В огромном помещении, залитом тусклым аварийным освещением, были установлены, как и в зале для мужчин-рабов, пластиковые двухъярусные нары, на которых спали, завернувшись в серые грубые одеяла, в основном белокожие девушки. Похоже, Горностаи нашли именно то, что искали.
Тяжело дыша и потирая отбитую при падении коленку, Рысь поднялась на ноги. Это был действительно смертельно опасный трюк, и ей очень повезло, что в этот раз обошлось без каких-либо серьезных травм, не считая морально-психологические. На последнем этапе ей очень повезло. Тот самый пресс, который она не увидела сразу, был предназначен не для дробления, а для продавливания уже измельчённой породы сквозь сетчатую решетку. И потому не доходил до решётки пятнадцать сантиметров. В этом просто не было необходимости – мелко размолотая порода проваливалась сквозь решетку сама…
Пятнадцать, мать его, грёбаных сантиметров! Вот сколько отделало Рысь от превращения в тонкий кровавый блин.
Как ни странно, девушки крепко спали среди непрекращающегося шума и грохота обогатительного оборудования. Впрочем, это как раз было вполне объяснимо.
В диверсионной школе Рыси обучение чаще всего было интерактивным, порой в форме конкурсов на знание или ситуационное домысливание какой-нибудь важной для диверсанта информации, касающейся физических законов, космографии, психологии, медицины, социального управления. Кураторы прекрасно знали, что материал, полученный как бы невзначай в игровой форме, усваивается гораздо лучше, быстрее и интенсивнее, чем вызубренный.
Один из вопросов конкурса – вполне подходящий к ситуации, сложившейся на Утлегаре, – намертво врезался тогда в память Светки.
Суть была в следующем: когда-то давно на Земле в окрестностях одного гигантского водопада проживало некое дикое племя. Света уже не помнила, шла речь о Виктории в Африке или о Ниагаре в Америке – она уже тогда научилась быстро отделять по-настоящему важную информацию от не имеющих никакого значения деталей. Водопад состоял из целого каскада более мелких, и грохот в окрестностях стоял такой, что первые белые исследователи, проникшие туда, вынуждены были при общении орать на пределе громкости, чтобы хотя бы слышать друг друга. Спрашивается: как же общались между собой местные жители, годами жившие среди этого шума?..
Курсанты младших курсов диверсионной школы были приучены решительно штурмовать любую сложность, преграждающую путь, будь то хаотично перемещающиеся обогатительные механизмы или сложный вопрос на смекалку. Версии в режиме мозгового штурма выдвигались самые разные: жестами, при помощи танца, читая по губам. Наконец, просто крича друг на друга, как белые пришельцы – что, конечно, должно было приводить к излишнему напряжению голосовых связок и неизбежному лаконизму в коммуникации; а краткая, лаконичная, отрывистая речь, в свою очередь, должна была вести к совершенно определенному типу мышления (кураторы всегда требовали от курсантов не только ответа, но и соответствующих логических выводов из него).
Однако правильных ответов дано не было. Не была названа даже близкая к правде версия, и куратору в итоге пришлось самому дать правильный ответ. Это повлекло за собой немедленное увеличение количества учебных часов по предмету «Психология», позаимствованных из личного времени курсантов.
Истинная версия поразила Светлану до глубины души своей простотой и очевидностью, и запомнилась навсегда. Аборигены водопада общались между собой как и все обычные люди, негромкими репликами. У человеческой психики есть интересная особенность: если человек постоянно слышит какой-то звук, пусть даже очень громкий, пронзительный и раздражающий, мозг спустя некоторое время перестает на него реагировать, полностью выключает его из своей реальности. Человек просто перестает его слышать. Поэтому грохота водопада для аборигенов попросту не существовало: они негромко общались между собой и очень удивлялись, зачем белые пришельцы на них кричат.
Рысь не сомневалась, что проведшие несколько недель в этом грохоте девушки уже давно его не слышат и запросто сумеют различить ее слова. А она сумеет узнать их ответы, читая по губам – в диверсионной школе обучали и этому крайне важному навыку.
Света была совершенно уверена, что нашла именно то, что искала. Однако ей следовало убедиться в своей догадке, поэтому она легко тронула ближайшую девушку за плечо.
Та вскочила в неописуемом ужасе, словно ей приснился кошмар. Сатана машинально приложила палец к замотанным черной тряпкой губам, хотя в таком шуме можно было и не беспокоиться, что слабый вскрик привлечет чье-то внимание снаружи.
Девушка быстро сообразила, что неведомый ниндзя не связан с местными бандитами, и поспешно закивала, приложив ладонь ко рту.
– Ты кто? – спросила Рысь.
Она не услышала саму себя, однако рассчитала правильно – живущая посреди постоянного грохота девушка прекрасно поняла ее.
– Карен, – ответил та, и Тура, как и ожидала, легко прочитала ее ответ по губам. – Карен Линдберг. Мисс Буш Младший…
В общем, уже ясно было, что девушки, которых собрали здесь – изумительные красавицы. Они уже долгое время обходились без косметики, на их обаятельные мордашки наложили свой отпечаток лишения плена, тяжелые условия содержания, наконец, постоянный оглушительный грохот и треск, которые их мозг уже, конечно, отказывался слышать, но тем не менее страдать от этого непрерывного шумового загрязнения не переставал.
– Мы скоро вас вытащим, – пообещала Рысь. – Держитесь, девчонки…
Внезапно что-то изменилось в окружающем пространстве. Даже Рысь, сознание которой уже немного приспособилось к постоянному грохоту и слух которой постепенно очистился, не сразу поняла, что шум внезапно стих. А Карен, постоянно живущая среди этого шума, испытала от наступления внезапной тишины почти физическую боль: она крепко зажмурилась, зажав уши руками.
Рысь мгновенно взлетела по стене зала и большим неподвижным сгустком черноты зависла над двухъярусными нарами. Разглядеть ее со стороны входа было теперь практически невозможно.
В зал вразвалку, по-хозяйски вошли две чернокожие охранницы, которых Света видела, когда проникла в обогатительный комплекс. Настороженными они не выглядели: похоже, о чужаке на охраняемой территории они не догадывались, это был просто плановый обход.
Едва они вошли, оборудование заработало снова. Наверное, для того, чтобы выйти, негритянки должны были подать теперь какой-то сигнал изнутри, через коммуникатор или еще каким-нибудь образом.
Впрочем, на плановый обход их действия тоже походили мало.
– Ну, с какого края начнем сегодня? – лениво поинтересовалась одна из них, Фокси Браун, поигрывая плазмометом. – С каким из цивилизованных миров ты хочешь тесно пообщаться, милая? Может быть, какая-нибудь экзотика? У нас есть королева красоты Ниппона! А? Слыхала, говорят, что у них все хозяйство расположено поперек?
– Вот и проверь, – хмыкнула вторая, Коффи Пантера. – Я уже проверяла, ничем от остальных девок не отличается, так что особо губу не раскатывай. Да еще и болевой порог у нее слишком высокий, что совсем уж ни в какие ворота… – Она задумчиво побродила между рядов и внезапно заметила, что Карен Линдберг не спит, испуганно глядя на нее со своих нар. – О, вот и первая дрянь для разогрева! До чего же я люблю унижать и мучить этих белых сучек, ты не представляешь…
