Синди убрала бутылку обратно, опять взялась за тряпку. Заметив, что кто-то из посетителей поднял пустой стакан, требуя добавки, бросила Декеру:
– Сейчас вернусь.
В ответ он отсалютовал ей своим пивом и сделал еще глоток.
Через минуту она вновь подошла к нему.
– У меня пересменка в десять, другая девушка придет. Может, тогда и поговорим?
– Годится.
– Вы правы, – произнесла она. – Джон – отличный парень.
– Как хорошо, что я не ошибся.
– Так во что, говорите, он влип?
– В десять, – напомнил Декер.
* * *
Ровно в десять, минута в минуту, Синди передала бразды правления сменщице и махнула Декеру в сторону заднего хода.
– У меня там машина оставлена.
– А у меня спереди.
– Я вас к ней потом подброшу. Это недалеко.
– Куда поедем?
– Ко мне домой.
– Думаете, это разумно?
– А вы? – насмешливо откликнулась она.
Они забрались в черный как ночь «Лендкрузер».
– Отличная тачка, – заметил Амос. – Не из дешевых.
– У меня хорошие чаевые плюс недурные скидки в автосалонах.
Путь их лежал к большому кирпичному зданию чуть в стороне от центра городка. По дороге Декер обратил внимание, что во многих домах вовсю идет ремонт.
– У Бэронвилла открылось второе дыхание? – поинтересовался он.
– Частично, – туманно ответила Синди.
Они въехали в подземный гараж под зданием, и она поставила машину на пронумерованное парковочное место. Поднялись в лифте на последний этаж. Синди открыла дверь в квартиру, поманила Декера рукой.
– Это бывшая ткацкая фабрика. Перестроена в элитный кондоминиум.
– Угу, в курсе, я тут уже был.
– Когда?
Он бросил на нее быстрый взгляд:
– Когда осматривал квартиру Брэдли Косты. Он тут тоже жил.
– Верно, жил, – небрежно отозвалась она.
Амос обвел взглядом изящную мебель, дорогие на вид ковры, сияющую нержавейкой кухню на фоне голых кирпичных стен. В дальнем углу был оборудован миниатюрный тренажерный зал с гантелями, турником, набивными мячами. Имелись здесь эллиптический тренажер, велотренажер и прочие подобные машины, больше похожие на какие-то хитроумные орудия пытки.
– Неудивительно, что вы в такой отличной форме, – заметил Декер.
– Нечасто выдается позаниматься, – отозвалась Синди. – Дел по горло.
Оглядывая дорогущую обстановку, Декер не удержался:
– М-да, чаевые у вас и впрямь хорошие.
– Это не только чаевые. Вообще-то «Меркурий» принадлежит мне.
– Угу, слыхал про такое. Унаследовали от своего старика?
– Именно так.
Он смотрел, как она снимает джинсовую куртку, которую надела перед выездом, и вешает ее на металлическую стойку, придвинутую к входной двери.
– Сколько вам, двадцать два?
– Вы мне льстите. Вообще-то почти тридцать.
– Примерно как моей напарнице. И все же вы довольно молоды для хозяйки бара.
– Ну, как вы уже успели заметить, он достался мне по наследству.
– Но вы, похоже, и сами неплохо справляетесь. Насколько я понимаю, в бизнесе вы дока.
– От отца переняла. Хороший был учитель.
– А что с ним случилось?
– Умер.
– Это-то я понимаю. А как?
– Инфаркт.
– Очень сожалею.
– Хотите выпить?
– По-моему, мне уже хватит. Есть просто газировка?
Синди выдвинула ящик из холодильника, бросила ему бутылку минералки.
– Это будет получше.
Себе она налила на три пальца джина «Бомбейский сапфир» из голубой бутылки, разбавила тоником, добавила кружок лимона, ломтик лайма и три увесистых кубика льда из встроенного в кухонную стойку ледогенератора. Чокнулась стаканом с его пластиковой бутылкой.
– А так для вас лучше? – спросил он, показывая на ее коктейль.
– На работе я не пью – правило бармена номер один. Но перед сном действительно люблю пропустить стаканчик. И ничего, кроме этого «Сапфира», не употребляю.
Она скинула туфли и пристроилась на диване напротив кухонной зоны, уютно поджав ноги. Махнула Декеру на кресло напротив.
Тот тоже уселся и отхлебнул воды из бутылки, изучая ее внимательным взглядом:
– Насколько я понимаю, вы родом отсюда?
– А вот и ошиблись. Я родилась в Филадельфии.
– Но отец-то ваш из этих краев, раз у него был этот бар? Кстати, после вашего появления на свет Бэронвилл уже явно не процветал. Зачем понадобилось менять «город братской любви»
[36] на такую глушь?
Синди пожала плечами:
– Мне тогда был всего годик, это без меня решили. – Помолчав, она добавила: – Ладно, раскрою карты. У меня мама отсюда. Они познакомились в колледже. Ему всегда хотелось обзавестись баром. А тут как раз подвернулся подходящий вариант – и пожалуйста. Иногда это все, что требуется для коренных перемен в жизни, – просто мечта.
– А где сейчас ваша мама?
– Хороший вопрос.
– В смысле, вы не знаете?
– Сегодня здесь, завтра там… Она ушла от отца, когда я была совсем маленькой, и с тех пор я ее не видела.
– Сочувствую.
– Не стоит. Мне и с одним родителем жилось неплохо. Папа был в этом смысле молодец.
– Вы ее помните?
– Не особо. Я была слишком мала. Думаю, это только к лучшему. Как можно скучать по тому, кого на самом деле практически не знал?
– Наверное, вы правы.
Она пригубила свой джин:
– Так что там все-таки с Джоном? У него какие-то неприятности?
– А вы, гляжу, и впрямь сильно переживаете за парня, который для вас не более чем обычный клиент среди множества прочих.
– Он – очень хороший клиент. И просто хороший человек, на которого незаслуженно навалилось слишком много всякой дряни.
– Примерно такое впечатление и у меня сложилось в тот вечер в баре.
– Те парни – просто безмозглые мудаки. Не понимают, что к чему. Но есть тут и такие, которые как раз отлично все понимают. Должны понимать, по крайней мере.
