— За что ж тебя так приложило или, гм, удостоило? — выбило затычку сдержанности из бочки любопытства у Кирта.
— Склеп не там поставил, — проворчал скелет, показательно скрестив мослы на груди.
— Это где ж «не там»? Кладбище — оно и есть кладбище, — задумался вслух щитовик, а Керта, стоявшего близко к стене и напряженно изучавшего что-то на полу, осенило:
— Лабиринт Ольрэна?
— Он самый. Кто ж ведал, что он волей Ушедшего с той каменюки открывается? Ее, неподъемную, никто не ворочал, на другую сторону не смотрел. А полом склепа так удачно плита готовенькая лежала…
— То есть ты сам себя привратником поставил, за то и ключ получил на хранение! — не выдержав, хихикнула я.
— Смейся-смейся, смертная, неизвестно еще, какую шутку Ушедший с тобой сыграет, — буркнул скелет.
— Он уже, — беспечно отмахнулась я и подтолкнула Филю к надругательству: — Ломай! Не тушуйся! Ему точно уже не больно!
— Силы особой тут не надо, ты у нас дерево и металл играючи добывал. Чем кость-то труднее? — поддержал меня Кирт, похлопывая по плечу вынужденного добровольца.
Вызываться самому и рисковать ненароком вообще сломать артефакт, коль у принца получалось их так ловко коллекционировать, не собирался даже жрец. Он верил в моральные и физические силы воспитанника и, вероятно, полагал очередное испытание полезным для юной души, поэтому в коллективный процесс убеждения не вмешивался.
— Он живой! — ответом на вопрос о предполагаемых трудностях упрямо проблеял принц, никак не решаясь на акт вандализма.
«Да уж, решетка или трон точно не отбивались и беседу завести не норовили, когда у них кусок изымали», — согласилась мысленно я, а Шериф весьма своевременно вставил наконец веский довод:
— Вряд ли нашего собеседника можно назвать живым, но разумным — бесспорно. И коль разумный просит тебя помочь и забрать мешающий предмет, полагаю, Фиилор, ты можешь оказать ему услугу.
— Ох, я попробую, — сдался принц под гнетом наших аргументов и робкими приставными шагами приблизился к скелету.
Тот, видя состояние паренька, ободрительно кивнул и выпятил грудь, предоставляя доступ к нужному ребру: самому верхнему справа. Желтенькому и гладенькому.
Филя протянул руку, ухватился, зажмурился и дернул. Кость с хрустом отделилась от грудины. Принц позеленел и, сжимая пятый ключ в кулаке, опрометью бросился прочь из склепа. Донесшиеся до нас звуки проинформировали: высочество в очередной раз хвалится завтраком.
— Эй, сторож, а лабиринт действующий? — продолжила допытываться я у покоцанного скелета.
— Я страж, а не жрец Ушедшего, — проворчал тот, заметно успокоившись после изъятия проблемной кости. Беспокоила она его, как собаку досужая блоха.
— Ты хочешь воспользоваться лабиринтом? — уловил мысль Керт.
— Сами говорили, до Пиковых Окраин больше десяти дней пути, — развела я руками.
— Мне нельзя, — сразу, пусть и с легким сожалением, открестился Шериф. — Первоотец не допустит. Те, кто в лабиринт шагает, метку Ольрэна на себе несут.
— Опасно! Время там так скачет, что и через сто лет вывалиться сможем, и не у Окраин, а сызнова в Ламильяне, — добавил Кирт.
Словом, я со своим экстравагантным желанием пройтись по волшебному коридору, может быть, еще разок взглянуть на зеленоглазого красавчика и разжиться бадейкой кофе осталась в меньшинстве. Наверное, в пользу немедленного сматывания удочек столь опасным путем могло бы послужить преследование нашей компании шайкой осквернителей захоронений, но их и без нас, похоже, так в этот момент отделывают местные, что ни о каком срочном возмездии речи не идет.
Вернувшийся Филя голосовать в пользу эскапады не стал. Он вообще промолчал, занятый запрятыванием кости в мешочек с ключами-артефактами.
— Уходите и про сокровища выспрашивать не станете? — по-настоящему удивился хозяин склепа, клацнув отлично сохранившимися зубами.
— А надо? — в свою очередь удивилась я заодно со спутниками.
— Все ищут. Раньше часто захаживали, чтобы под плитой навечно остаться, сейчас реже, — любезно пояснил скелет. — Мне, полному магистру четырех стихий, многое подвластно было. Артефакты сам творил без счета. Лучшие творения с собой забрал.
— Нас опять приняли за черных археологов, — печально поделилась я с компанией. — И ведь таким приличным скелетом казался, а туда же, подозрения, как у заурядных гробокопателей, каковым вы, парни, только что морду лица начистили! Пошли отсюда, пока в нас фекалиями бросаться не начали. Дальше-то падать некуда.
— Э-э… — подвис хозяин склепа, не в силах сообразить, почему он может отважиться на столь оригинальное действие.
Щитовики тоже взирали на меня озадаченнее некуда, Шериф выразительно приподнял бровь.
— В жарких странах обезьянки живут, хвостатые и бойкие, не очень умные зверушки. По деревьям скачут, а когда их что-то возмущает, кричать начинают и кидаться экскрементами, если камней или плодов под лапками нет, — подчеркнуто любезно дала я справку.
— Что я еще подумать мог? — начал возмущенно оправдываться скелет и неожиданно пожаловался: — Ни один потомок ни разу не зашел память почтить.
— Это небось потому, что поначалу ты пару-тройку их под плитой прикопал, когда они артефакты в склепе искать собрались, — первым догадался Кирт.
— Было, но я ж честных потомков ждал, а не алчущих добычи грабителей! — резонно возразил скелет.
— Так люди честные обычно о других думают лучше, чем те есть. Когда из склепа воры не вернулись, недобрые слухи наверняка пошли о владельце склепа, а не об ушедших. Если ты таким крутым магом был, точно недоброжелателей воз и маленькая тележка имелась, а дурная репутация — такая штука, зарабатывается мгновенно, а исчезать вовсе отказывается, — выдала я свои рассуждения.
Скелет задумчиво хмыкнул и предложил сделку:
— Возьмите себе по амулету с одним условием — разыщите потомков. Пусть придут поклониться. Я им часть наследства передам. Отыскать несложно: амулет, на кровь заклятый, огоньком путеводным приведет к носителю самой чистой крови. А его — к моему склепу.
На плите, там, где небрежно валялась тряпка (или все же саван?), по единственному взмаху длани скелета появилось пять висюлек на тонких цепочках. Камешки-кулоны были разноцветными, но почему-то казались удивительно похожими. Может, начинка в них одинаково магическая? Впрочем, дареному артефакту в плетение не заглядывают. Да и препираться с капризным мертвым хозяином ни у кого из нас охоты не было. Повесили мы цепочки на грудь. Мне досталась с голубеньким камешком. Перстень с тускло тлеющей искрой — поисковый артефакт для обнаружения максимально родственного скелету типа — нацепил себе на палец Шериф. Наверное, счел такой поступок самым безопасным для команды.
Скелет болтать с нами больше не стал. Что ему какие-то смертные? Все суета сует. Пришли, ребро забрали, с поиском родни помочь обещались, и пусть проваливают, а он снова поразмыслит о вечном.
