– Так что ты хочешь? – Светлана Михайловна пододвинула к Инне тарелку с черешней.
– Хочу вернуться на год назад. Чтобы мой телефон не разрядился и я бы никогда не увидела переписку мужа с этой барышней. Хочу, чтобы все стало как раньше. У меня была очень хорошая семья. Муж нас с дочкой очень любил. И, думаю, до сих пор любит. Только я изменилась. Все эти разговоры про сильных женщин – ерунда. Никому это не надо. И романы курортные никому не нужны. Одно разочарование. И платье это дурацкое, пошлое, тоже не нужно. Я его никогда больше не надену. А Стеша плакала, что я ей татуировки переводные не купила. Вот только это и важно. Ей много чего хочется, а я не покупаю. Она не понимает, почему все изменилось. Я за дочку боюсь. Она хитрая стала, изворотливая. Как и я. Разве я могу ее ругать, если сама такая стала? Стеша придумывает то, чего нет. Каждый раз жду, что она еще выкинет… из ряда вон. Сегодня вечером она мне отомстила. Позвонила отцу и сказала, что мы живем чуть ли не в хлеву, что у нас нет горячей воды, а я ей есть не даю. Да, я лишила ее мороженого на ужин, потому что она разбросала по номеру свои вещи. Она так плакала, что муж устроил мне скандал. Меня трясло, когда я с ним разговаривала, а Стеша смотрела и улыбалась. А потом спокойно спросила, куплю ли я теперь ей татуировки? Мне захотелось ее ударить. Больно. Чтобы на всю жизнь запомнила. Если она сейчас так выпрашивает всякую ерунду, что с ней дальше будет? Сейчас она пробует, где грань. Вот и у вас деньги выпрашивала и про ласты наврала. Я думаю, она и на эту гору надувную специально залезла, чтобы ее пожалели и сделали так, как она хочет.
Все молчали.
– Стеша знает, что у ее отца новая женщина, – продолжила Инна. – Тогда почему я должна от нее скрывать, что у меня новый мужчина? Да, я хотела бы, чтобы мы все жили во вранье, но этого уже не случится. Никогда. Спасибо за вечер. Мне пора. Стеша иногда просыпается по ночам и плачет.
День шестой
– Мам, почему к нам никто не прилетает? – Аня чуть не плакала, глядя на ласточкино гнездо, в котором пока не завелись новые жильцы. Но лучше бы они уже завелись. Марина оставила открытым на ночь балкон и с шести утра не спала – птицы орали что есть мочи, напоминая склочных соседей по коммуналке или арендаторов, которые ругаются с риелтором, думая, что им предлагают плохой вариант. Птицы прилетали, буквально на секунду залетали в готовое гнездо и вылетали, ругаясь. Марина сказала бы, что они матерились на своем птичьем языке. При этом многие успевали нагадить на сушилку, где висели пляжные полотенца.
– Хотя бы не гадили, если гнездо не понравилось, – возмутилась Марина. – Анют, я еще полчасика посплю. Есть захочешь – возьми хлопья с молоком.
Марина уснула тем сладким сном, который приходит только в шесть, семь утра и припечатывает так, что глаза не раздерешь. Сквозь сон Марина слышала, как в дверь стучали. Ей показалось, что отстукивали ритм «Спартак» чемпион, но, может, приснилось. Кто сейчас так стучит? Показалось. Но в дверь продолжали молотить что есть мочи.
– Ань, открой дверь, или я с ума сойду, – взмолилась Марина, желая продлить дрему.
– Ты же мне не разрешаешь дверь открывать, – ответила Аня.
– Или ты ее откроешь, или ее снесут.
Аня открыла, и через секунду в комнату ввалились дети.
– Пьиветики-омьетики-юлетики! – закричал Коля.
– Дети, пошли вон, что вам надо? – возмутилась Марина.
– Сегодня – День Нептуна! – объявила Кира. – Я принесла Ане морскую звезду! Если к ней прикрепить ленточки, то будет похоже на шляпку.
– Угу. Все равно пошли все вон, – рявкнула Марина.
– Доброе утро! – В номер вошла Женя.
– Жень, умоляю, уведи детей. Я спать хочу, умираю, – взмолилась Марина.
– Не могу. У нас сегодня День Нептуна. Я вечером вывешивала объявление на стенде.
– Я не видела. И вообще, у меня морская болезнь, какой День Нептуна? А тебя на катамаране рвало! Забыла?
– Мы поплывем на лодке, я с сыном Луизы, Виктором, договорилась. Всего пятнадцать минут – и поплаваем в бухте, в открытом море. Правда, здорово? Вставай!
– Жень, ты что, пьяная? – догадалась Марина.
– Держи! – Женя выдала ей стакан.
– Жень, я не буду пить! Который час? Еще восьми нет! Дети еще не завтракали! Что скажет твой муж? Он в асане застрял? Или где?
– Приветики-рулетики! – В номере появилась Вика, и Марина тяжело вздохнула. Та тоже была нетрезва.
– Вы что, в пять утра встали и успели набухаться? – уточнила Марина, заставляя себя встать.
– Мы не пьяные, а веселые! – хохотнула Вика. – У нас всего два дня отпуска осталось. Почему мы не можем напиться в столь ранний час? Кто нам может помешать? Только Стас! Но я ему сейчас напомнила про «черный ящик», поэтому он замолчал и пошел давиться морковкой. Давай, цепляй морскую звезду на голову и пошли.
– Мам, у меня волосы запутались! – закричала Аня.
Марина посмотрела на дочь. У нее в косичке торчала вилка.
– Ань, ты тоже с ума сошла? Зачем ты вилку в голову воткнула? – спросила Марина.
– Я сегодня Ариэль! А она волосы вилкой расчесывала! Разве ты не помнишь? Так в мультике было! Только наша вилка запуталась, – объяснила дочь.
В этот момент в комнате появилась Настя. Она прыгала. Делала несколько прыжков и падала плашмя, лицом вниз. Поднималась, снова прыгала и снова падала.
– Настя, ты себе нос сломаешь! – ахнула Марина.
На Насте был костюм русалки. Марина видела такие в интернет-магазинах товаров для маскарада и праздников. Требовалось просунуть две ноги в мешок, к которому был приделан пластмассовый каркас-хвост. К хвосту прилагались трусы в цвет. Верха у хвоста не предполагалось. Вместо лифчика Настя примотала бинтом на грудь две морские звезды из местного сувенирного магазина.
– Мам, я тоже хочу русалочий хвост! – закричала Аня.
– В Москве купим. Здесь нет, – ответила Марина.
– Бабуля сказала, что ждет вас, – сказала Настя и попрыгала вниз по лестнице. Пару раз, судя по звуку, она грохнулась и посчитала носом ступеньки.
– Хочу быть русалком, – объявил Коля и начал тыкать себе вилкой в голову.
– Коля, мальчиков-русалок не бывает, бывают тритоны. – Марина отобрала у Коли вилку, чтобы он не пробил себе череп.
– Хочу быть тритоном. – Коля достал другую вилку и стал втыкать ее в голову.
– Катер ждет! – услышала Марина голос Даши. – Позавтракаем там!
Марина, натягивая на себя шорты и футболку, чистя на ходу зубы, отметила, что Аня схватила ее помаду и нарисовала себе губы вполлица. Кира схватила карандаш для глаз и нарисовала стрелки.
– Ты кем будешь? – хохотнула Марина.
– Чернильницей, – объявила Кира.
