– Доброе утро, – поздоровалась она, прощупывая почву.
Он действительно был не в настроении. Не то чтобы совсем не в духе, в такие моменты Яна вообще предпочитала не попадаться ему на глаза, но обычно по утрам он улыбался и спрашивал, какие у нее планы на день, а сегодня просто ответил вежливое «Доброе» и даже не оторвался от телефона. Яна не рискнула сразу огорошивать его снимками. Молча налила себе чай и тоже села за стол, уткнувшись носом в смартфон. Алиса уже выяснила, что такие же фотки получили и близнецы Наяровы, и Ваня Петрухин. Теперь в общем чате они обсуждали, кто додумался их сделать и зачем разослал им. Ваня, конечно же, обвинял во всем Шурку, но Яна первой заметила, что фотографии сделаны гораздо раньше, чем их компания пришла на поляну. На них было видно, что солнце уже село, но полная темнота еще не наступила.
Яна оторвалась от телефона лишь тогда, когда по телевизору начали рассказывать об обнаруженном в лесу трупе Инги Подгородцевой. Кто бы сомневался, что местные новости начнут утро с чего-то другого!
– Нашему телеканалу удалось добыть фотографии с места преступления, – вещала в старенький скрипящий микрофон Настя Старообрядцева.
Она только в прошлом году закончила колледж в Алексеевске, но теперь мнила себе великим журналистом, рожу корчила такую пафосную, будто за плечами у нее как минимум факультет журналистики МГУ и работает она на Первом канале. Однако уже в следующую минуту Яне стало не до Насти с ее смешными амбициями. На экране телевизора сначала мелькали фотографии леса и поляны, огороженной обычной веревкой за неимением красной ленты. Яна даже видела, как делали эти фотки. Но затем снимки сменила другая фотография, сделанная гораздо раньше: на ней поляна была еще пустой, а из земли торчала только рука Инги. Яна узнала эту фотографию. Сердце мгновенно оборвалось вниз, а руки превратились в ледышки. Хорошо, что она как раз поставила чашку на стол, а то пролила бы чай. Папа тоже выпрямился в кресле, схватил пульт и сделал звук громче.
– Вы видите эксклюзивные кадры, – вещал голос Насти за экраном, – которые сегодня прислал анонимный источник. Здесь видно руку погибшей Инги Подгородцевой еще до того, как ее обнаружила полиция.
Отец еще даже не посмотрел на нее, но Яне уже захотелось оказаться за тридевять земель отсюда. Она всегда была умной девочкой, к тому же с хорошим логическим мышлением, и прочитала его мысли до того, как он их озвучил.
Труп обнаружили они, и раз он еще не раскопан, фотографию сделали до приезда полиции. Каждый подумает, что это сделал кто-то из них. И кто-то из них отослал снимок на телеканал.
– Яна? – голос отца вывел ее из шока. Она посмотрела на него и отчаянно замотала головой.
– Пап, это не мы… Честно, я клянусь тебе, мы не фотографировали!
– Дай мне свой телефон.
Яна схватила мобильник и спрятала под стол. Как будто это могло спасти ее. Отец смотрел строго и недовольно, и она понимала, что телефон он все равно возьмет. И увидит, что в нем.
– Яна!
– Папа, я клянусь тебе…
– Не нужно мне клясться. Дай телефон!
Со слезами на глазах Яна протянула ему смартфон, и он почти вырвал его у нее из рук. Сердце билось так гулко, что она даже не слышала звука клавиш, когда он открывал галерею снимков. Как в беззвучном фильме она видела сошедшиеся брови на переносице, две складки на лбу, которые всегда появлялись, когда он был зол. Если утром он был просто чем-то расстроен, то теперь пришел в ярость.
– Что это?
Яна готова была рыдать.
– Пап, это не я…
– Не ты? – Он зло посмотрел на нее и показал ей ее же телефон, на экране которого застыла та самая фотография, которую только что показывали по телевизору. – А это что? У тебя не просто фотографии с места преступления, у тебя точно такая же фотография, как отослали телеканалу! Тот же ракурс, тот же свет! Да господи, так же уголок пальцем прикрыт!
– Это не я! – вскрикнула Яна, перебивая его. – Мне прислали этот снимок! На вайбер, сегодня утром. Я клянусь тебе, я не снимала. И пальцем фотографии я не закрываю, посмотри другие фотки!
Максим бросил еще один недовольный взгляд на дочь, но затем послушно принялся листать фотографии. Яна, как любая юная девушка в ее возрасте, снимала много. В основном это были селфи с подружками, сделанные то в зеркале, то обратной камерой. Встречались небольшие городские зарисовки, животные, школа, учебники, цветы. Но ни одна фотография не была прикрыта пальцем. Максим едва слышно выдохнул. Как минимум, это не Яна слила информацию журналистам.
– Кто прислал тебе эти снимки? – Он пытался сделать так, чтобы голос продолжал звучать недовольно, но получалось уже плохо.
– Я не знаю, – Яна с надеждой посмотрела на него. – Номер незнакомый.
Максим открыл вайбер, нашел нужный чат, но вместо картинок в нем светились только уведомления об удаленных сообщениях.
– Зачем ты удалила сообщения?
– Я не удаляла. Он прислал мне их, я открыла, они сохранились в телефон, и он их удалил.
– Он? Ты думаешь, это мужчина?
– Абонент. Я не знаю, кто это. Папа, я клянусь тебе!
– Ты уже столько раз клялась за сегодняшнее утро, что можешь больше не стараться.
Яна замолчала и уткнулась в чашку, но Максим впервые не испытывал угрызений совести, зная, что обидел ее.
– Когда пришли фотографии?
– Утром. Минут двадцать назад.
– Почему мне не сказала?
– Я хотела! Но…
– Прислали только тебе? – перебил ее Максим. Какая разница, что там за «но»?
– Еще Алисе, Владу со Славой Наяровым и Ване Петрухину.
Максим взял свой телефон и набрал номер с экрана смартфона Яны. Механический голос предсказуемо сообщил, что «телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Кто бы сомневался!
– Телефон я заберу, – тоном, не терпящим возражений, заявил Максим. – Походи пока со старым. Вдруг он понадобится следователю? А ты после завтрака марш в свою комнату.
– Но, папа, я обещала Алисе помочь разобрать вещи!
– А мне ты обещала вести себя хорошо и спать ночами дома, но вместо этого я застаю тебя в лесу за сомнительными ритуалами. Раз уж ты нарушаешь обещания мне, можешь нарушить и Алисе.
Яна опустила голову еще ниже, и Максим наконец почувствовал себя сволочью. Привычка угождать ей, выработанная годами, никуда не делась. Девочка не виновата в том, что ей приходится жить в этом богом забытом городишке, где так сложно найти себе друзей и развлечения. Если кто и виноват, то он. Он разрушил семью, он перевез ее сюда.
– Ладно, – вздохнул Максим. – Но если только я узнаю, что тебя не было у Алисы или что вас обеих не было у нее дома, пеняй на себя.
Раньше она бы бросилась ему на шею, а теперь только посмотрела на него и кивнула.
