— Ты пахнешь очень мило и свежо. Зубы, что ли, почистил?
* * *
Утром они снова занимались любовью, и она ощущала сокрушительный вес Хью, теплую силу мужского тела и щекотание его бородки.
Вглядываясь в его серо-голубые глаза, она почувствовала себя в безопасности. С этим человеком ей было хорошо. За окнами прочирикала птичка. Послышалось лязганье велосипеда мальчика, развозившего газеты. На первом этаже залаял Бен.
— Через минуту я собираюсь выставить тебя вон, — предупредила Чарли.
— Да ну? А почему?
— Скоро сюда явится электрик, да и строители тоже. Ни к чему им видеть тебя здесь…
— А мы встретимся сегодня вечером?
Он перекатился и с усилием приподнялся, отталкиваясь от передней стенки кровати. Она улыбнулась:
— Хорошо.
Его глаза посерьезнели.
— Чарли, а ты не будешь сильно возражать, если я сделаю кое-что?
— И что же именно?
Хью покраснел:
— Ты поняла, что я говорил прошлой ночью об этих пограничных геомагнитных линиях… о перекрестках силы?
Она молчала.
— Я… послушай, в этом доме творится что-то странное… Здесь какая-то непонятная атмосфера… — Он улыбнулся, но улыбке не удалось скрыть беспокойство, внезапно проступившее на его лице. — Я думаю, что тут имеется какая-то аномалия, которая и вызывает проблемы с электричеством.
— Но почему это проявилось только сейчас, а раньше все было нормально?
— Тебе это неизвестно. Твоя предшественница была совершенно чокнутой, и она, возможно, просто знать не знала об этих проблемах.
— Или, может быть, они-то и свели ее с ума.
— При стандартном осмотре нельзя выявить эти линии, мало кто из геодезистов в них верит, а многие об этом даже не слышали. Но я знаю одного человека, который буквально бредит этими вещами и который, может быть… — Его голос стих.
— Я считала, что ты и сам специалист в этом вопросе.
— Я знаю о линиях немного, а вот он…
— Что он?
Хью выглядел смущенным.
— Видишь ли, этот мой знакомый… ну, ты бы назвала его экстрасенсом.
— Экстрасенсом… Что ты хочешь этим сказать?
— Ну, вообще-то, он вроде меня, только там, где я ищу научное объяснение, он находит, скажем так, несколько иное.
Чарли нахмурилась. Хью говорил уклончиво, и она забеспокоилась:
— Если ты хочешь его сюда позвать, то я не согласна.
Он поднял прядь волос и поцеловал ее в лоб:
— Я думаю, что кто-нибудь, разбирающийся в таких вещах, непременно должен взглянуть. Мне кажется, тебе не следует оставаться здесь в одиночестве.
— Но иного выхода нет, — сказала она.
— Ты можешь пока пожить у меня. Я уверен, что смогу уговорить его заглянуть сюда через денек-другой.
— Этого твоего экстрасенса?
— Да.
У нее возникло ощущение чего-то неотвратимого, словно грозовая туча нависла над головой. Том, Виола, Джиббон, Перегрин, этот терьер…
Предательство. Всего несколько минут назад ей было так хорошо…
— Да зачем он нам тут нужен?
— Пусть осмотрит дом и все тебе расскажет.
Она куснула жесткую кожу пониже ногтя большого пальца и посмотрела на туалетный столик. Там в верхнем ящике справа, в дальнем углу, хранился в жестянке медальон в форме сердечка.
— Что именно он мне расскажет?
— Мой приятель определит, что происходит в доме, — пояснил Хью. — Нет ли здесь каких-либо потусторонних сил.
34
Чарли припарковалась у площадки с картинами уличных художников, под стенами замка, и двинулась пешком вверх по Хай-стрит. У дорожного знака-карты, на котором были обозначены все общественные учреждения, кроме того, которое ей было нужно, она остановилась.
Какой-то мужчина в ладно скроенном костюме широкими шагами проворно шел ей навстречу, размахивая плотно свернутым зонтиком, несмотря на моросящий дождик. Чарли решила обратиться к нему.
— Регистрационная служба графства? — любезно переспросил он, поворачиваясь на каблуках с металлическими набойками. — Вон туда, до самого верха, потом надо повернуть направо, а там уже идите до самого конца. Это в бывшей солодовне… у них там еще дверь голубого цвета.
Миновав сводчатый проход, который вывел ее на тихую улицу, Чарли взобралась на крутой, вымощенный булыжником холм. За несколькими хорошо сохранившимися зданиями в георгианском стиле, выстроенными из красного кирпича, высоко вверх вздымался замок. Пытаясь разобраться в собственных мыслях, она внезапно испугалась. Ей стало страшно идти дальше. Ведь в случае…
В случае, если она обнаружит…
Мелкий дождичек усиливался. Одна часть ее существа хотела вернуться назад, к автомобильной стоянке, и забыть о Регистрационной службе. А другая заставляла Чарли двигаться все дальше, преодолевая сопротивление ветра.
А вот и бывшая солодовня с высокой крышей и голубой дверью. Медная вывеска гласила: «Совет графства Восточный Суссекс. Регистрационная служба».
В небольшом вестибюле пахло полировкой для мебели и мокрыми зонтами. Какая-то жизнерадостная девица сидела за столиком перед огромным, от пола до потолка, стеллажом с наклейкой «Смерти, 1745–1803 гг.». Он был заставлен переплетенными в кожу томами.
— Простите, где можно найти записи о погребениях при церкви Всех Святых в Элмвуде?
— В комнате номер три. Идите прямо вперед, а затем поднимитесь по лестнице.
Комната номер три занимала едва ли не все пространство под крышей здания. Это была продолговатая мансарда с маленькими слуховыми окнами и яркими лампами дневного света. Справа низкая стойка, а слева — металлические стеллажи, на которых располагались картотека с алфавитным указателем и ряд коробок с микрофильмами. Унылого вида столы и стулья заполняли остальную часть комнаты.
Было утро, всего половина десятого, и Чарли удивилась, сколько людей здесь уже собралось. В помещении царила обстановка деловой суеты. Люди прокручивали микрофильмы, перелистывали подшивки старых газет, разворачивали пожелтевшие архитектурные планы, делали торопливые записи. В дальнем конце мансарды группа студентов теснилась вокруг женщины, которая приглушенным голосом что-то с энтузиазмом им рассказывала.
Засунув руки поглубже в карманы плаща, Чарли подошла к стойке и дождалась, пока одна из служащих подняла голову от картотеки и посмотрела на нее.
— Да-да? Чем я могу вам помочь?
— Я бы хотела посмотреть записи о человеке, похороненном при церкви Всех Святых в Элмвуде.
— Журнал погребений? А вы заполнили формуляр? — Женщина вручила ей бланк.
