Я молча слушала, занятая раскройкой-обметкой нижнего белья. (Славьтесь, ловкие пальчики Ким, на действия которых широко раскрытыми восхищенными глазищами смотрел Филька.) А потом внесла предложение, основанное на личных воспоминаниях:
— У меня как-то в детстве за подобную решетку ключи от дома упали. Отец орал как придавленный, а сосед, дядя Миша, быстренько сделал палку с проволочным крючком и достал пропажу. Может, нам тоже что-нибудь уронить для вида?
Идея пришлась ко двору. Но что ронять? Ключи, драгоценности и прочие мелкие ценные предметы отмели сразу. Уронить легко, достать — не факт, что получится. Перешли на предметы гардероба. Перчатки, туфли и шарфы забраковали, а вот шляпки… Да, к ним решили присмотреться внимательнее. У меня-то шляпки вовсе не осталось после падения в ущелье, зато у Фиилора их имелось целых четыре штуки. Причем три из четырех — как раз женские, из актерского багажа юного принца. Эти туалеты наряду с мужскими ухитрился вывести из дворца жрец-духовник Фильки при отбытии высочества с визитом к невесте. Шериф, как восхищенно поведал принц, организовал пожар в гардеробной, после которого определить, что увезли, а что сгорело, вряд ли кто смог бы.
Первая шляпка из коллекции походила на клумбу с россыпью ярких цветов и была забракована — не пролезет между прутьями, слишком высокая, вторая обладала полями, способными составить конкуренцию сомбреро, и тоже ушла в отбой. Зато третья, у которой поля оказались средними, высота — умеренной, а из украшений — лишь широкая лента-завязка и скромный розовый цветочек на тулье, пришлась ко двору. Именно в нее мы и решили обрядить Фиилора, то бишь Илору, как женскую ипостась нашего спутника обзывали на людях.
Выдумывать ничего не стали — решили, что пара глупых девиц надумает поменяться шляпками прямо над водостоком и случится беда. Для ее ликвидации доблестные кавалеры вознамерятся свернуть горы, но ограничатся подъемом решетки. Самый отважный полезет доставать пропажу, а все остальные будут его горячо поддерживать, чтобы организовать цепочку поиска. Замыкающим Фиилора сделать не получалось, но мы понадеялись, что близость нужного объекта, присутствие зонтика и наличие принца в общем контуре поиска помогут.
Ну что тебе сказать про Гондурас?.. Мы предусмотрительные идиоты. Было бы не так обидно, будь мы идиотами непредусмотрительными, а так… Ха! Сели в лужу. Впрочем, сейчас расскажу по порядку.
Для позднего ужина спустились в трактирную залу. Мы, безусловно, старались на всякий случай сильно не наедаться, но такую свинину в горшочках проигнорировать было бы преступлением, причем подозрительным преступлением. Наелись изрядно, и барышни (то есть мы с Филькой) тут же устроили концерт на тему: «Лирты, нам необходимо пройтись перед сном!»
— После плотной трапезы ложиться вредно! — капризничала я, тишком ослабляя поясок на платье. Откармливать тельце Кимеи так откармливать!
Мяса было съедено много, жаль, сладких булочек в трактире не подавали, но я рассчитывала наверстать упущенное на площади, сделав суточную выручку какому-нибудь припозднившемуся торговцу. Булочки на ночь — что может быть полезнее для уплотнения тощей фигуры? Правда, оставались небольшие сомнения насчет того, а не обзаведется ли тело горничной прыщами наличике раньше, чем прыщи, заменяющие ей грудь, начнут хоть сколько-нибудь увеличиваться. Но я решила рискнуть!
Фиилор предложение о прогулке с готовностью поддержал. Мужчины для вида посопротивлялись и сдались. Пока дамы выбирали подходящие наряды, сгустились сумерки. Женщины ведь не способны одеваться быстро, правда? Так что время мы потянули с толком.
Выходили в сумерки при полном параде, слабо видном в тусклом свете местной голубой луны и золотистых фонариков, подвешенных по периметру площади. Столбы на ней никто не размещал. Нам же лучше!
Весело щебеча (вошедший в роль принц совершенно перестал меня стесняться и чирикал едва ли не более профессионально, чем я), мы плавно сместились к темно-несуразной глыбе фонтана, приобретшего милостью потемок сюрреалистические очертания. Булочек, кстати, уже не продавали, обидно, да!
Как бы невзначай, хотя до нас никому вроде дела не было, мы замерли рядом с решеткой и завели разговор про шляпки и примерку. Пышную шляпу-клумбу Филька стащил со своей головы легко, а вот я замешкалась. Эта зараза лишь с виду казалась гладенькой и легонькой, плетение внутри вцепилось в волосы так, что зафиксировало головной убор почище шпилек. Отчаявшись, я дернула раз-другой, а потом эта нехорошая конструкция на букву «п» выскользнула из рук, и нет бы спланировать как положено, между прутьями, — плюхнулась на них плашмя!
Филька торопливо присел, чтобы поднять шляпку, то же самое, чтобы оказать любезность «даме», поспешили сделать наши кавалеры и я. Головы столкнулись, руки перепутались, зонтик простучал кончиком по решетке. Словом, пусть и не так, как планировалось изначально, но цепь поиска мы замкнули. Наш штатный радар и детектор в одном лице ойкнул, пискнул и растерянно ляпнул, комкая одной рукой шляпу, за которую схватились мы все:
— Нашел! Щиплет! Это он!
Голова принца склонилась, а подбородок указал на ржавый прут решетки, в которую парень вцепился второй рукой, отбросив зонт.
«Было время, слышала, воровали у нас канализационные люки, чтоб на металлолом сдать, но никогда не думала, что сама подобным займусь», — хихикнула я, пытаясь сообразить, как мы упрем прямоугольник решетки, в который намертво вклепан нужный прут-ключ. Да уж, клептоманы-металлисты-мазохисты. Эту штуковину без напряга и не поднять, а уж тащить — пупки развяжутся. И, как назло, в Ральине нет ни одного резака по металлу. Что там в Ральине — такого инструмента во всем Фальмире не сыскать! А значит, что? А значит, нам придется следующей ночью воровать прут вместе с решеткой, предварительно подогнав карету. Такое, боюсь, втихомолку не осуществить. Сделают нас в чистом городе персонами нон-грата. М-да, стоило стать попаданкой, чтобы тырить решетки с канализации… Карьера та еще: от бухгалтера до вора-тяжеловеса. Я снова нервически хихикнула. Лица товарищей по несчастью счастливыми не выглядели. Тоже небось ломали голову, как спереть решетку. Губы Шерифа едва слышно шепнули что-то вроде «какой стыд». Да уж, жрецу, наверное, приходится тяжелее всех.
И тут Фиилор, все еще не в силах оторвать испачканную ладошку от железки, тихонько вякнул:
— Ой!
В пальцах принца остался ржавый прут, над добычей которого мы только что усердно размышляли. Первым среагировал Керт. Мигом сдернул с себя плащ и быстро намотал на руку. Как и когда щитовик успел в ткань завернуть прут, я вообще не уследила. Но он это сделал!
Подхватив зонт, шляпки и юбки, мы с достоинством Штирлица, бегущего за машиной и делающего вид, что он никуда не торопится, отступили в трактир. Снова закрывшись в комнате у мужчин, бывшей на порядок просторнее нашей, осмотрели добычу.
То ли артефакты-ключи ушедшего бога искусно мимикрировали, приспосабливаясь к окружению, то ли Ольрэну было совершенно чуждо чувство прекрасного… К невзрачному серому камню из нашей коллекции добавился тронутый ржавчиной металлический прут с локоть длиной и толщиной в три больших пальца.
