ДЖОРДАН: У тебя тоже?
ОТЕЦ: Ну да. Мне приходилось заучивать длинные куски текста, когда я учил испанский, а потом произносить их перед всем классом. Для меня это было очень непросто. Поэтому я могу понять, как трудно запомнить таблицу умножения.
ДЖОРДАН: Тебе тоже было трудно выучить таблицу умножения?
ОТЕЦ: По-моему, нет. Но бабушка, бывало, проверяла меня и заставляла упражняться, когда мы ехали на машине, поэтому, может быть, мне и не было трудно.
ДЖОРДАН: Бабушка занималась с тобой таблицей умножения в машине?
ОТЕЦ: Да. В пути делать было нечего, только слушать бабушкину музыку, которая мне не особенно нравилась, поэтому она занималась со мной таблицей умножения.
ДЖОРДАН: Тебе это нравилось?
ОТЕЦ: Да. Это было даже весело.
ДЖОРДАН: Я ненавижу математику.
ОТЕЦ: Может быть, это потому, что тебе не дается таблица умножения.
ДЖОРДАН: Мистер Джаррет просит меня пользоваться флеш-картами, чтобы выучить ее.
ОТЕЦ: Тебе не нравится эта идея?
ДЖОРДАН: Нет. Они не помогают.
ОТЕЦ: Ну, я думаю, мистер Джаррет считает, что тебе очень важно выучить таблицу умножения. И я тоже так считаю. Без знания таблицы умножения дальше будет очень сложно учить математику.
ДЖОРДАН: Ну да. Он так и сказал.
ОТЕЦ: Но это не означает, что флеш-карты – лучшее решение.
ДЖОРДАН: Вот именно.
ОТЕЦ: Я вот думаю, как нам найти способ помочь тебе запомнить таблицу умножения, помимо флеш-карт, чтобы дальше математика не казалась тебе слишком сложной. Есть какие-нибудь идеи?
ДЖОРДАН: Может быть, делать как бабушка?
ОТЕЦ: Ты хочешь сказать – повторять таблицу умножения в машине?
ДЖОРДАН: Да.
ОТЕЦ: Мы могли бы это делать. Думаешь, это поможет?
ДЖОРДАН: Можем попробовать. Но не когда мы едем вместе с моими друзьями.
ОТЕЦ: Хорошо.
Если проблемы успеваемости не удалось решить с помощью плана Б, следует обсудить их с учителями и, быть может, проконсультироваться с психологом или нейропсихологом. Возможно, их оценка позволит получить полезную информацию о причинах трудностей у ребенка и расширит поле для поиска потенциальных решений. Снова заметим, что вам нужен не сам диагноз, хотя он может понадобиться школе, чтобы предоставить ученику дополнительную помощь. Главное для вас – знать, какими навыками владеет ребенок, и понимать, что мешает ему успешно выполнять те или иные учебные задания. Поскольку в некоторых школах до сих пор предпочитают объяснять трудности с учебой недостаточной мотивацией и отсутствием старания, придется вспомнить наши ключевые тезисы – в частности, «дети делают успехи, если могут» и «преуспевание более предпочтительно», – чтобы с полным основанием оспорить мотивационные трактовки проблем вашего ребенка.
Конечно, школа – это не только учеба. Пребывание в классе предъявляет множество поведенческих требований, включая необходимость спокойно сидеть и поддерживать внимание в течение длительного времени, слушать объяснения учителя, заниматься и играть вместе с другими, плавно переходя от одного занятия к другому, и т. д. Если ребенок не очень хорошо справляется с этими требованиями, жизнь становится «интересной». Некоторые воспитатели и педагоги более сочувственно воспринимают индивидуальные различия в учебе, чем в поведении, хотя обе эти сферы предполагают наличие определенных навыков. И пусть вам приходится мириться с дежурными штампами, которые часто применяют к детям с вызывающим поведением: они привлекают внимание, манипулируют, немотивированны, проверяют границы дозволенного и т. п. Ваша задача – подвергнуть сомнению общепринятый взгляд на поведение и мягко настаивать на том, чтобы трудности ребенка рассматривались под более точным, сострадательным, конструктивным углом зрения. Стоит подчеркнуть, что 70–80 % поведенческих проблем в школе начинаются с трудностей в выполнении конкретных учебных задач. Поэтому нет смысла разделять поведение и учебу: они часто неразрывно связаны между собой.
Следовательно, важно выявить условия, при которых ребенок демонстрирует вызывающее поведение: например, на уроках математики, или во время групповых занятий, или на перемене, или в школьном автобусе. Поступки ребенка помогут определить требования, предъявляемые именно в данных обстоятельствах, с которыми ему трудно справиться. Например, если ребенок невнимателен, ему сложно выполнять задания и он болтает с одноклассниками в основном на уроках, где нужно много писать, значит, именно письменные работы представляют собой нерешенную проблему, а не его поведение, которое можно рассматривать как побочное следствие этой проблемы. Если сфокусировать вмешательство взрослых на поведении, проблема так и останется невыявленной, непонятой и нерешенной. Мы снова приходим к выводу, что поведение можно сравнить с низовьем реки, а проблемы, вызывающие это поведение, – с ее верховьем. Вы должны концентрировать свое внимание на том, что происходит в «верховьях реки».
Как всегда, план А предполагает навязывание одностороннего решения этих проблем: например, ребенка заставляют упражняться в письме во время перемены. План В позволяет отложить ожидание на потом, скорректировать или видоизменить его или посмотреть, не сможет ли ребенок справиться с несоответствием ожиданий самостоятельно. А как насчет плана Б? Рассмотрим пример разговора между учителем и учащимся. Хотя эта книга предназначена для родителей, нет никаких причин ограничивать применение плана Б тандемом «родитель – ребенок» для решения проблем. Полезно привлечь к этому и учителей: в конце концов, они представляют одну из так называемых помогающих профессий, которые сосредоточены на помощи людям.
УЧИТЕЛЬ: Я обратила внимание, что тебе трудно слушать инструкции, которые я даю во время лабораторных занятий. В чем дело?
КАРИН: Я не знаю.
УЧИТЕЛЬ: Давай подумаем. Просто я заметила, что чаще всего проблемы возникают именно во время лабораторной работы, а не на других уроках.
КАРИН: На других занятиях вы разрешаете нам больше разговаривать.
УЧИТЕЛЬ: Расскажи поподробнее.
КАРИН: На других занятиях вы не возражаете, чтобы мы болтали или дурачились. А потом сердитесь, когда мы болтаем на лабораторных.
УЧИТЕЛЬ: Понимаю. Думаю, это правда. На других занятиях я не такая строгая.
КАРИН: Да, поэтому, когда мы болтаем и вертимся на лабораторных занятиях, вы сердитесь и выставляете нас в коридор.
УЧИТЕЛЬ: Да, ты права. Так что, именно в этом дело? Из-за этого тебе трудно слушать инструкции на лабораторных занятиях? Из-за того что я разрешаю вам разговаривать и баловаться на других занятиях?
