– Двадцать восемь или двадцать девять, не помню точно.
Значит, аспирантке Валентеева примерно столько же лет, сколько и девушке в лесу. А дочке Бариновой должно быть около двадцати двух, если она родилась через несколько месяцев после пожара. И Кристина показалась ему очень уж юной, он сразу обратил на это внимание.
– А у тебя есть ее фотография? – спросил Максим.
Денис Дмитриевич немного помолчал, а когда снова отозвался, голос его звучал уже серьезно, без смешков:
– Я не понял. Зачем тебе ее фотография? Что там у вас происходит?
– Потом объясню, честно. Сейчас некогда.
– Есть, наверное, какие-то общие.
– Пожалуйста, найди и скинь мне. Это очень срочно.
Профессор пообещал поискать и действительно нашел. Телефон коротко пиликнул буквально минуту спустя. На экране высветилась общая фотография нескольких человек: трое мужчин и четыре женщины. Даже если бы не подпись внизу «Вторая слева», Максим все равно ее узнал бы. Та женщина из леса – настоящая Кристина.
Он быстро вывел на экран снимок девочек, проводивших ритуал, увеличил, разглядывая Людмилу. Прическа сильно меняет черты лица, да и дочери не всегда похожи на матерей, но определенное сходство все равно прослеживалось. Тот же разрез глаз, чуть опущенные вниз уголки рта, высокие скулы.
Дышать стало трудно. Но как лже-Кристина могла убить Кристину настоящую, ведь она была в одной с ним машине в тот момент? Ответ пришел еще раньше, чем Максим успел додумать вопрос: Шурка. Это хозяек основ лже-Кристина убивала самостоятельно, наверное, чтобы получить их силу, а убить другого человека мог кто угодно.
Убить самого Шурку у нее тоже была возможность. Максим высадил ее неподалеку от его дома, да и затем она пришла туда довольно быстро. Значит, была где-то рядом. Зачем она его убила – другой вопрос. Возможно, просто убрала ненужного уже свидетеля, возможно, он в чем-то оплошал. Например, не должен был оставлять в квартире Виктории змею. Наверняка у Кристины было с собой противоядие, но если бы пришлось им воспользоваться, возникли бы лишние вопросы. Кристина была рядом, когда позвонила Яна и сказала, что выяснила что-то по поводу фотографий. Она могла испугаться, что полиция вот-вот выйдет на Шурку, а тот сдаст ее.
Опять же книга, которую она нашла. Ведь сказала же, что раньше никогда ее не читала, всего лишь копии некоторых страниц видела, а про ритуал вообще только слышала, но так много знала о нем. Почему это не насторожило их сразу?
Нужно срочно позвонить следователю.
Максим закрыл фотографию, чтобы найти в памяти нужный номер, но звонок в дверь остановил его. Так и держа телефон в руке, он вышел в крохотную прихожую. На пороге стояла Кристина.
– Я решила приехать лично, – улыбнулась она. – Нашла кое-что интересное.
– Проходи, – Максим посторонился, лихорадочно думая, что делать.
И если лже-Кристина – хозяйка Смерти и маньяк, которого они ищут, то где же тогда Элиза?
Глава 21
Элиза медленно считала каждый вдох и выдох, стараясь контролировать не только дыхание, но и собственные мысли, однако это становилось все труднее. Она пыталась представить себя в бассейне, вспоминала ощущения, когда прохладная вода касается кожи; в душе, где холодные упругие струи разбиваются о плечи и причудливыми дорожками скатываются вниз; даже на море, пахнущем солью, ракушками и едва заметно – фруктовым вином из прибрежного ресторанчика. Этих фантазий хватало на несколько минут, а затем ее снова безжалостно выбрасывало в реальность. И в реальности этой она была заперта в темном подвале без какой-либо возможности выйти. Единственным источником света оставалась тонкая полоска мрачного дня, проникающая сквозь узкую щель в потолке.
Вода в бутылке, брошенной ей как бездомному псу, уже закончилась; на темных, покрытых мхом стенах то и дело вспыхивали огоньки, но быстро гасли. Элиза понимала, что это лишь временная мера. Рано или поздно огонь в ней разгорится так сильно, что ему не помешают влажные стены, он преодолеет и их.
Обнаружив мертвую Вику, Элиза звонила Максиму раз за разом, но он не брал трубку. Через оглушающе-громкие гудки она услышала, как в коридоре что-то стукнуло. Обернулась, но увидела только лицо молодого мужчины, которое даже не успела узнать. Он замахнулся – и дальше наступила темнота. В тот момент она не почувствовала боли.
Боль появилась позже, когда Элиза очнулась в подвале. Голова трещала так сильно, что ей казалось, это и привело ее в чувство. Она еще не могла открыть глаза, но уже понимала, что находится не дома. Более того, ее как будто куда-то несли. В живот упиралось что-то острое, а над ухом кто-то тяжело пыхтел.
Минуту спустя ее бросили на пол. Она ударилась плечом, бедром и снова головой и открыла глаза. Сначала ничего не смогла разглядеть, только потом поняла, что находится в темной комнате без окон. Мгновение спустя увидела приоткрытую дверь и лицо склонившегося над ней парня. Именно он был в квартире Вики, да и раньше она пару раз видела его то в магазине, то просто на улице. Кажется, коллеги в школе называли его Шуркой-сатанистом. Он закончил школу за год до того, как туда пришла Элиза, поэтому они и не сталкивались.
– Что происходит? – с трудом спросила она. От малейшего движения перед глазами поплыли круги, а к горлу подступила тошнота. Пришлось задержать дыхание, чтобы прийти в себя. – Кто вы?
Парень ничего не ответил. Выпрямился, отошел на несколько шагов, и Элиза поняла, что сейчас он уйдет и запрет ее здесь. Одну, в темном холодном подвале, без воды.
– Стойте! – Она протянула к нему руку и попыталась сесть, но была вынуждена повалиться обратно. – Что происходит?
Парень снова промолчал. Лишь скинул с плеч рюкзак, вытащил из него маленькую бутылку воды и швырнул ей.
– Надеюсь, протянешь какое-то время.
Он вышел за дверь и с грохотом запер ее. Элиза слышала удаляющиеся шаги и чувствовала, как по щекам текут соленые слезы. Она решительно не понимала, что происходит, за что ее похитили и что нужно от нее этому парню.
Чтобы привести мысли в порядок, позволила себе три глубоких глотка, но затем решила, что воду лучше экономить. Не представляла, чем ей это поможет, но так было спокойнее. Станут ли ее искать? И кто? Вика мертва, от работы отстранили.
Катя? Ведь сегодня вторник, они должны встретиться вечером в кафе. Или она хотя бы решит поинтересоваться, как Вика после вчерашнего. Или же ей сообщат о том, что Вика мертва, и она захочет позвонить ей, Элизе. Станет ли Катя беспокоиться, если она не ответит? Пойдет ли в полицию с заявлением о пропаже? И если да, то когда? Протянет ли она до этого времени?
Максим? Насторожат ли его пропущенные звонки? Будет ли он перезванивать? И захочет ли искать ее? После всего того, что она ему наговорила и что натворила, надежды на это было мало.
Никто не станет ее искать, надо это признать. По крайней мере, в те сроки, когда еще смогут найти живой.
