Жак Вержес строил защиту на том, что многие французы совершали те же преступления в годы оккупации, но их не трогают.
Усилия адвоката не помогли его клиенту. Доказательства преступной деятельности начальника лионского гестапо были представлены суду. 4 июля 1987 года судьи признали его виновным в преступлениях против человечности и приговорили к пожизненному заключению. Вдруг Барби попросил слова.
— Я сражался с Сопротивлением, — сказал он по-французски, — но тогда была война. Война закончилась… Благодарю вас.
В одном смысле адвокат Жак Вержес был прав: рядом с Клаусом Барби должны были сидеть видные французы, которые помогали ему охотиться на бойцов Сопротивления. Но одно дело — посадить на скамью подсудимых немца, другое дело — своих, французов… Бывший начальник лионского гестапо умер в сентябре 1991 года в тюрьме.
Президент и его забытое прошлое
Франсуа Миттерана, который много лет был президентом Франции, называли последователем Макиавелли, бесконечно циничным и изощренным политиком византийского типа. Но не эти ли качества позволили ему сделать блестящую карьеру и стать президентом страны?
Миттеран держался, как настоящий император, неприступный, высокомерный, не считающий нужным посвящать подданных в свои планы. Он умел внушать страх. Мужчины называли его «загадкой», «сфинксом». Женщины, которые чувствуют мужскую уязвимость и слабость лучше самого мужчины, говорили, что он был достаточно банальным человеком. Но ему многое приходилось скрывать.
Борьба за пост президента требует среди прочего железных нервов, предельного цинизма и кристального прошлого. Когда политик изъявляет желание стать президентом, журналисты начинают интересоваться его карьерой. Они углубляются в старые книги и газеты, архивные материалы и документы. И наивен тот политик, который думает, что за давностью лет можно будет что-то утаить. На отпущение старых грехов не может рассчитывать даже самый популярный, самый замечательный политик. Журналисты не перестанут копаться в его биографии и тогда, когда он уже станет президентом.
Начало скандальному разоблачению его прошлого положила публикация во французских газетах старой фотографии. На снимке молодой Франсуа Миттеран запечатлен рядом с маршалом Петеном. Выходит, будущий президент в годы Второй мировой войны, во время нацистской оккупации Франции сотрудничал с предателями, с коллаборационистами, союзниками Гитлера?
Неприятный сюрприз для многих французов! Ведь Миттеран считался участником Сопротивления, одним из тех героев, кто мужественно сражался за родину.
Но бывший начальник контрразведки Александр де Маранш мрачно заметил:
— Существуют архивы, из которых следует, что весьма видные деятели, которые утверждают, что были участниками Сопротивления и настоящими патриотами, на деле получали жалованье от немцев.
Один из его коллег из ведомства контрразведки полковник Поль Пайоле тут же заявил, что «Александр де Маранш солгал». По словам полковника, ему прекрасно известны все архивы, и он сам извлек из них всю возможную информацию в конце сороковых:
— На основании этих документов мы составили порядка четырех с половиной тысяч досье на коллаборационистов, и в результате четыреста предателей были казнены.
В истории каждого народа есть главы, которые ему хотелось бы забыть, стереть из памяти. В истории Франции — это капитуляция перед немцами летом 1940 года и оккупация. Это было время национального позора и сотрудничества с нацистами.
«Лучше Гитлер, чем Блюм»
В сентябре 1939 года началась Вторая мировая война. После нападения вермахта на Польшу Франция, исполняя свой союзнический долг, объявила войну нацистской Германии. Молодого юриста Франсуа Миттерана мобилизовали и отправили на «линию Мажино» — это была система укреплений, названная в честь министра обороны. Но реальные военные действия так и не начались.
Левые получили большинство голосов в парламенте на выборах в июне 1936 года, и у власти в Париже находилось правительство Народного фронта, которым руководил Леон Блюм. Правые его ненавидели, потому что он был не только социалистом, но и евреем, презрительно говорили:
— Да лучше Гитлер, чем Блюм!
Франция хотела избежать войны. Французское правительство словно внушало Гитлеру: войну мы вам объявили в силу необходимости, но воевать не станем, если вы оставите нас в покое. Не хотели сражаться и многие французские солдаты. Танковые и моторизованные части вермахта обрушились на не готовые к сопротивлению французские войска.
Французская армия была разгромлена. В последние дни боев сержант Миттеран был ранен. Осколок снаряда попал ему в плечо. Его эвакуировали с поля боя. Санитарный транспорт обстреляли немецкие самолеты. Санитары скатились в канаву. Он лежал на повозке, глядя прямо в небо, откуда прямо на него пикировал самолет.
Франсуа Миттеран попал в плен. В сентябре 1940 года его вместе с другими военнопленными отправили в Германию. Миттеран провел у немцев полтора года. Крепкое здоровье и сильный характер помогали ему переносить тяготы плена. Он пытался бежать. Вместе с товарищем они пересекли заснеженный Тюрингский лес. На двенадцатый день их задержали, но им удалось убедить полицейского, что они рабочие из Италии. На двадцать второй день побега они подошли к швейцарской границе. Но тут его спутник, не столь выносливый, серьезно заболел. Миттеран попытался, не зная немецкого, купить шнапса, тут их схватили и вернули в лагерь.
Новая попытка — в декабре 1941 года — удалась. Нашлись люди, которые снабдили его фальшивыми документами. Он смог пересечь демаркационную линию и оказался в еще не оккупированной части Франции.
Франция была разгромлена. Людям надо было как-то жить. Казалось, что немцы выиграли войну и надо привыкать жить с ними.
— Я был продуктом своей среды, — отвечал Миттеран на обвинения в сотрудничестве с оккупантами, — то есть мелкой буржуазии, католической, а следовательно, правой и патриотической. Во время войны меня взяли в плен. Из плена я бежал в конце сорок первого. Пару месяцев держался в стороне. Затем включился в работу организации, которая помогала фронтовикам, находившимся в немецких лагерях. Тогда-то маршал Петен и принял нас. Вот тогда и была сделана эта фотография.
Франсуа Миттеран родился 26 октября 1916 года в провинции Бордо, в городке, где производили уксус. А рядом, всего в десяти километрах, находился город с куда более известным названием Коньяк. В родном городе Миттерана тоже жили неплохо, но отчаянно завидовали знаменитым и преуспевающим соседям.
Карьера Миттерана развивалась по знакомой траектории — амбициозный юноша из провинции отправляется покорять Париж. Шарль де Голль пренебрежительно называл его Растиньяком, сравнивая с честолюбивым персонажем Оноре де Бальзака.
В оккупированном Париже Миттерану делать было нечего. А он жаждал блестящей карьеры. Он мог или служить правительству в Виши, или присоединиться к Сопротивлению. Он выбрал правительство. И не так плохо прожил эти военные годы.
