- Поодиночке мы никуда не пойдем. – Тихо, но так чтобы услышали даже в самом конце старого корпуса, произнес Хелл.- Либо втроем, либо вообще никак. Я так думаю что все мы в одном положении, только с разной стороны решетки, и это надо еще посмотреть, кто из нас пленник. Отчего такая спешка? Поджимает?
- Умный, - обладатель смертельного кольца с интересом поглядел на проводника.
- А вы думали, нас за дурачков держать будете? Давайте, колитесь, или я и шага с места не сделаю.
- Ну ладно, буду говорить начистоту. – Прошкин, казалось, потерял весь боевой запал и из авантюриста и пройдохи мигом превратился в затюканного жизнью усталого человека. Взгляд научника поблек, и, казалось, даже руки опустились и превратились в беспомощные плети. – Мы - группа двенадцать. Находимся на границе и имеем задание от правительства. Какое, уже не важно. Ассигнования были получены, но все попытки исполнить приказ Москвы провалились. Задача была поставлена нетривиальная, и по сути невозможная. Даже хорошо оборудованные лаборатории Ленинграда не могли справиться, имея на своем счету всех возможных светил современной науки. Куда уж нам, недоучкам.
- Вы провалили опыты?
- Почти. Держимся на волоске от полного краха. Каждый квартал начальник базы требует от нас отчета, изучает его, это с его-то куцыми мозгами, а затем отправляет в центр. Завтра мы высылаем новый отчет. Пока его просмотрит начальник, пока перешлет. Времени у нас не особо и много.
- А что потом? – Поинтересовался Семен. – Что произойдет, когда компетентный читатель сделает выводы из вашей писанины?
- Группа одиннадцать была расстреляна после второго провала. – Развел руками научный сотрудник. - После прибыли мы. Кем бы вы ни были и откуда бы вы не пришли, вам должно быть знакомо это чувство. Неминуемая опасность, страх разоблачения, ужас.
- А почему бы вам просто не сбежать? – Удивился Хелл. – Ну, скажем, к тем же диким?
- Дикие не чипованые, а мы состоим на госслужбе и получаем паек. – Пояснил тот, что с мешками под глазами. – Будь ты диким, коих и осталось-то не больше десятка тысяч, ты можешь уйти в леса. У них своя организация, свой строй, они партизаны по жизни. Это официальная версия, что все дикие не иначе как чокнутые поэты, а на деле туда уходят те, кому невмоготу существующая власть, чтобы хоть пару лет, пока не поймают, прожить, не оглядываясь и не втягивая голову в плечи от воя сначала милицейской, а затем полицейской сирены.
- А сами вы чипы удалить не можете?
- У нас нет такого оборудования. – Развел руками Прошкин. – Чип отслеживает не только местоположение объекта в пространстве, но и снимает его жизненные показатели. Умные машины знают, когда нам снятся сны, когда мы порезали палец или сломали ногу. Любое отклонение от нормы приводит к тревоге и в нашем случае аресте.
- А с нами, значит, бежать не боитесь?
- Пока мы вне подозрений и не ограничены в перемещениях. Каждый из научных сотрудников волен покидать расположение полицейского гарнизона на один-два часа по личным нуждам. Чаю там купить в автолавке или искупаться.
- И у вас уже есть план?
- Да есть. – Научник уверенно кивнул и присев на корточки вытащил из сумки наладонник. – Мы уходим в город и забираем кого-то из вас. Наше отсутствие вопросов не вызовет. Как-никак суббота. Ваш товарищ проедет в тайнике Урала роты взвода обеспечения. Шофер - наш человек. Далее мы берем гравилет, благо у одного моего знакомого такой имеется, а сам он по удачному стечению обстоятельств уехал на рыбалку чуть ли не на неделю.
- Гравилет, значит? – Выгнул бровь Всеволод.
- Да, - как ни в чем не бывало подтвердил Прошкин. – Автотранспортное средство на базе гравидвигателя отталкивания системы Мухина. Особое поле, генерируемое двумя рабочими цилиндрами, дает разность, с помощью которой и может передвигаться воздушное судно. Это правда, только в вертикальной плоскости. Для горизонтального движения все еще используются двигатели внутреннего сгорания, ибо два гравидвижка установленные на одном самоходном аппарате могут вызвать разность колебаний и просто раскрошить структуру. У вас разве такого нет?
- Нет, - покачал головой Курехин. – Однако замечу одно. Все ваши гравилеты, дикие, установки из центра и утопический коммунизм мне по боку. Или мы выходим отсюда втроем, или все остаемся при своих. Я ясно сказал?
Научники удивленно поглядели на майора и, собравшись в кружок, принялись бурно совещаться. В конце концов, ученые мужи настолько распалились, что Всеволод начал опасаться, как бы крики и брань светлых умов и блестящих лысин не привлекли внимания полицейский.
- Успокойся, - бросил через плечо Прошкин, видя озабоченность Курехина. – Ваши коммунисты от наших не отличаются. Вчера была пятница и всеобщая пьянка. Трезвы и в сознании лишь единицы, так что сейчас, пожалуй, единственный шанс выбраться из этого логова быстро и незаметно. Машина обеспечения вот-вот должна поехать в город за свежими овощами. Я уже видел путевой лист.
- Ну, так что решили, господа ученые? – Вкрадчиво поинтересовался Всеволод.
- Возьмем вас всех, - Прошкин обреченно махнул рукой. – Только ошейники со взрывчаткой, так, ради подстраховки, придется надеть всем троим без исключения.
Глава 39
Девять дней до часа «икс». Утро. Реальность. Санкт-Петербург
Капустин появился в дверях с охапкой роз, двумя бутылками коньяка и еще чем-то деликатесным в пакете, огласив маленькую квартиру Всеволода радостным ревом. Всучив смущенной Светлане розовый куст и рассыпаясь в комплиментах, ГРУ-шник сбросил ботинки и, звеня алкоголем, проследовал на кухню.
Разговор затянулся за полночь. Открыв маленький ноутбук, Капустин ловко щелкал по клавишам, бормоча что-то себе под нос и поминутно поминая маму. На кухне они, правда, были не одни. Едва Пух переступил порог, заполнив маленькое пространство прихожей своими габаритами, как патриархальную тишину квартиры вновь нарушила трель дверного звонка.
- Ой, здравствуйте. Вы к Всеволоду? Проходите. – Услышал майор голос жены из коридора, и характерный до боли знакомый баритон и почти писклявый фальцет, принадлежащие не кому-нибудь, а его старым армейским товарищам Блохину и Лютикову. Оба поджарые, загорелые. У Блохи на скуле тонкий белый шрам, а у Лютого, кто бы мог подумать, элегантная проседь на висках. Не дать, не взять гусар в увольнении. Новый взрыв восторга, новая порция коньяка и все с начала.
- Я как услышал, - поделился Пух, обхватывая стакан огромной лапой, а затем, будто воду, отправляя напиток в рот, - сразу наших на уши поднял, и, ты не поверишь, командир, все сразу собрались и в путь.
- Да мы и так думали приехать, сначала к Капустину, а потом может и к тебе. – Блохин осторожно понюхал жидкость в рюмке, стаканами он коньяк отказывался пить категорически, и, пригубив, разумно оставил её в сторону. – А тут как раз работенка для нас подходящая.
