— Значит, вы проиграли. — сказал я Инару, — Как?
Он рассказывал эту историю пока мы ехали в темноте. Молодые воины, досаждавшие нам, бросили свою погоню и повернули назад, чтобы соединиться с более крупной группой, которая, похоже, удовлетворилась тем, что согнала пае с дороги через болота, В угасающем свете, сквозь струи дождя, я увидел, что они останавливаются, Я решил, что они собрались потребовать ночлега в поместье, которое мы проехали.
Инар неохотно поведал мне, что, штурмуя Эофервик, Скёлль больше всего полагался на скорость — как можно быстрее пересечь обширную равнину у города, захватив гарнизон врасплох, но промедлил перед тем, как сойти с холмов.
— Где? — спросил я.
— В каком-то селении. — Инар пожал плечами. — Там пещера.
— Почему Скёлль остановился?
— Из-за погоды. Когда мы покидали дом, было не так уж холодно. Мы думали, что пришла весна, но зима вернулась, и быстро.
— Вы укрылись от холода?
— Нам пришлось! Мы едва видели сквозь метель.
— Сколько времени вы там выжидали?
— Всего день. — Один день, совсем недолго, но для планов Скёлля он стал фатальным. — Они узнали, что мы идем. — горестно продолжал Инар. — видно, кто-то предупредил, И колдун сказал Скёллю не нападать на город. По крайней мере, люди после так говорили.
— Разве Скёлль не прислушивается к советам своего колдуна? — спросил я.
— Обычно — да. — коротко ответил Инар, похоже, ему не хотелось говорить о знаменитом колдуне Скёлля.
— Так почему Скёлль все же атаковал?
— Мы зашли так далеко. — сказал Инар. — и Снорри. — его голос упал.
— Снорри — это колдун? — спросил я.
— Колдун.
— Он сказал Скёллю не нападать на город?
— Люди так говорили. — неохотно ответил Инар, он явно не желал обсуждать колдуна. — Но не всегда можно понять слова Снорри, Иногда он говорит загадками.
— Но люди его боятся? — продолжал выспрашивать я.
— Снорри жуткий. — Инар понизил голос. — Когда он на тебя смотрит.
— Я думал, Скёлль его ослепил?
— Ослепил, но Снорри Все-таки видит! Он смотрит в будущее, А в бою. — его голос снова затих.
— Что в бою? — спросил я.
— Он вглядывается во врагов. — голос Инара благоговейно затрепетал. — и они умирают!
— А в Йорвике не сработало. — презрительно усмехнулся я.
— Снорри не пошел в город. Несколько дней он был слишком слаб, чтобы призывать богов. Но когда Снорри в силе, Скёлль всегда побеждает. Всегда! Слепец смотрит, и живые умирают.
Слепой колдун, способный видеть будущее и убивать взглядом? Значит, Снорри видел меня в своих снах? Это он меня проклял? Я коснулся молота и ощутил пустоту — видно, боги меня оставили, В темноте я не мог найти знака, который давал бы надежду, К этому времени большинство из нас спешились и вели своих лошадей в поводу. Ночь стояла туманная, тоскливая и сырая. Даже сели бы воины позади нас вздумали продолжать погоню, в этой мерзкой тьме у них не было шансов. Мы спотыкались и, наконец остановились там, где несколько голых зимних деревьев дали нам что-то вроде убежища, Я мечтал разложить костер, но не смел. Оставалось только страдать от холода и сырости в темноте.
Мы привязали обоих пленников к дереву.
— Так что случилось, когда вы дошли до Йорвика? — спросил у них я.
— Они пригласили нас в город. — ответил из темноты второй пленный, молодой воин по имени Ньялль.
— Пригласили, вас?
Он объяснил, что Скёлль выслал вперед небольшую группу, человек тридцать. Никто из них не был одет как воин, они прикинулись путешественниками.
— Они должны были сказать, что хотят купить корабль. — вставил Инар. — А остальные ожидали в паре миль западнее того места.
Неплохой был у Скёлля план. Кучка людей, даже без кольчуг, не казались угрозой гарнизону Сигтрюгра, Инар рассказал, что тридцать всадников проскакали через деревню, что раскинулась на западном берегу Юза, и пересекли Римский мост. После они должны были дойти до юго-западных ворот с массивными каменными башнями и высоким боевым помостом.
По словам Инара, знаком, что те тридцать воинов захватили ворота и можно входить, стал флаг Скёлля на одной из башен ворот, Скёлль послал туда лучших людей.
— Ульфхеднаров?
— Ульфхеднаров. — подтвердил Инар и потом продолжил рассказ. — Скёлль повел их, но это оказалась ловушка. Они дали нам взять ворота, но перегородили баррикадами улицы, а за баррикадами стояло войско, А когда сотня наших вошла в город, у реки появился другой отряд и отрезал их. Они встали в стену щитов, чтобы не дать остальным нашим пересечь мост, и воины внутри города оказались в ловушке.
— И их просто вырезали. — с наслаждением вставил Финан.
— Большинство, да.
— Большинство. — повторил я. — Ты хочешь сказать, что Скёлль был внутри города?
От порыва ветра с ветвей дождем посыпались капли.
— Скёлль — ульфхеднар. — сказал Инар, Десять воинов не устоят против Скёлля. — в его голосе послышался трепет. — Он с двадцатью своими воинами-волками пробился через ворота обратно, и они атаковали стену щитов, перегородившую мост. Мы тоже атаковали, с другой стороны реки, и прорвались. Мы обагрили реку их кровью, но ворота города к тому времени оказались закрытыми.
Итак, бросок Скёлля через Британию не удался.
Его колдун не ошибся, защитники Эофервика сорвали его планы, и потому, чтобы компенсировать своим людям ущерб, Скёлль повел их разорять обширные земли фермеров вокруг города, захватывать добычу, рабов и скот, а потом они двинулись назад, за холмы Кумбраланда.
— А Сигтрюгр не преследовал вас? — спросил я.
— Его там и не было.
— Он ушел на юг. — угрюмо добавил Ньялль.
— Мы захватили священника. — объяснил Инар. — и он сказал, что Сигтрюгр повел людей на Линдкольн. — незнакомое имя он произнес неуверенно.
— мерсийцы. — мрачно констатировал Финан, Он имел в виду, что должно быть, была угроза Нортумбрии на южной границе с Мерсией, и Сигтрюгр повел своих воинов, чтобы усилить гарнизон Линдкольна.
Я слушал, как дождь стучит по лишенным листьев деревьям, и чувствовал себя растерянным от неведения. Может Эдуард Уэссекский вторгся в Мерсию? Линдкольн осажден? Единственное утешение я находил в том, что Эофервик устоял, и в бою у городских ворот норвежцев разбили.
Кого бы Сигтрюгр не оставил командовать гарнизоном Эофервика, он оказался умен, использовав для обороны города ту же тактику, что датчане применили в день гибели моего отца, Я тогда был еще ребенком, которому запретили сражаться, и я наблюдал, как нортумбрийская армия атаковала через огромную дыру в стене Эофервика, Эту дыру оставили специально — как только войско моего отца прошло через эту брешь, оно оказалось перед новой стеной — баррикадой, окружавшей пятачок смерти, В тот день датчане перебили многих.
