Книга Сыскная одиссея, страница 42. Автор книги Иван Погонин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сыскная одиссея»

Cтраница 42

Тараканов подумал, что лучшего момента для того, чтобы получить письменную повинную, не будет.

— Арсений Парфенович, так облегчите душу чистосердечным сознанием, запишите все вами сказанное на бумагу. Можно без философствований, только факты.

Николаев посмотрел на него с недоумением. Потом усмехнулся и сказал:

— Конечно. Велите подать письменные принадлежности. Я все напишу. И без всякой философии.

В столицу прибыли поздно вечером. С вокзала Тараканов телефонировал в сыскную, и за ними прислали дежурный экипаж. Прочитав явку с повинной Николаева и рапорт Тараканова, Филиппов поднялся из-за стола, крепко пожал подчиненному руку и сказал:

— Буду ходатайствовать перед его превосходительством о вашем награждении.

7

Через неделю они с Николаевым опять были в Ревеле. Бывший конторщик показывал следователю место, где зарыл труп Бесберга. Потом поехали в Гапсаль. Там обвиняемый выдал револьвер, из которого был застрелен Лантайс, а также перевел все восемьдесят шесть тысяч, хранившиеся на его счету в Гапсальском отделении Балтийского торгово-промышленного банка, в банкирскую контору Гинзбурга, в счет возмещения причиненного этому банку ущерба. Ход с переводом посоветовал Кунцевич.

Свои 1300 рублей Тараканов получил через два дня. Положив тринадцать радужных купюр в бумажник, он поехал к Кунцевичу.

— По справедливости, деньги эти надобно поделить пополам, — сказал начальник. — Но, учитывая ваши заслуги в деле розыска и мое в настоящее время финансовое благополучие, я предлагаю поступить следующим образом: вам тысяча, мне триста. Идет?

— Идет.

— Вот и ладненько. Давайте денежки и доложите, что у вас по розыску вещей, похищенных из императорской библиотеки?

В сентябре Тараканов получил неожиданное письмо от Кудревича.

«Уважаемый Осип Григорьевич! Из столичных газет узнал о ваших успехах на сыскном поприще, с которыми и поздравляю.

У меня есть деловое предложение: как вам, наверное, известно, в Туле создано сыскное отделение. Туда нужен толковый начальник. Я предложил губернатору вашу кандидатуру, рассказав ему о вашей роли в деле раскрытия прошлогоднего экса, а также о ваших успехах в столице. Его превосходительство вашу кандидатуру одобрил. Согласен с вашим назначением и господин прокурор окружного суда.

Условия весьма неплохие: жалования с разъездными 1750 рублей, плюс 2700 на сыскные расходы и тысячу на канцелярию. Казенная квартира из трех комнат с кухней, с отоплением и освещением. В вашем подчинении будет три надзирателя и шесть городовых. Работа, конечно, есть, но ее не непочатый край. Прошу до пятнадцатого сего сентября телеграфировать свой отказ или согласие. Надеюсь на последнее. Искренне ваш, Кудревич».

До пятнадцатого оставалось четыре дня.

Тараканов встал с постели, поднял с пола брюки, вытащил из кармана портсигар, достал папиросу, прикурил и глубоко затянулся.

— Меня в Тулу переводят, начальником сыскного отделения. Жалование почти две тысячи, квартира казенная. Поедешь со мной?

— Нет.

Он резко обернулся.

— Почему?

— Не затем я, Ося, в Питер из деревни десять лет назад приехала, чтобы в деревню же и возвращаться.

— Тула — не деревня. Это губернский город, там сто тысяч населения. Конка есть.

— А трамвая нет?

— Нет, но планируют.

— А я уже не могу жить без трамвая, привыкла за год. Без Летнего сада не могу, без Крестовского острова, без театров императорских. Понимаешь? Да и потом, в качестве кого я туда поеду?

— В качестве моей невесты. Там и обвенчаемся.

— Господи! Я что, тебе разве не говорила, что я уже венчаная?

Тараканов так и сел.

— Надо же, забыла. Девчонкой меня в деревне окрутили с одним. Федором зовут. Его потом в солдаты забрали, а меня тесть с тещей в город отправили, чтобы я им деньги отсюда посылала. Так что венчаться я с тобой не могу. А к лицу ли будет полицейскому начальнику жить с чужой женой? Да и старше я тебя на шесть лет! Матушка твоя что скажет?

— Ничего она не скажет, — ответил Тараканов, но как-то неуверенно.

— Скажет, скажет, а как начнет говорить, так и не остановится. Не поеду я, Ося. А ты езжай. Карьеру сделаешь, может, в генералы выйдешь. Меня только вспоминай иногда. Иди, я тебя приголублю, чтобы не забыл раньше времени.

Часть II
Тула, 1909 год
1

В воскресенье, 7 июня 1909 года, в восемь утра, в то время, когда начальник тульского сыскного отделения губернский секретарь Тараканов завтракал в гостиной своей казенной квартиры, в дверь коротко позвонили.

Кухарка, накладывавшая в тарелку пшенную кашу, закончила свое занятие и, переваливаясь на больных стариковских ногах, как утка, пошла открывать.

В квартиру зашел сыскной городовой Семипудов.

— Убийство, ваше благородие.

— Где?

— В Заречье, на Миллионной.

— Кого?

— Господина Тименева.

Тараканов выругался.

— А я рапорт об отпуске написал. Кликни извозчика и поедем. Кто-нибудь на службу уже явился?

— Господин Маслов и домой не уходили. Мы по вчерашней краже из магазина Розенцвайга всю ночь занимались.

— Успешно?

— Успешно. — Семипудов посмотрел на свои кулаки. — Нашли мазуриков и довели до полного сознания.

— Чулковские?

— Не, нонче зареченские. Сейчас хотели ехать вещи уворованные изымать, так что извозчика уже подрядили. И господин Жемчужников за этим на службу пришел.

Тараканов на секунду задумался.

— Вот что, вы с Жемчужниковым кражей занимайтесь, мы с Масловым вдвоем справимся. На одного извозчика мы все равно не поместимся, так ты, будь другом, себе другого кликни. Да, и пошли кого-нибудь, мальчишку какого, что ли, за фотографом.

Губернский город Тула в полицейском отношении был разделен на четыре части, которые соответствовали историческим районам города. Две центральные части — первая и вторая — находились на левом берегу Упы. Их границей служила главная улица города — Киевская. Третья часть — Зареченская и четвертая — Чулково располагались на правом берегу Упы и разделялись между собой другой рекой — Тулицей. В обеих заречных частях располагались многочисленные тульские предприятия — Императорский оружейный завод, самоварные, гармонные, пряничные фабрики. Чулково, заселенное преимущественно пролетариатом, было самым неблагополучным в криминальном отношении районом города. В Заречье же селились не только рабочие, но и состоятельные горожане — фабриканты, купцы, богатые чиновники. Их красивые каменные дома располагались по преимуществу на центральной улице этой части города — Миллионной. Улица эта была хорошо вымощена и освещалась электричеством.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация