Меж тем Илльггярд, казалось, не замечал неудобств. Он достал из тайника в одном из шатров дрова и маленькую печурку, извлек из торбы за спиной глиняный горшок с горячими углями и принялся разводить огонь, напевая горскую песенку, услышав которую, Янтэ захихикала и пообещала Аверилу перевести ее вечером, «когда никого вокруг не будет». Вскоре они уже пили горячий чай, ели вяленое мясо и постепенно вспоминали, что значит «чувствовать себя людьми».
А перед ними за скальным карнизом, на котором стояли шатры, открывалась глубокая лощина, пересеченная мягкими снежными холмами и огражденная с трех сторон хребтами и маленькими пиками – очередными «лабильо» матери Аммы. Снег в ложбине был удивительно ровным, словно туда никогда не заглядывали ветры. Нетронутый синевато-белый ковер, на котором никогда не отпечатывались человеческие следы, так и манил к себе, и Аверил поймал себя на мысли, что ему хочется идти дальше – спуститься в долину, окунуться в этот девственный снег, а потом подниматься все выше и выше до самой тонувшей в синеве небес вершины. «Чистое безумие!» – подумал он.
* * *
Когда первая пуля ударила в камень в паре сантиметров от Рада, никто ничего не понял. Но затем в морозном ясном воздухе раздалось четкое клацанье затвора, и все вскочили, в испуге озираясь.
«Они палили из-за камней, не высовывались!» – зазвенело в голове у Аверила.
Он схватил за руку Янтэ, заозирался, соображая, где укрыться, в этот миг на них обоих налетел Илльггярд и сбил с ног. Аверил наглотался снега, получил несколько тычков локтями в бок и с ужасом увидел кровь у себя на перчатке. Однако разбираться времени не было – пули свистели над головой, и Анклс хрипло кричал: «За палатки, всем прятаться за палатки!» Аверил пополз по снегу, волоча за собой Янтэ.
Оказалось, что Анклс, не расстававшийся с револьвером, взял его с собой и на Гору. Господин Рад подхватил ружье Илльггярда, которое тот оставил на камнях, когда начал разводить костер. Теперь они оба, спрятавшись за накренившиеся шатры, вели ответный огонь. Сшитые из четырех слоев шкур и поставленные на карнизе вплотную к скальной стене, шатры служили неплохим укрытием. Очевидно, нападавшие быстро это поняли и прекратили стрелять – добыча и так была в ловушке: что тратить не нее патроны?
Путешественники смогли перевести дух и оценить потери. У Илльггярда было прострелено плечо, другие остались невредимы. От перевязки охотник отказался и пополз к краю карниза. Заглянув вниз, он подманил к себе Янтэ и о чем-то с ней совещался. После чего Янтэ перевела его слова остальным:
– Там высота метров десять, и у нас есть пятиметровая веревочная лестница. Внизу сугроб. Придется повиснуть на последней ступеньке и прыгнуть. Если там достаточно снега, все будет хорошо. Если камни или трещина, – она улыбнулась, – все будет плохо, но недолго. Ну что, рискнем?
– Рискнем, разумеется, – ответил Аверил. – Только где у нас лестница?
– Вон там – Янтэ показала на мешок Илльггярда, лежавший шагах в пяти перед палатками. – За ней придется сползать.
– Хорошо, попробуем. Ан, Рад, прикройте! – Аверил распластался на снегу.
– Нет, командир, зачем? – возмутился Анклс. – Лучше я!
– Заткнитесь, второй пилот, и выполняйте указания! – бросил Аверил через плечо и вынырнул из-под прикрытия шатров, стараясь использовать каждый снежный холмик как заслон.
Снова началась стрельба. Аверил запретил себе смотреть по сторонам и, бултыхаясь в снегу, как речной дельфин, пополз к сумке. Несколько секунд, которые потребовались на то, чтобы добраться до нее, показались ему вечностью. Назад ползти было еще труднее, он не рискнул разворачиваться и продвигался ногами вперед, прикрывая голову сумкой. Вся операция заняла совсем немного времени, но совершенно вымотала Аверила. Пока Илльггярд забивал колышки в трещины на краю карниза, а Рад и Анклс наблюдали за противником, инженер без сил лежал на спине, хватая ртом воздух. Наконец охотник отложил свой топорик, и Аверил пополз к лестнице, готовясь начать спуск. Но Янтэ остановила его:
– Лучше первой буду я. Я самая легкая, и если со мной что-то случится, вам будет проще мне помочь.
Аверил кивнул – у него не было сил спорить. Кроме того, он отлично понимал, что если с первым, кем бы он ни был, что-то случится, им всем уже никто не поможет.
Янтэ отдала Аверилу свою маску с баллонами, скользнула за край карниза, поймала ногой колеблющуюся в воздухе лестницу и начала спускаться. Аверил стиснул зубы – сейчас она представляла собой великолепную мишень. И если на леднике их тоже ждет засада, то… Наконец девушка повисла на руках, над снежным сугробом и разжала пальцы. Аверил ахнул – она ушла в снег с головой, и несколько секунд инженер был уверен, что только что видел ее в последний раз. Но вот над поверхностью снега показалась рука в перчатке, за ней – меховой капюшон, пилотские очки, и скоро Янтэ, отыскав себе в снежной каше опору, уже махала им снизу.
Глава 43. В белой мгле
Не было времени не только на то, чтобы порадоваться, а и просто перевести дыхание.
– Теперь быстро-быстро вниз! – шепотом приказал им Илльггярд, когда все пятеро спустились с карниза.
Но быстро-быстро не получилось. Сам Илльггярд ослабел от потери крови и еле шел. Анклс отдал ему свой кислород, Янтэ перетянула руку прямо поверх комбинезона – но это не слишком помогло. Скоро охотник мог только переставлять ноги – он брел в полуобморке и оказался полностью зависим от своих спутников, которые с трудом ориентировались на леднике.
Кроме того, погода, как назло, начала портиться. Ветер усиливался, проникая сквозь комбинезон, свитера и теплое белье прямо до тела, высоко поднимая снежную пелену, на леднике быстро темнело.
Вдруг где-то далеко внизу путники различили бледные огни и устремились к ним. Но поднявшаяся метель быстро скрыла слабый свет, а рывок отнял последние силы. Направление выдерживать не удавалось – приходилось поворачиваться к ветру спиной и идти «галсами», как яхта в море, но через несколько минут (или через несколько часов?) путешественники совершенно утратили представление о том, где мог быть лагерь. Теперь они брели наугад, только чтобы не упасть. Потом идти стало легче – снег, который прежде был выше колена, постепенно «обмелел».
Внезапно Илльггярд остановился, и его никак не могли сдвинуть с места, он упирался пятками, размахивал руками и что-то мычал, словно отгоняя снежных демонов. Янтэ сняла с него маску и обняла за плечи, чтобы понять, о чем он говорит.
– Нам нельзя подниматься по склону, – начала переводить она, стараясь перекричать ветер. – Тут где-то есть обрыв, мы можем с него свалиться.
Они повернули назад и еще некоторое время шли в темноте, но потом Илльггярд упал, и ни у кого уже не нашлось сил его поднять. Тогда путешественники подтащили своего проводника к ледяной глыбе, которая хоть как-то прикрывала их от ветра, и сгрудились под ней, усевшись на свои мешки. Всем было понятно, что спать нельзя. Но также было понятно, что если метель скоро не прекратится, то рано или поздно они заснут. Путешественники «пустили по кругу» последний баллон с кислородом, растирали друг другу руки и ноги, будили друг друга, пытались разговаривать. Аверил позже смутно помнил эти часы. Временами по телу прокатывалась волна тепла и покоя, и какие-то темные тени начинали собираться вокруг него, но потом Янтэ начинала его трясти, и он со стоном просыпался. Потом сама Янтэ мгновенно засыпала, падая ему на грудь, но тут же просыпалась и шептала, как безумная: «Мы выберемся! Друг не сможет! Он не сможет выдержать, если его оставят во второй раз! А ты не можешь оставить меня!»
