– Боюсь, мне это неизвестно. Возможно, я смогу ему что-нибудь передать?
– Привет от короля Кледвина и пожелание отправиться на тот свет. Как можно скорее.
Мужчина в шляпе сделал быстрое движение рукой. На шее мастера Варлони обозначилась тонкая черная линия, немедленно набухшая кровью – словно по коже полоснул незримый клинок. Еще один взмах рукой, затянутой в черную перчатку, и кровь фонтаном хлынула из пробитой артерии. Карло начал с хрипом оседать на пол. Трактирщик пошатнулся, схватился за край стола – и все же упал.
«Волшебник! Люди гвенхейдского узурпатора!» Астрид нырнула под стол прежде, чем кто-либо из присутствующих обратил бы на нее внимание. Рядом оказалось побелевшее лицо мастера Варлони – выпученные глаза, пенящаяся на губах кровь. Старый друг Патрика Телфрина шевельнулся, попытался что-то сказать и не смог. Астрид поползла к ближайшей стене, наблюдая за разворачивающимся на ее глазах кошмарным действом.
Дейв Лоттерс выхватил из кобуры пистолет, взлетел со стула и выстрелил от бедра. Пуля не долетела до колдуна – вспыхнула в воздухе огненной точкой. Волшебник крутанул кистью, и Дейва отбросило к противоположной стене.
Остальные солдаты Делвина повскакивали со своих мест – даже Майкл, который спросонья хлопал глазами и явно не понимал, что творится. Стив, Грегори и Кован успели обнажить палаши, но люди узурпатора раньше достали свои пистолеты. Оглушительно прогрохотали выстрелы, порвав в клочья утреннюю тишину. Где-то за стеной раздался перепуганный вскрик – видимо, проснулся кто-то из прислуги. Стив откинулся назад бездыханный, с окровавленной грудью; Кован вовремя увернуться; Грегори вскрикнул, зажимая ладонью простреленное плечо.
На пороге показались двое охранников гостиницы, тоже с пистолетами наголо. Они успели выстрелить. Один из нападавших схлопотал пулю в висок, другой – в ногу. Очевидно, мастер Варлони нанимал себе в штат неплохих стрелков. Вражеский предводитель развернулся на каблуках и снова взмахнул рукой. Между его широко расставленных пальцев вспыхнул ослепительный свет. У обоих охранников лопнули, вытекая на лицо, глаза, и струей хлынула кровь из ушей. Между стен пронесся бешеный крик, дробясь на осколки эха.
В тот же миг Кован угостил еще одного нападавшего сталью, всадив палаш ему в живот. Майкл, на диво вовремя проснувшийся, схватился за мушкет и успел из него выстрелить. Правда, вслепую, практически не целясь и ни в кого не попав. Кован крутанулся, отбивая удары шпаг, обрушившееся на него с двух сторон, пока раненый Грегори, поднимая с пола оброненный клинок, не подоспел к нему на помощь. Двое солдат Делвина схлестнулись с двумя посланцами Кледвина, пока спрятавшийся за столом Майкл торопливо перезаряжал мушкет.
Лоттерс тоже поднялся на ноги и нетвердой походкой двинулся к сражавшимся. Сержанта шатало – похоже, он сильно ударился головой. Он вытащил из ножен клинок – но не успел пустить его в ход, потому что волшебник достал свой пистолет и пальнул ему прямо в грудь. Майкл, закончивший с перезарядкой мушкета, выпустил пулю в колдуна – и опять промахнулся. «Да чтоб тебе сквозь землю провалиться, проклятый пропойца», мелькнула отчаянная мысль у забившейся в угол Астрид. Оружия под рукой не было. Подаренный Делвином силовой посох так и остался лежать в комнатах наверху, забытый. Девушка как никогда остро ощущала свою беспомощность.
Люди узурпатора покончили с Грегори и Кованом меньше, чем за две минуты. Солдаты Делвина напились и не выспались, зато их противники оказались трезвы и полны сил. Переступив через трупы, они направились к Майклу, бросившему мушкет и схватившемуся за меч. Что касается колдуна, тот двинулся прямо к Астрид. На его лице появилась довольная улыбка, как у человека, нашедшего давно потерянную и крайне нужную ему вещь.
«Я бесполезна, бесполезна, бесполезна». От страха и отчаяния мутилось в глазах; отнимались, теряя чувствительность, пальцы; грохотало, словно готовое разорваться, сердце. Она попробовала отползти, вся сжавшись под пристальным взлядом волшебника. В груди волной разливался странный противоестественный холод.
– Не дергайтесь, госпожа, – сказал чародей, аккуратно обойдя лежащего на паркетном полу Дейва Лоттерса. – Вы любовница капитана Дирхейла, верно? Серые глаза, золотые кудри – все сходится. Вы отправитесь с нами, в гвенхейдское посольство. Уверен, капитан Дирхейл окажется сговорчивым, когда узнает, что вы у нас гостите – а там, возможно, и граф Телфрин явится поговорить. Вы же были его служанкой? Телфрин крайне сентиментален.
– Не трожьте меня! – голос едва не сорвался на крик.
– Не беспокойтесь, не трону. Вы меня не волнуете. Только Телфрин и Дирхейл.
– Вам кто-то выдал нас? Откуда вы знаете, что я и Делвин… – Астрид запнулся.
Чародей, видя ее замешательство, улыбнулся:
– Вопросы, вопросы, слишком много вопросов, сударыня. Отрешитесь от них.
Краем глаза Астрид заметила, как Майкл, дравшийся с яростью загнанного зверя, всадил клинок в грудь одному из своих противников. Лезвие вышло из спины, окрашенное алым. Второй нападавший размахнулся шпагой – и отсек Майклу кисть. Гвенхейдский солдат заорал, отшатнулся, хватаясь левой рукой за разряженный мушкет. Размахнулся как следует – и обрушил его прямо на голову неприятелю. Тяжелый приклад проломил тому череп. Падая, враг успел выставить шпагу – и пронзил Майклу живот. Целиком насаженный на клинок, последний из солдат Делвина Дирхейла рухнул рядом со своим умирающим противником.
«Никого не осталось. Только я и этот проклятый волшебник».
Словно прочитав ее мысли, посланец Кледвина Ворфалера сказал:
– Именно это я и называю честным разменом. Вы не представляете, как скучно работать в местном посольстве. Ты сидишь там, единственный из волшебников при забулдыге-после, и не знаешь, каким полезным делом заняться. Ни хороших денег, ни карьерных перспектив. И тут внезапно приходит мальчишка и приносит записку, в которой сказано, что бунтовщики и изменники облюбовали гостиницу Карло Варлони. Счастлив сообщить, госпожа, что вы – мое повышение на службе. Я наверняка получу новое, более прибыльное назначение.
– Нас все же предали, – сказала Астрид. Ее колотило.
– Ах, оставьте, сударыня. Предательство – просто нелепое громкое слово, ненужная фикция, смехотворный вздор. Некоторые люди мыслят практически, и я целиком одобряю такой подход. – Чародей протянул ей ладонь. – Вставайте и покинем эту юдоль скорбей. Я оставлю на столе послание, а по прибытию в посольство накормлю вас завтраком. Надеюсь, Телфрин и Дирхейл не заставят себя ждать.
Девушка выдавила из себя смешок:
– Они не купятся на шантаж. Не видать вам никакого повышения.
– А вот здесь вы ошибаетесь. – Не переставая улыбаться, чародей достал из ножен длинный острый кинжал. – Несколько ваших отрубленных пальчиков, приложенных к письму, мигом докажут мою решимость. Никакого сепсиса – я, конечно, обработаю рану. Или, возможно, – острие кинжала описало в воздухе полукруг, – стоит начать с уха?
Холод, распространившийся по телу, достиг сердца – и без всякого остатка выморозил, изгнал, изничтожил постыдный страх. Дрожь прошла, испуг миновал, паника улеглась, прогорев до остатка. Осталась одна лишь решимость, четкая, как лезвие ножа. Зрение и слух обострились, сделались невероятно четкими. Астрид различала ровный барабанный перестук собственного сердца; видела, как танцуют пылинки, потревоженные движением стали, рассекающей воздух.
