– Что случилось?! Жизнь со мной случилась, если тебе это так важно!
– Хорошо-хорошо. Так вы видели кого-нибудь возле дома?
– Коп, говоришь? А откуда мне это знать? Я уже старый, давно никому и ничему не верю.
Декер подошел к нему ближе, предъявил удостоверение.
– Хм, ФБР? – буркнул Росс, маленькие глазки которого, глубоко утонувшие в морщинистых глазницах, быстро обшарили карточку с фотографией. Бросил взгляд на улицу. – Кругом федералы! С чего это вдруг? По телику передавали, там двух мертвяков нашли. Это что, дело государственной важности?
– Много чего может оказаться делом государственной важности, – заметил Декер.
– Больно уж много! – огрызнулся Росс, отправляя на крыльцо еще один плевок. – Только пёрдни, и правительство уже тут как тут! Задолбали.
– Вы за то, чтобы предоставить людей самим себе?
– Я за то, чтоб правительство не совало нос в мои дела! И за то, чтобы правительство перестало поддерживать публику, которая и без всякой помощи прекрасно может прожить. Возьми, к примеру, меня – гол как сокол. Но я-то не ною про это на каждом углу. Не выпрашиваю подачек, потому что у меня какие-то проблемы или кто-то со мной несправедливо обошелся. Какая, в жопу, в этой жизни вообще может быть справедливость? Вот что я тебе скажу: не нравится – проваливай туда, откуда взялся, пока тебя американским флагом по хребту не перетянули!
– Интересная философия, – обронил Декер.
– Да не знаю я ни хера ни про какую философию! Я просто смотрю на мир вот этими вот собственными глазами. На то, каков он на самом деле.
– И каков же он на самом деле?
– Уж всяко не таков, каким был когда-то. По крайней мере, для таких, как я.
Декер решил вновь вернуться к теме, которую не раз уже пытался поднять:
– Так, говорите, может, и видели возле этого дома каких-то людей?
– Уже и не помню.
– Мистер Росс, если вам что-то известно, вы действительно должны мне все рассказать.
– Интересно, с какой это стати? Только потому, что ты федерал? Это что, волшебное слово такое?
– Нет, я коп, который пытается узнать правду.
Росс злобно ухмыльнулся:
– Во-во, вот и по телику такое постоянно талдычат. Я и раньше во все это не верил, а теперь-то и подавно.
– Если вы что-то видели и просто нам не говорите, то люди, которые убили тех двоих, могут прийти к тому же заключению. Что вы что-то могли видеть. Вам может грозить опасность.
В ответ Росс приподнял одеяло, которое прикрывало его иссохшие ноги, и показал припрятанный под ним обрез охотничьего ружья. Повел дулом в сторону Декера.
– Давно у меня эта штучка! Картечь, патроны «магнум». Всегда в боевой готовности. Если кто сунется, так это им будет грозить опасность! Федералов тоже касается. И учти, в воздух я никогда не стреляю. Не вижу нужды в предупредительных выстрелах.
Декер на шаг отступил:
– К вашему сведению, угроза федеральному сотруднику является уголовным преступлением. А если вы выстрелите из укороченного ствола таким зарядом, отдачей вас вместе с вашей каталкой отбросит прямиком в стенку и выбьет из зубов последние пломбы, если они у вас еще остались. Причем шансы на второй выстрел у вас будут аховые, потому как вы еще и сотрясение мозга заработаете.
– Да плевал я на всякие сотрясения – тот, в кого я выстрелю, уже будет как сыр швейцарский, весь в дырках!
– Насколько я помню, обрезы на территории Пенсильвании под запретом. Это незаконно. Я могу арестовать вас за одно только хранение.
Старик подался вперед:
– Могу тебя кое в чем просветить – если ты и сам этого не понял, как только здесь оказался.
– И в чем же?
– В Бэронвилле вообще нет такого понятия, как «незаконно».
Глава 22
– Декер!
Амос как раз проходил мимо Дома двух мертвецов, когда его кто-то окликнул.
В дверях стояла Кейт Кемпер.
Декер остановился, обернулся на нее.
– Что это вы тут делаете? – поинтересовалась она, направляясь к нему.
– Просто вышел прогуляться, – отозвался он.
Кемпер глянула на часы:
– И просто по чистой случайности забрели сюда в четыре утра?
Остановилась прямо перед ним. Декер посмотрел поверх ее плеча на дом.
– Что, тянет опять туда заглянуть?
Он перевел взгляд на нее:
– А вас на моем месте не тянуло бы?
Она пригляделась к его всклокоченным волосам:
– Я еще при знакомстве собиралась спросить, что это у вас с прической, но потом решила, что вы всегда так ходите.
– Голову повредил.
– И как это вышло?
– Трейлер взорвался.
Кемпер разинула рот:
– Что?! Как это случилось?
– Мы с напарницей осматривали дом на колесах, а кто-то решил превратить его в духовку. Выскочили аккурат перед тем, как нас успели поджарить, но эта штука все равно бабахнула, когда нагрелся газовый баллон. Вот чем-то по башке и попало.
– Вы знаете, кто это сделал?
– Пока что нет. Но обязательно узнаю. Когда кто-то пытается меня убить, я воспринимаю это как личное оскорбление.
– Я тоже. – Она оглядела его с ног до головы. – После нашего знакомства я пробила вас по своим каналам. В Бюро на удивление хорошо о вас отзываются.
– Хм. Нашли внутри что-нибудь любопытное?
Кемпер вздернула голову:
– Чисто из вежливости интересуетесь?
– Не любитель попусту разводить реверансы.
– Ладно, – произнесла она, обводя его оценивающим взглядом. – Тогда ответ на ваш вопрос зависит от того, что вы понимаете под словом «любопытное».
– А вы что под этим понимаете?
– Как насчет чисто криминалистических подробностей? Звонил медэксперт, подбросил кое-какую дополнительную информацию. Желаете выслушать?
– По-моему, вы не хотите, чтобы мы во все это встревали.
– Я просто сказала, что все должно идти через меня.
– Тогда слушаю.
– У того, что в подвале, – передозировка карфентанила. Это анестетик, применяется для обездвиживания крупных животных вроде слонов. Самый мощный опиоидный препарат, который производится легально. Русские используют его для так называемых «ликвидаций».
– С пеной на губах это вполне сообразуется.
Кемпер при этих словах как-то странно улыбнулась, но продолжала:
