– Идите к черту, Телфрин.
– Непременно, в свое время. Просто поймите – изменником может оказаться любой из нас. Кроме меня самого – иначе бы я просто вышел и сдался дядюшке. Держите ухо востро. Я не стану заниматься сейчас поисками предателя… сам он все равно не сознается. Можно было бы прибегнуть к пыткам, но если я отведу вас всех в пыточный застенок, это повредит нашему взаимопониманию.
– А вы не шутите, – сказала Марта. – Могли бы отвести, если бы посчитали нужным.
– Я пират, а не странствующий философ. Хотя философ тоже, под настроение. Соблюдайте осторожность и присматривайтесь друг к другу. Рано или поздно изменник себя выдаст. – Граф Телфрин раздраженно нахмурился. – Хватит об этом. Все плохо и скоро станет еще хуже. Я весь день выслушивал нудные доклады. У нас пять тысяч солдат. Если раздадим оружие крепким мужчинам из горожан, наберем все пятнадцать, но сколько бойцов у Стефана – боюсь даже представить. И магов явно больше, чем в городе. Здесь человек двадцать, не считая нас… да и то не маги, а одно название.
– Правда, что принц Стефан ваш родственник? – спросила Марта.
У Телфрина дернулась щека:
– Очень дальний. Ворфалеры и Айтверны, мы вместе явились на Дейдру. Когда на Старой Земле грянула война, наши предки находились на орбитальной станции… в небесном городе, парившем выше любых облаков. Они отворили ворота в пространстве и спустились сюда. Новый мир, старые распри – мы так и не сумели поладить. Гвенхейд и Алгерн всегда враждовали. Я, дядя Кледвин, принц Стефан… Еще император Максимилиан, его старший брат. Последние из Драконьих Владык – хотел бы я знать, кто окажется действительно последним. Идите отдыхать. Завтрашний день будет нелегким.
Делвин поднялся, Астрид последовала его примеру. Состоявшийся разговор пробудил в ней тревогу. Что, если среди их маленькой компании и правда затесался предатель? Конечно, Делвин вне подозрений, да и граф Телфрин едва ли бы стал сам на себя доносить… Но Кренхилл, или Кельвин, или Луис – любой из них может оказаться врагом. Особенно Кренхилл. Он совсем не так глуп, как стремится себя подать. Он мог возгордиться, узнав, что наделен магическим даром, и пожелать еще большего. Или Кельвин – темный человек, наделавший немало темных дел. Он многое бы выиграл, вернувшись в Гвенхейд с головой Патрика в заплечном мешке. Луис, в самом деле, выглядит наименее подозрительным, как и Марта… Но что, если именно Марта связалась с гвенхейдцами? Телфрин недавно оскорбил ее у всех на виду. Она честолюбива и всегда мечтала выбраться из нищеты. Аматрис ее не сдаст – он терпеть не может Телфрина и только обрадуется, если тот пропадет.
Голова шла кругом. Захотелось снова лечь спать.
Делвин подошел к Патрику Телфрину:
– Простите меня. Я проявил себя не лучшим образом.
– Это вы меня простите. Срываюсь на всех. Отвратительный день.
Патрик уселся на подоконник, Делвин, Марта и Астрид встали рядом, Боб, Луис и Кельвин вышли. Астрид заметила у графа Телфрина темные круги под глазами и вспомнила, что сегодня тот, в отличие от нее самой, еще не спал.
– Как ты думаешь, – тихо спросила Марта, – кто это все-таки?
– Кельвин или Луис. Наверняка.
– Вы подозреваете своего друга? – удивился Делвин.
– Друзья тоже иногда предают… Я не знаю, капитан Дирхейл. Простите, что на вас набросился. Весь день смотрю на Альфонсо, а вижу Аматриса, так и хочется спустить на ком-то злость. Но вы невиновны. У вас слишком много счетов к дяде Кледвину. Астрид не стала бы связываться с гвенхейдцами, даже если бы отловила на кухне какого-то босяка… Госпожа Шефер, вы просто не умеете проворачивать такие дела. И Боб Кренхилл не умеет. А вот Луис и Эдвин, то есть Кельвин – опытные ребята. Любой из них может оказаться достаточно честолюбив. Не возвращаться же Луису в рыбацкую деревню, где он вырос, а Кельвину и вовсе некуда возвращаться.
– Если так, – сказал Делвин, – давайте их допросим.
– Испанский сапог, стальная дева и каленое железо? А толку? Других гвенхейдцев поблизости нет, а значит, предатель нам не опасен. Пока что. Разберемся с принцем Стефаном для начала.
– Вы проявляете опасную беспечность.
– Не спорю. Но я не только пират и философ, я еще порядочный человек. Я не стану пытать товарищей, полагаясь на одни подозрения.
Ненадолго воцарилось молчание. Граф Телфрин сидел на подоконнике и болтал ногами, за его спиной солнце опускалось в морскую гладь, проложив огненную дорожку на лазурной воде. Делвин стоял, оперевшись плечом о стену, и о чем-то раздумывал, Марта выглядела встревоженной. Астрид не могла найти себе места и боролась с вновь подступающим сном. Очень хотелось зевнуть, но она пока сдерживалась – мать рассказывала, что зевать на людях неприлично. Следовало, пожалуй, выйти и поискать какую-нибудь спальню, но уходить одной было неудобно и страшно, вот она и не решалась.
– Простите, – сказал Делвин, обращаясь к Патрику. – Я извиняюсь за все прошлые случаи, когда мы с вами пререкались, ссорились и спорили на пустом месте. Иногда вы бываете совершенно несносны, но в вас также имеется настоящее благородство, полагающееся королю. Я верю, что однажды вы спасете Гвенхейд.
– Душещипательный момент. Прекратите, Дирхейл. Я их ненавижу.
– Хорошо. Но я сказал, а вы, надеюсь, запомнили.
– Идите спать, – Патрик поглядел на него волком, – и госпожу Шефер с собой прихватите, пока она снова не грохнулась в обморок. В восемь утра жду вас, бодрым, деловым, готовым к великим свершениям. Город следует подготовить к осаде, так что выдам вам несколько поручений.
– Хорошо, – кивнул Делвин. – Можете на меня рассчитывать.
– Давайте без красивых слов. Идите, а я наконец напьюсь.
Глава двадцать первая
Вопреки обещанию, Патрик не стал напиваться. Он проводил Марту до дверей отведенной для нее гостевой спальни, пожелал девушке спокойной ночи, после чего направился в покои, предоставленные ему Аматрисом. Когда-то эти комнаты принадлежали единственному сыну Альфонсо, ныне покойному. Принц Пламени то ли выражал графу Телфрину свое почтение, то ли просто желал держать его поблизости. Думать об этом не было никаких сил – слишком хотелось спать. Патрик рухнул на пуховую перину не раздеваясь, только сбросил колет и стянул сапоги.
Ему снились темные сны. Страна мертвых, по которой они бродили вместе с Мартой, когда повстречались с Аматрисом. Луна скалилась с неба – месяц переворачивался, превращаясь в ухмылку. Посреди черной равнины поднималась башня – возносящаяся прямо к злым небесам, похожая на огромный ржавый гвоздь. Он делал шаг к ее распахнутым дверям, и неожиданно оказывался в Тельгарде – незнакомом, странном, словно искаженном чьей-то больной фантазией. Из тумана проступали химерические здания, в которых с трудом угадывались Адмиралтейство, Королевская биржа, изящные башни Старого Сити. Он бродил по едва узнаваемым улицам, не встречая ни единой живой души. Пустота и забвение, холод и смерть. Ему казалось, он потерял кого-то и теперь должен найти.
