– А что по самой конторе?
– Самое обычное туристическое агентство. Стол, табуретка, дырокол – все в лучшем виде. Владеет им некто Арик Ханкишиев, кавказец с криминальным прошлым. Приехал в Питер в восемьдесят девятом, торговал дубленками, «соней», потом открыл забегаловку в Купчине. Это бизнес его супруги. Ханкишиев за свои криминальные делишки отсидел пять лет и вышел, так сказать, искупив свою вину перед обществом. Супруга, Мария Ханкишиева, – бывшая его сотрудница, продавщица в цветочном ларьке, тоже умом не блещет, чтобы вот такие многоходовые комбинации просчитывать. Все в полнейшем недоумении, но исчезновения продолжаются.
Определен архетип потерпевшего. Средних лет, одинок, в меру интеллектуал, то есть не дурак клинический, но и звезд с неба не хватает. Почему в меру? Да потому что мозгами шевелить мог, и тут вдвойне непонятно, как можно было вляпаться в такую историю. Знаешь, сколько у меня таких вот потеряшек? – Всеволод кивнул на стол, где лежали папки с делами. – Двадцать шесть, и это только моих. По ведомству их и вовсе не счесть.
– А если мне пришел баннер, значит, я следующая жертва? – Семен даже не спрашивал. Просто констатировал факт. Жизнь Давыдова как нельзя лучше вписывалась в нужную злоумышленникам схему. Холост, не общителен, хорошая, но унылая работа, со стабильным доходом, позволяющая человеку уйти в «автономное плавание». Пропади он в одно мгновение, забеспокоились бы о нем не раньше середины недели, а то и позже, когда руководителю потребовались бы его отчеты по рынку услуг.
– Я же не так просто админю, – улыбнулся майор, видя растерянное побледневшее лицо аналитика. – Арик Ханкишиев – это ширма, подставное лицо. На его юридическом адресе трудится компания менеджеров по продажам. Рассылка идет со стороннего сервера, где-то с Каймановых островов, и каждый раз по новому маршруту, так что ухватить за хвост злоумышленника мы не можем. Но ясно одно: раз в год они меняют перечень адресов, на которые должны приходить баннеры. Может, осторожничают, а может, алгоритм программы-мышеловки так выстроен, но каждый раз она срабатывает, а мы имеем на руках либо «двухсотого»
[1], либо «трехсотого»
[2], и последнее – лучший вариант.
– А почему вы не можете проследить за жертвой? – отвлекся от шальных мыслей Давыдов.
– Пытались. Но когда дело доходило до самого интересного, объект как сквозь землю проваливался. В последний раз произошло именно так. Наш агент, засланный в это логово, после разговора с менеджерами вдруг решил уйти от сопровождения по канализации, предварительно выведя из строя всю аппаратуру прослушки.
– Нашли?
– Конечно. В больнице. Обширный инфаркт. Дышать самостоятельно не может, овощ.
– Дела-а-а-а! – протянул Семен и печально взглянул на майора. Тот понимающе кивнул и, вытащив заветную фляжку, плеснул в граненый стакан коньяку.
– Пей, – подал аналитику. – Тебе надо.
Ничего не говоря, Семен принял напиток и, одним махом осушив стакан, крякнул. Коньяк был отвратительный, прогорклый, отдающий жженой резиной.
– А что ты от меня хочешь?
– Не ты, а они. – Всеволод вновь задымил папиросой и протянул пачку Давыдову, но Семен отказался. – Кому-то из главка шибко надоели такие вот случаи, и они требуют немедленных решений. Ты первый, пока еще не лежавший на койке в дурдоме, кому пришел баннер, и я вынужден предложить тебе сотрудничество.
– Почему вынужден? – насторожился аналитик.
– Да потому, что ты мне не нравишься, – в лоб выдал админ под прикрытием. – Наработался я с тобой в качестве пользователя. Безынициативный, вялый, творческий импотент. Дело твое тоже поднимал. В армии не служил, отмазался по липовому плоскостопию. Девки нет, мужика тоже, половая жизнь посему и вовсе отсутствует. Я же тем, кто себя сексуально не пользует, редко доверяю.
– Ну ты хам, – набычился Семен.
– Еще какой, – довольно закивал Всеволод. – Но теперь выбирать тебе. Либо ты – вырванный листок из толстого общественного журнала, либо помогаешь органам.
– А если я пропаду? Ну, вон как ваш сотрудник?
– Исключено, – отрезал майор. – Теперь действовать будем вместе.
– Это как?
– Пойдем в агентство в качестве влюбленной гомосексуальной пары.
От последних слов Семену стало смешно.
– Что ржешь? – хмуро поинтересовался из-под кустистых бровей брутальный и насквозь гетеросексуальный майор.
– Не сойдем мы с тобой за гомиков, – не в силах сдерживаться, в голос заржал Давыдов. Обида за прошлые слова Всеволода как-то сама собой прошла. Ему представился админ со своей недельной щетиной, напомаженными волосами и в элегантном блейзере на голое тело, и его тут же разорвал безудержный смех. – И почему вам нельзя было поручить это дело сотруднице? Женщине, в смысле.
– По последним данным, гомосексуальные пары больше склонны к авантюризму, – с грустью в голосе заключил Всеволод и, печально вздохнув, поднялся из-за стола. – Завтра у тебя выходной. Изучи сайт как следует, а потом приходи сюда. Тут у нас и аппаратура, и костюмеры с гримерами. Все в лучшем виде сделают. Так что, будешь сотрудничать?
– А что мне остается делать? – пытаясь унять смех, закивал Семен. – Да ради такого приключения я даже в колготы готов нарядиться. Только, чур, все натуральное! На синтетику у меня аллергия.
На сайте Семену предложили заполнить анкету, а потом, чтобы уточнить некоторые данные совместимости, выслали курьера с пакетом. Для этого мероприятия даже пришлось пожертвовать личным выходным, но острота и новизна ощущений от игр в шпионов будоражила кровь. Что ни говори, а в «Новом рубеже» работали классные специалисты, отлично понимающие, за какие ниточки жертвы стоит потянуть, чтобы она сама начала действовать. Осознавая это, Давыдов не мог не радоваться, что игру он ведет на шаг впереди противника.
Сообщив Всеволоду об уходе курьера и клятвенно пообещав, что пакет останется запечатанным до приезда оперативника, Семен отправился в офис и два часа кряду провел за раскладыванием пасьянсов и чтением анекдотов, изо всех сил сдерживая порыв порвать пакет к чертовой бабушке и заглянуть внутрь. Наконец прибыл Курехин под прикрытием. Как всегда хмурый и неразговорчивый, на этот раз он был идеально выбрит и одет в дорогой костюм. Образ плейбоя нетрадиционной ориентации завершали дорогие часы на запястье, кожаные туфли и брелок от Мерседеса, который он крутил на пальце.
– Ну что? – поинтересовался майор, едва переступив порог офиса.
– Вон лежит, – хмыкнул Давыдов, указывая на пухлый конверт на соседнем столе.
– Не открывал? – Оперативник подошел и осторожно взял письмо в руки. – Тяжелое.
– Как ты думаешь, что там?
