— Это что…
— Бриллианты, — подтвердила Кира.
— Сколько же их тут?
— Много. И не спрашивай, сколько они стоят, мне об этом страшно думать!
— Да уж… Похоже, Шереметьев позаботился о том, чтобы ты не бедствовала, даже если обстоятельства загонят тебя в комнату паники.
Кира быстро кивнула и поспешила убрать камни обратно в мешочек. Она понимала, что должна быть благодарна Константину Шереметьеву, и все равно ей было не по себе. Это слишком большие деньги! За них убивают — ее вот уже пытаются.
Она вернула мешочек в сейф и достала стопку конвертов. На первом же из них было написано «Кире».
— Как будто у меня оставались сомнения, — проворчала она.
— Будешь читать? Если волнуешься, я могу прочитать за тебя.
— Спасибо, но я справлюсь.
Она вскрыла конверт и обнаружила внутри письмо, написанное уже знакомым ей почерком, на этот раз — совсем короткое.
«Дорогая Кира, Если ты нашла это письмо, значит, тебя вынудили бежать в защищенную комнату. Я надеялся, что до этого не дойдет, но предполагал, что все возможно. Я слишком хорошо знаю людей, которые останутся рядом с тобой после меня.
Поэтому нашу игру придется прервать. Ты, надеюсь, понимаешь, что слово «игра» не означает, что я нахожу это забавным. Игра — это способ обучения, а иногда — путь к выживанию. Но сейчас она должна завершиться.
Здесь ты найдешь ответ на вопрос, почему именно ты и никто другой. Надеюсь, ты поймешь меня.
К.Ш.»
Если письмо и удивило ее, то ненадолго. Потом она увидела, что на остальных конвертах написаны имена, и все стало на свои места.
Татьяна. Виктор. Соня. Надежда. Здесь были все те, кто должен был стать наследником — и не стал. Теперь ей предстояло разобраться, почему.
— Ничего себе! — присвистнул Илья. — Знать бы, что все ответы тут, раньше, так хоть не бродили бы!
— Если бы мы не бродили, я могла бы и не обнаружить эту комнату, — указала Кира. — Я обычно не очень внимательно читаю инструкции, вот честно тебе скажу. Так что все было не зря.
— И что теперь?
— Теперь, раз уж мы заперты здесь, у нас есть время разобраться в этой истории до конца.
Первым она взяла конверт с именем Андрея Завьялова, но ничего важного там не обнаружила. Шереметьев, по сути, повторял те выводы, к которым она пришла сама: его бывший партнер был наркоторговцем и убийцей, да и погиб он из-за этого, не было никакого несчастного случая.
Но его не стало, а кто-то же на нее охотится — судя по наемникам у двери! Поэтому следующим Кира взяла конверт с надписью «Карина Завьялова».
— Посмотрим, почему осталась без денег любезная вдовушка…
* * *
2008 год.
Машина была у него за спиной, но Виктор Завьялов попросту боялся обернуться и посмотреть на нее. Она знал, что увидит смятый капот и разбитую фару, да еще эти трещины — как паутина на лобовом стекле… Но не это было самым страшным. Красная краска автомобиля делала кровь не такой уж яркой, а вот на стекле алые разводы смотрелись особенно зловеще.
Тот момент до сих пор стоял у него перед глазам. Виктору казалось, что это воспоминание прожгло память насквозь, превратилось в клеймо и теперь уже никогда не исчезнет. Эта чертова тетка со своей тележкой… Откуда она вообще взялась? Вот ее не было — а вот она уже лежит на капоте его машины, истекая кровью.
Все случилось слишком быстро, он ничего не смог бы изменить. Не очень-то она хотела жить, раз на дорогу прыгнула! Из-за нее он человека убил — так, получается? Виктора трясло от одной мысли об этом.
Он понятия не имел, что делать, и позвонил маме — потому что мама знала все и всегда. Пока он рыдал в трубку, она принимала решения. Ее голос звучал спокойно и ровно, и лишь поэтому Виктор не сорвался. Он сделал все, как она сказала: помог присланным ею людям сгрузить тело тетки в багажник их автомобиля, а потом поехал домой.
Мама сказала ему ждать в гараже. Теперь он ждал, не оборачиваясь на окровавленную машину.
Она пришла быстро, хотя сейчас ему каждая минута казалась вечностью. Карина Завьялова была невозмутима и элегантна, как обычно, Виктор и не помнил ее другой. Направляясь к нему, она, конечно же, видела кровь на машине, но это ее нисколько не смущало.
— Я ведь просила тебя не гонять по городу, — укоризненно произнесла она. Карина смотрела на него так, будто он только что разбил новую вазу, но не более того, и это сбивало его с толку. — Видишь, к чему это привело? В следующий раз слушать будешь!
— Мама…
— Ты наказан, Витя. Месяц без машины, дальше — посмотрим. Ну и конечно, на следующую машину ты должен будешь заработать сам, а от этой придется избавиться.
— Избавиться от машины? — недоверчиво переспросил он. — А как же та женщина?
— О ней уже позаботились.
На миг в его душе мелькнула робкая надежда, что он на самом деле не убийца.
— Что значит — позаботились? Мне показалось, что она умерла…
— Конечно, она умерла! — раздраженно закатила глаза Карина. — Сколько ты там гнал, под сотку? Да ты ей череп раскроил, на месте и скончалась!
— Боже…
— Витя, не ной. Ты уже достаточно взрослый, раз сам сидишь за рулем. Учись оценивать ситуацию мозгами, чувства — это лишнее, они никого до добра не доведут. Если бы она выжила, проблем было бы куда больше. Об аварии стало бы известно, эта убогая начала бы вымогать у тебя деньги, все больше и больше. Получается, тебе выпал как раз удачный исход. Нет тела — нет дела.
— Но ее же будут искать…
— Вряд ли, а если и будут, то для нас это не опасно, у таких людей нет нужной власти, чтобы чего-то добиться. Те, кто избавлялся от тела, сообщили мне, что она была плохо одета, денег мало, неухоженная… Не бродяга, к сожалению, это был бы совсем идеальный вариант. Но и не полноценный человек.
Виктор не знал, что на это ответить. Да, он всегда знал, что люди бывают разными, что одни жизни стоят больше других. Но он никогда не готовился отнимать эти жизни! И то, как его мать говорила об этом… правильно ли? Допустимо ли? Он злился на ту тетку, которая втянула его в этот кошмар, когда поперлась переползать дорогу непонятно где. Но он все равно не считал, что это дает ему право выбросить ее труп, как мусор!
Заметив его замешательство, Карина подошла ближе и обняла его за плечи.
— Какой же ты еще все-таки ребенок, — вздохнула она. — Но надо взрослеть, надо, Витя. Если бы твой отец был жив, ты мог бы побыть ребенком чуть дольше. Однако его нет, и мужчина в семье — ты. Мне жаль, что так случилось, но иначе уже не будет. Жить в свое удовольствие ты умеешь, а теперь учись принимать неприятные решения.
