Нино и София обернулись к двери и удивленно уставились на вошедшего Луку. Он направился прямо к Софии и взял ее под локоть.
– Ваша машина ждет вас, синьора Лучано…
Пока они спускались в лифте, София стояла молча. Руки ее были опущены и сжаты в кулаки, лицо напряжено. Лука поднял железный засов, и она, прошмыгнув под ним, торопливо пошла к машине.
Когда он сел на место водителя, София взорвалась:
– Как ты посмел меня перебить? Как ты посмел туда ворваться?
Зло сверкая голубыми глазами, он перегнулся через сиденье и наставил на нее палец:
– Вы Лучано! Вы хотели, чтобы этот придурок подписал бумаги? Есть много способов заставить его это сделать. Но вы не должны просить! Никогда! Он вам не нужен.
Она стала лихорадочно рыться в своей сумочке.
– И это вам тоже не нужно.
– Слушай, не лезь не в свои дела, черт возьми! Еще не хватало, чтобы ты указывал мне, как жить!
София посмотрела мимо Луки, и лицо ее изменилось. Она съежилась на спинке сиденья.
– Видишь вон того человека? Толстого? Куда он идет, ты можешь проследить?
Де Сильвио беседовал с круглым коротышкой в пальто с меховым воротником. Оба были так поглощены разговором, что не обратили внимания на стоявшую рядом машину. Пройдя дальше по внутреннему дворику, они вошли в здание.
Лука завел машину, медленно проехал в ту сторону и остановился прямо перед дверью, за которой исчез Де Сильвио.
София поспешила к подъезду, собираясь его догнать, но столкнулась с Селестой, девушкой, которая раньше работала у нее в мастерской. Она была в синем шерстяном платье для беременных.
– Синьора Лучано?
Лука видел, как София улыбнулась и завела с девушкой дружеский разговор. Селеста расцеловала Софию в обе щеки и пошла обратно, в контору Нино Фабио.
Немного постояв, София вернулась в машину.
– Вы в порядке?
Она сидела бледная и молчала.
– Останови машину, меня сейчас стошнит, – сказала она, когда они выехали со двора.
Пошатываясь, она выбралась из машины и припала к стене в приступе безудержной рвоты. Лука стоял рядом и смотрел, потом протянул ей чистый носовой платок.
– Прости, прости, пожалуйста… Ты не поможешь мне сесть в машину?
Она едва держалась на ногах и ударилась головой, нагнувшись, чтобы сесть в салон.
Лука подал ей сумочку, сел за руль и увидел в зеркальце заднего вида, как София вытерла лицо салфеткой и тщательно накрасила губы. Потом она закурила сигарету, вздохнула и сказала, чтобы он немного покатался с открытыми окнами: ей нужен свежий воздух.
Лука попросил, чтобы она рассказала ему про Нино Фабио. Она начала говорить, чувствуя, что это приносит ей облегчение. Она объяснила Луке, что хотела иметь собственное дело, потому и открыла модельную фирму.
– Ты знаешь, каково мне сейчас? У меня такое чувство, как будто меня предали. Нино просто попользовался мной и вышвырнул. И что самое отвратительное: он знает, что это сойдет ему с рук!
– Почему?
– А что я могу сделать? В моем положении? Скажи, что? Ты думаешь, я могу заявить на него в полицию? Эта фирма занималась незаконными вещами, игнорировала профсоюз, не говоря уже о налогах…
– Значит, этот бизнес был для вас важен?
Она со вздохом взглянула в окно:
– Да, да… Очень важен.
– И вы хотите его возродить?
– Конечно хочу. Иначе зачем, по-твоему, я сюда приехала? Но мне нужны модели Нино. У меня нет денег на нового модельера, хорошего. К тому же в Милане все обо всех всё знают. Здесь очень трудно пробиться в модельный бизнес, заставить других воспринимать тебя серьезно.
– Но если он сделал эти модели, пока работал у вас, значит вы ими владеете? Они принадлежат вашей фирме?
– Да… Я ничего не знаю!
Лука тихо проговорил, что у нее будут деньги от продажи компании Лучано. Она слабо вскинула руки и покрутила своими кольцами.
– Ты сказал: «Помните, что вы Лучано». Что ж, такое трудно забыть. Но я хочу забыть это, Джонни… Я столько всего хочу забыть, что порой мечтаю заснуть и больше никогда не просыпаться.
Она сидела с закрытыми глазами, откинув голову на мягкое сиденье, – такая хрупкая и беспомощная… Ему отчаянно хотелось ее обнять.
На обратном пути в центре Милана они попали в пробку. Трамваи и автобусы сгрудились в кучу и стояли в полной неподвижности на виа Понтачо и на повороте к виа Меркато.
Они ехали со скоростью черепахи. София выглянула в окно и посмотрела на театр Пикколо.
– Вы любите театр? – спросил Лука.
София пожала плечами и опустила стекло.
– Да, хожу иногда. Может, тебе повернуть налево и проехать мимо Ла Скала? Так будет быстрее.
Прогуливаясь по виа Брера, Джозеф Пирелли остановился возле театра Ла Скала. Он был любителем оперы и всегда следил за концертной программой. Он решил вернуться в Палермо вечером и сейчас просто коротал время, гуляя по городу. Может, купить билет и посмотреть хотя бы половину спектакля? Нет, пожалуй, не стоит…
Пирелли стоял в глубокой задумчивости на краю тротуара, когда мимо проехал «роллс-ройс». Он поднял голову и увидел Софию. Она удивленно улыбнулась, узнав комиссара. Пирелли бросился за машиной, но ему даже не пришлось бежать: дорога была густо забита транспортом.
– Синьора Лучано, здравствуйте…
Она смотрела на него, улыбаясь. Он пошел рядом с машиной.
– Что вы тут делаете?
– Приехала по делам. Раньше у меня был здесь бутик.
– Как у вас со временем? Может, выпьем кофе?
– Нет, спасибо, мне надо возвращаться к Грациелле.
Пирелли не обратил никакого внимания на ее шофера в серой форменной фуражке с козырьком.
– Прошу вас! В семь у меня самолет на Палермо. Всего по одной чашечке.
София взглянула на часы:
– Нет…
– Тут есть неплохая кофейня – на углу, рядом с Пьяцца дель Дуомо… пожалуйста!
Пробка на дороге слегка рассосалась, и машина стала набирать скорость.
– Я буду там, буду вас ждать…
«Роллс-ройс» влился в гудящий поток автомобилей и скрылся из виду.
София откинулась на сиденье и только тут вспомнила, что с утра ничего не ела.
– Отвези меня к Пьяцца, – велела она Луке.
– Нет, нам надо возвращаться. Уже поздно.
Удивленная София расхохоталась:
– Делай, что я тебе говорю, и не спорь.
– А как же Грациелла?
