Ледяной туман закружился внутри Чарли.
— А… после смерти мистера Леттерса… кто-нибудь… хоть раз… видел его… раньше?
— Нет. Спустя примерно год я ездила к одному спиритуалисту… знаменитому медиуму… только ничего не прояснилось. Я-то надеялась узнать, не хотел ли муж сказать мне что-нибудь. — Заглотнув новую порцию джина, старуха продолжала: — Я вот что думаю, возможно, это имеет какое-то отношение к атмосферным явлениям… Ведь накануне была сильная гроза… Ну да ладно, в любом случае очень хорошо, что на нашей улочке появилась молодая кровь, — заключила она, пытаясь сдержать слезы и улыбнуться. — В ближайшее воскресенье у нас состоится благотворительный крикетный матч. Не могли бы вы испечь пару кексов, если это вас не затруднит?
— Да, разумеется.
Чарли хотелось продолжить разговор о муже миссис Леттерс, но она не могла придумать, что бы такое сказать. А хозяйка дома поинтересовалась:
— Вы уже успели познакомиться с кем-нибудь еще из соседей?
— В общем, да.
— В том довольно вульгарно отделанном доме, что наверху, живет очаровательная пара — Джулиан и Зои Гарфилд-Хэмпсен. И Хью Боксер, мой сосед, тоже очень славный. Прекрасный человек, правда немного чокнутый. — Она слегка постучала себя по голове. — Все эти университетские профессора такие. Только представьте, он проводит половину времени, блуждая по окрестностям с парой каких-то приборов наподобие вешалок и высматривая невидимые границы между лугами. Ну не бред ли? Ваше здоровье! — И она осушила свой бокал.
— Какие красивые у вас картины, — сказала Чарли, чтобы хоть как-то поддержать беседу.
— Среди них есть работы моего мужа. Он любил этот уголок земли и много писал его, когда мы сюда переехали.
— Так вот почему пейзажи показались мне знакомыми.
— Есть наверху одна картина, которая должна вас заинтересовать. Я вам потом обязательно ее покажу: там запечатлен Элмвуд-Милл. — Она сосредоточенно рассматривала бокал, мигая крабьими глазками.
— А вы хорошо знали Нэнси Делвин? — спросила Чарли.
— Совсем не знала.
— От чего она умерла?
— От инсульта.
— Она долго пробыла в больнице?
— В какой больнице, дорогая? — Старуха удивленно посмотрела на нее. — Это случилось прямо в доме. Я там и нашла ее. На кухне.
Мысли Чарли заметались. Она вспомнила, как Бадли на ее вопрос о том, не здесь ли умерла прежняя хозяйка, уклончиво ответил: «О нет, не думаю».
— Она была замужем?
Виола Леттерс встала, как показалось Чарли, довольно поспешно:
— Хотите повторить?
— Нет, спасибо. У меня еще куча дел…
— Да не бойтесь, вы нисколько от этого не опьянеете, ничуточки. — Старуха забрала рюмку из рук гостьи и, до краев наполнив, поставила ее перед Чарли и снова направилась к шкафчику.
Молодая женщина в ужасе уставилась на рюмку.
— Спасибо, но, пожалуй, мне и в самом деле уже хватит… — Чарли почувствовала, что слегка захмелела.
— Дик любил сельскую местность. По правде говоря, он был довольно чувствительным и сентиментальным, хотя на флоте все считали его жестким и хладнокровным. Я сейчас принесу вам ту картину, про которую говорила.
Чарли слышала, как она тащится по лестнице, а потом шаркает по полу в комнате наверху. Снова затявкал терьер, жалуясь, что про него забыли, теперь уже чрезвычайно сердито. Чарли призадумалась: неужели вчера она встретила на тропинке того самого человека, что был запечатлен на фотографии?
Если рассказать все Тому, то он лишь посмеется над женой и заявит, что она, дескать, просто толком не расслышала или неправильно поняла то, что сказал ей мужчина. Разумеется, это наиболее правдоподобное объяснение. Но в глубине души Чарли знала, что не ошиблась…
О той жевательной резинке она благоразумно помалкивала, прекрасно понимая, как отреагирует на это Том.
Держа в руке небольшую картину в рамке, Виола Леттерс вернулась в гостиную:
— Вот, смотрите.
Чарли взяла картину. Написанный маслом пейзаж, вид Элмвуд-Милла, открывавшийся из-за моста, был очень неплох, а детали прорисованы безупречно. Чарли изучала дом и мельницу, заметив, что крыша ее тогда была в лучшем состоянии. Внезапно изображение стало расплываться, и Чарли прищурилась, пытаясь сосредоточиться. Что-то на этой картине было неправильным, странным, другим…
— А давно ваш супруг написал этот пейзаж? — спросила она дрожащим голосом.
— Бог мой, ну конечно давно! Дик умер в пятьдесят третьем, так что, разумеется, он рисовал Элмвуд-Милл еще до этого. До пожара.
Чарли напряженно всматривалась; руки ее так тряслись, что картина прыгала у нее перед глазами. Пытаясь успокоиться, сосредоточиться, она поднесла пейзаж поближе к лицу и вгляделась в участок земли позади амбара, на другой стороне мельничного пруда. Там возвышались конюшни. Так вот чего сейчас не хватало в поместье.
12
Белдэйл-авеню напомнила Чарли о той улице в Финчли, где прошло ее раннее детство, до того как умер приемный отец и им с матерью пришлось переехать. Тихий закоулок Южного Лондона с непритязательными, построенными вплотную домами из сцементированной гальки. Чистенько. Аккуратно. Двое грузчиков выгружают из желтого фургончика новую стиральную машину. Какая-то мамаша толкает перед собой коляску с младенцем. Трое подростков гоняются друг за другом по мостовой на мопедах.
Чарли удивилась заурядности увиденного, она ожидала чего-то другого, хотя и не знала, чего именно. Наверное, полагала, что атмосфера тут должна быть более загадочной и зловещей…
А вот и дом номер тридцать девять: стены густо-коричневого цвета, внушительные двойные стекла и аккуратный садик, перед входом в который возвышается керамический гномик, лукаво ухмыляющийся, словно нашкодивший ребенок. Рядом с домом стоял внушительного вида старый автомобиль с просевшими рессорами и кучей выцветших наклеек с гербами английских графств на заднем стекле.
Продираясь сквозь плотный поток уличного движения, Чарли сердилась на себя за то, что вообще сегодня приехала в Лондон. Она припарковала «ситроен» на теневой стороне улицы и заперла дверцы, оставив окна открытыми и наполовину откинув крышу, чтобы не было душно Бену, который возмущенно залаял, сообразив, что хозяйка его покидает.
Тома совершенно не впечатлила история с мужем миссис Леттерс, как, впрочем, и все остальное. Он был уверен: Чарли что-то напутала, а Виола Леттерс приняла желаемое за действительное; что же касается старой фотографии, так мало ли на свете похожих людей.
«Призраки, да будет тебе известно, незаметно скользят по коридорам домов поздно ночью, звеня цепями, — сказал Том. — Они не слоняются по подлеску в одиннадцать часов утра с рыболовными удочками».
