– Идите, мы присмотрим за Кешей, – сказала Марина.
Время приближалось к одиннадцати. У девочек сработал заложенный природой «материнский инстинкт», и они радостно нянчились с Кешей. Получили живую куклу в руки. Кеша не возражал. Марина начинала злиться.
Первой на пляже появилась Даша.
– Приветики-рулетики-омлетики! – хохотнула она и протянула Марине бумажный стаканчик с кофе.
– Спасибо, не хочу. – Марина собиралась сказать, что не намерена проводить время с детьми, да еще чужими, да еще в таком количестве.
– Хочешь, хочешь, – продолжала улыбаться Даша.
Марина сделала глоток. Вместо кофе в стаканчике было вино. Белое и холодное. Даже со льдом.
– Ну я же говорила, что тебе просто необходимо выпить кофе! – обрадовалась Даша.
– Я только протрезвела, – буркнула Марина. – Хоть с детьми поплавала. Если так дальше пойдет, я сопьюсь. Где все остальные? И больше я с детьми не хожу!
– Мам, у меня дети спрашивают, ты правда их ненавидишь? – подбежала Аня.
– Правда, – кивнула Марина и сделала зверское лицо.
Дети захохотали, Коля обстрелял Марину из водного пистолета, а Кира принесла и подарила ракушку.
– Слушай, кажется, мы вчера не зря взяли йога в оборот. Можем считать это личной победой – Женя отказалась пить касторку! Мы по соседству живем, никакой звукоизоляции, все слышно. Стас Жене до ночи мозги вправлял. И как ему бубнить не надоедает? Если бы Степан был таким занудой, я бы его давно прибила. Как только Женя его терпит? Знаешь, я предлагаю отвести детей на обед в «Утопию» и потом уже вернуться на тихий час.
– Они опять будут клянчить макароны.
– Не волнуйся, будут есть рыбу. Георгий обещал на гриле сделать. Виктор с утра наловил специально для нас. Я еще вчера с Луизой договорилась. А если тетя Даша сказала есть рыбу, значит, все будут есть рыбу! Георгий так рыбу жарит, как никто! А что за мальчик?
– Кеша. Он все время теряется. Его мать убежала в магазин, потому что авиакомпания потеряла ее чемоданы со всеми детскими вещами. А в прошлом году она угробила собаку, которая не перенесла перелета. Собаку звали Мотя. Я скоро сойду с ума с этими подробностями, детьми, собаками и всем остальным. Я хочу спокойно лежать и читать книгу! У меня все трусы в песке – я строила с детьми замки. У меня в лифчике ракушки, которые дети ловили со дна и сдавали мне на хранение. У меня грязная голова, и я вся чешусь от соли. Я хочу в туалет, наконец! А вас нет! Никого нет! И совести у вас нет! – возмутилась Марина.
– Девочки, доброе утро! – На пляже появилась Светлана Михайловна. – Вы знаете, я ведь даже не думала, что пить вино по утрам – так приятно!
Светлана Михайловна была слегка подшофе.
– И вчерашняя дегустация мне очень понравилась! Только я так и не поняла, почему ежевичное вино так было похоже на вишневое. А вишневое так похоже на клюквенное. Или наоборот? Я не помню. Знаете, чего хочу? Попробовать виски! У меня зять все время пьет виски. А вот как лучше – с колой или в чистом виде?
– Вам, я думаю, можно в любом виде! – рассмеялась Даша.
– Правда, девочки? Я вот только сейчас поняла, что ничего не видела, ничего не ела, не пробовала. Сегодня все утро сериал смотрела, еле оторвалась! Сколько всего интересного! У меня ведь еще два внука – мальчишки. Дочка с ними, а я с Настей. Только с вами выдохнула. Дома-то все время в бегах – то из школы забрать, то в художку, то на танцы отвести. Да и зять у меня строгий. Дочка не работает, все время в декрете, получается, зависит от мужа. Ну и я от него. Да я с радостью помогу, только от него ни спасибо, ни до свидания не дождешься. Человек такой. Все как должное принимает. Я вот сегодня ночью не спала – думала, хорошо бы моей дочке с вами пообщаться. Она ведь тоже ничего не видит, кроме колясок да детских площадок. А вы такие смелые, независимые, красивые! Быт, девочки, так затягивает, что и не выберешься, если засосет. Кастрюли, сковородки, целый день крутишься, а к вечеру уже никаких сил. Ни на себя, ни на удовольствия. Только все перемоешь после завтрака, опять гора чашек в раковине. Только обед сваришь, а уже за ужин надо приниматься. И опять посуда. Конечно, есть посудомойка, но ее пока загрузишь! Зять требует каждую тарелку споласкивать под краном сначала, чтобы машина не испортилась. Так если я споласкивать буду, то помыть быстрее получается. А потом эта посудомойка еще два часа моет. Да еще всем разное приготовь – мальчишкам одно, Насте другое, зятю третье. Дочка сама не справляется. Я уж ей намекала, что надо взять няню – деньги-то есть. Пусть хотя бы с мальчишками гуляла, а дочка бы выспалась. Ну что такого-то? У всех няни! Нет, зять против. Ему, видишь ли, чужая женщина в доме не нужна. А из жены и тещи уборщиц да подавальщиц делать можно. Раз в неделю приходит женщина убирать. Но так убирает, что я ей руки оторвать хочу. Но зять ее сам нанял, она ему нравится. Вот я и молчу. А углы сама отмываю. Она ж тряпкой махнет и, считай, убрала. Правда, рубашки мужские гладит так, как химчистка не умеет. Вот зять и доволен. А то, что унитаз за этой уборщицей перемывать надо, так ему и дела нет. Она быстро раскусила, кто деньги платит, и дочку мою ни во что не ставит. Я для нее вообще пустое место. Я спрашиваю: «Вам не стыдно?» А она лыбится… Ох, девочки, у меня такое утро было замечательное, спасибо вам. Вы мне просто праздник устроили. И Викуля! Она обещала мне список фильмов и сериалов составить, чтобы я могла смотреть. Дашуль, ты просто фея домашнего очага. И Степа твой! Мой зять не такой. Вот бы моей дочке со Степой познакомиться!
– Так, Светлана Михайловна, не уводите у меня мужа, он мне самой еще нужен! – рассмеялась Даша. – Я как раз рассказывала Марине про обед. Мы сегодня в «Утопии» обедаем рыбой и идем на «тихий час».
Марина улыбнулась. Наверное, Светлана Михайловна права. Надо получать удовольствие от малого. Она разучилась это делать. Давно. И с удивлением наблюдала за Анютой, которой было хорошо везде, она умела радоваться. Была смешливой. Марина считала, что это свойство – отсутствие критического взгляда на жизнь – пройдет с возрастом, как только дочь повзрослеет. Но пока Марина удивлялась, что дочка пошла не в нее – отходчивая, радостная, легкая, открытая. И ведь Светлана Михайловна права – утро и вправду чудесное. Море, солнце, дети здоровы, на обед будут есть рыбу. Чего еще желать?
Марина очнулась от мыслей и включилась в общий разговор. Подошла Вика, у которой вроде бы прошла голова:
– Марин, спасибо. Мне легче. Надо было просто поспать.
Благодарность. Обычное «спасибо». От Гриши Марина редко слышала «спасибо». Он скорее был как зять Светланы Михайловны – воспринимал все как должное. Разве это сложно? А когда ей приносили вино на пляж? Да никогда. Гриша даже чай заваривал только себе. Как-то Марина спросила, почему он не хочет предложить ей чай. «Ты же всегда пьешь кофе», – ответил он. Сейчас Марине казалось, что последний год она прожила впустую. Она больше ничего не чувствовала – ни радости, ни горести, никаких эмоций. Спокойный ровный год. Гриша, мама, Аня. Аня, мама, Гриша. И никто ни разу за этот год не сказал ей обычного «спасибо» и не предложил чашку чая.
