сейфу, повернула наборный диск и замешкалась. Женщины, которым слишком часто доводилось открывать этот сейф, чуть ли не хором подсказали ей код.
Грациелла достала коричневый конверт:
– Здесь паспорта. Для меня и для всех вас. Все на разные имена. Мы с папой пользовались ими, когда ездили в Америку.
Тереза улыбнулась и протянула руку, чтобы взять паспорта.
– Спасибо, мама. – Делая вид, что внимательно разглядывает паспорта, она небрежно сказала: – Ну, София, осталась только ты. Ты за или против?
– Кажется, у меня нет выбора. Да, я за.
При всех Тереза позвонила Джозефу Рокко и попросила его и его начальников проявить терпение – дескать, им осталось лишь уложить кое-какие вещи, а затем отклонила предложение встретиться на их территории, любезно пригласив их на виллу от имени Грациеллы Лучано: чтобы план сработал, нельзя было ничего подписывать. К их облегчению, он согласился. Итак, у вдов была всего неделя на то, чтобы организовать переезд в Штаты.
Глава 31
Комиссар Пирелли не пошел на пресс-конференцию и отказался давать интервью в экстренном выпуске теленовостей, зло заявив своему шефу, что не желает терять драгоценное время. Теперь у них были данные водительского удостоверения Луки Кароллы, которые они отправили факсом в Штаты, и описание его машины. Тем временем народ волновался: в полицейском управлении не стихал шквал телефонных звонков.
Телексы из Нью-Йорка стали более информативными. Пирелли достоверно выяснил, что Лука Каролла получил образование в Штатах, приехав в страну в качестве законного сына покойного бандита. Ложные сведения о его возрасте и имени запутали и затянули расследование. Сейчас же Пирелли с нетерпением ждал дальнейших подробностей и более поздних фотографий.
«Фиат», взятый Лукой напрокат, нашли брошенным в пригороде Палермо, без колес и сидений. Но Пирелли ликовал: отпечатки большого и указательного пальца левой руки, снятые с водительской дверцы, совпали с отпечатками на стакане из клуба «Армадилло». Он был уверен, что они принадлежат Луке.
Дальнейшая экспертиза обнаружила пятно крови – нулевая группа, резус отрицательный. Подозреваемый был ранен? Они потратили впустую уйму времени, разыскивая Луку по больницам и раздавая его приметы врачам, которые могли его лечить. Наконец в долгих бесплодных поисках забрезжил хоть какой-то просвет: нашелся человек, который узнал Луку по фотороботу.
Когда Пирелли со своими людьми прибыл в маленькую гостиницу, номер был уже опустошен: все, что можно, увезли в судебно-медицинский отдел, остальное проверялось на наличие пятен. Перед ними стояла долговременная и трудная задача, потому что после Луки в этом номере побывали три других постояльца.
Хозяина гостиницы, потного от волнения, привезли в полицейское управление и расспрашивали больше трех часов. Он знал совсем немного, ибо видел Луку Кароллу всего дважды: один раз, когда записывал его в гостиницу, и второй, когда проходил мимо него по коридору. Но теперь у Пирелли была неплохая зацепка – подпись Луки в регистрационном журнале: «Дж. Морено».
Новая информация опять завела полицию в тупик: как уверял хозяин гостиницы, Лука, он же Морено, был вовсе не блондин, а брюнет.
В последний момент у вдов случилась непредвиденная заминка. Грациелла получила повестку с требованием явиться в суд. Она обвинялась в покушении на убийство Пола Кароллы. Ее адвокат сказал, что отвертеться не удастся: придется идти, и, значит, ей надо будет возвратиться на Сицилию. Наскоро посовещавшись, женщины решили, что в целях предосторожности уедут с виллы все вместе, а Грациелла и София останутся в Риме.
Тереза обратилась к Луке, который присутствовал при этом разговоре, и велела ему ехать вместе с Грациеллой и Софией – на случай, если у них возникнут какие-либо неприятности. Лука заколебался: они и представить себе не могли, как сильно ему хотелось убраться из Италии. Но женщины смотрели на него в ожидании ответа, и в конце концов он согласился. Грациелла должна была вернуться в Палермо на судебное заседание, а потом вместе с Софией и Лукой улететь прямым рейсом в Нью-Йорк.
