– Простите, простите меня… Добро пожаловать, синьора Лучано.
Барзини поцеловал руку Грациелле, потом обернулся к остальным и, знакомясь с каждой гостьей по очереди, выражал свое соболезнование похлопыванием по руке и печальным взглядом. Потом он пригласил их сесть. Грациелла хотела было принять предложенное шампанское, но Тереза быстро сказала:
– Спасибо, нам ничего не надо.
Официант был отпущен. Все молчали, дожидаясь, пока он задвинет белую резную дверь, закрывающую арочный проем. Петер Салерно выбрал себе кресло с высокой спинкой, Барзини же сел в кресло помягче, лицом к женщинам, и обратился к Грациелле:
– Мы много лет дружили с вашим мужем. Он был мне как брат. Если у вас возникли какие-то проблемы, я считаю за честь то, что вы пришли именно ко мне.
У него была весьма картинная манера говорить. Он театрально размахивал руками и часто снимал очки, как бы подчеркивая значение своих слов, при этом откидывался в кресле и закатывал кверху маленькие и бледные близорукие глазки, отчего становился похожим на слепого крота. Потом он наклонял голову, пытаясь сфокусировать взгляд, и снова цеплял на нос очки.
Самомнение этого коротышки было просто чудовищным. Казалось, он наслаждается обществом одетых в траур, беспомощных женщин, которые с явным почтением слушают его, мужчину.
Барзини улыбнулся:
– Итак, дамы, я весь внимание.
Он скользнул сальным взглядом по ногам Мойры, потом медленно поднял глаза к ее курчавым светлым волосам и блестящим губам. Но она, как и остальные вдовы, сидела с опущенной головой. В конце концов он сосредоточил свое внимание на Терезе.
Она открыла кейс и достала толстую папку с документами. Ее лицо было осунувшимся, слегка изможденным. Когда она подняла глаза, Барзини с удивлением заметил ее прямой, немигающий взгляд.
Он инстинктивно понял, что эта женщина его не боится. Но когда она заговорила, тон ее был полон покорности.
– После смерти наших любимых мужчин мы оказались в очень сложном положении. Моя свекровь пользовалась услугами давнего друга семьи, Марио Домино, который вел все наши дела. Он был человек пожилой и, к сожалению, некомпетентный…
И Тереза поведала Барзини историю о том, как бедные женщины попали в затруднительное положение, обрисовав их финансовую ситуацию и назвав четкие цены на имущество компании Лучано. Салерно записывал все, что она говорила.
Мойра украдкой разглядывала обстановку. Вазы, картины, толстый ковер, в котором утопал носок ее туфельки… Этот гостиничный номер буквально дышал деньгами. Она явственно ощущала их запах, исходивший от шелковой обивки стен.
София сидела, не поднимая головы, и пялилась на жуткий ковер. Она нашла обстановку номера безвкусной, аляповатой, а самого Барзини невзлюбила с первого взгляда. Она чувствовала, как его кротовьи глазки нагло шарят по ней, раздевая, и по телу ее ползали мурашки.
Роза зачарованно смотрела, как Барзини вращает своими глазками, уморительно закатывая их кверху. Она тоже ощущала на себе его пристальный взгляд, но ее совершенно увлекли его маленькие толстые ручонки, которые то приглаживали складки на брюках, то крутили в пальцах бриллиантовую булавку. Она тайком улыбалась, понимая, что этот человек-крот сам себя ублажает.
Тереза объяснила, как с ними обошлись Корлеоне, какую оскорбительную сделку те им предложили. Она сказала, что ей связали руки, а между тем – и она в этом нисколько не сомневается – любая семья в Палермо с радостью согласилась бы арендовать у нее помещения.
Черный надраенный ботинок дернулся, Барзини быстро взглянул на Салерно и снял очки.
– Я вижу, вы очень уверены. Вам когда-нибудь приходилось участвовать в управлении импортной или экспортной компанией, а, Тереза? Я надеюсь, вас не обижает мой вопрос? Просто, не имея опыта, вы могли ошибиться в финансовой оценке компании Лучано…
Тереза посмотрела на него абсолютно невинными глазами и, помолчав, проговорила со вздохом:
– Нет, такого опыта я не имею, однако факты говорят сами за себя. За последние двадцать лет синьор Лучано получал немало предложений, и число их не убывает до сих пор. Да оно и понятно, ведь компания очень доходная, она неуклонно расширялась до самой смерти дона Роберто. Разумеется, эти предложения не всегда связаны с перевозкой продовольственных грузов. Компания Лучано была глубоко уважаемым, законным предприятием, и я догадываюсь, что семьи, которые хотят ее у нас купить, нуждаются в легальном прикрытии для экспорта наркотиков…
Барзини подался вперед и снова стащил с носа очки. Глаза его закатились.
– Видит бог, я не хочу никого из вас оскорбить – клянусь! Но Роберто Лучано выступал свидетелем обвинения в суде… Готовить вендетту своему же брату – согласитесь, это полное безумие.
Тереза стерла улыбку с лица и слегка поубавила невинности, боясь переборщить.
– Поверьте, мы, как никто другой, знаем, к чему привело это безумие. Но мы обратились к вам за помощью, потому что вы любили Роберто Лучано как брата. Мы чувствуем, что вам можно доверять… Он выступал против Пола Кароллы – человека, который на протяжении более двадцати лет пытался втянуть его в торговлю наркотиками. Каролла понимал, что с нашими складами, с нашими холодильниками и фабриками…
Она на одном дыхании перечислила недвижимое имущество компании, и Салерно все записал. Они с Барзини даже ни разу не переглянулись – никакого признака, что слова Терезы вызвали у Барзини хотя бы малейший интерес. Но руки его вдруг успокоились. Он перестал подергиваться, теребить свой галстук, приглаживать складки на брюках… На вид он казался совершенно расслабленным, однако Тереза была уверена: рыба клюнула! Осталось теперь аккуратно ее подсечь.
София ловила каждое слово. Она сидела вполоборота к Терезе и вместе с Мойрой и Розой увлеченно слушала то, что она говорит.
Тереза продолжала:
– У нас лишь одна цель – получить за компанию справедливую цену. Мы пришли к вам, человеку, которого любил наш дорогой папа, чтобы вы помогли нам этого добиться.
Барзини вскочил с кресла и подошел к Грациелле. Он взял ее за руку и помог встать, тем самым давая понять, что переговоры закончены, потом по очереди поцеловал каждой женщине затянутые в перчатки руки, оставив Терезу напоследок.
Они направились к двери, и он небрежно спросил, хватит ли тех документов, что она принесла, для совершения сделки. Она с улыбкой сказала, что здесь есть все необходимое: свидетельства о собственности, договоры о земельной ренте – недостает лишь подписей вдов.
Она протянула Барзини папку, и он проводил их в коридор, торопливо нажав кнопку вызова лифта.
Его маленькие ручки победно сжимали папку, и только когда лифт стал закрываться, Тереза сообщила ему, что в папке – лишь копии документов… Двери закрылись, и лифт начал спускаться, так что его реакции она не увидела.
Барзини обернулся к Салерно и улыбнулся:
