И хотя в цели маритинцев не входило привлечение к себе излишнего внимания, Аллегре и ее подчиненным не понадобилось никаких специальных мер, чтобы миновать пиратские корабли на подходах к береговой линии, потому что каждый из них брали на абордаж с особой жестокостью. Как только зеленокожим захватчикам удавалось подняться на палубу, они устраивали на ней погром и резню. Твари принимали на себя картечные выстрелы палубных орудий и без труда расправлялись с вооруженными легким оружием матросами. У последних не было иного выбора, кроме как отступать вверх по мачтам и снастям.
Сама колония — хрупкая конструкция из металлолома, переделанных гигаконтейнеров и висящих на цепях мостков — вскоре могла бы превратиться в город-улей на зачаточной стадии развития. Однако особенности лежащего в основе грунта диктовали свои условия, и архитектурные решения становились все более и более причудливыми, а карабкающиеся вверх здания — все менее надежными. В пиратском городе пылали пожары, из наземных строений и цитаделей из гофролиста валил черный дым. Пока командир Тирон вел свой плот по неспокойным водам эвакуирующегося причала, Аллегра крепко держалась за лестницу и наблюдала за последними часами колонии на Мысе Отчаяния.
Отношения с новым элитным отрядом не заладились у капитана с самого начала, и на то был ряд причин. Во-первых, большая часть солдат, как и Тирон, происходили из южных ульев и с недоверием смотрели на капитана-северянина со снежно-белой кожей. Более того, татуировки и пирсинг Аллегры выдавали в ней перебежчика, бывшего пирата, перешедшего на сторону властей. Для них она по-прежнему была отребьем, на которое они, настоящие маритинцы, вели охоту испокон веков. Ее звание тоже не вызывало особого уважения у этих солдат. Ее Клекочущие Орлы были просто бойцами береговой охраны и судовыми матросами и в подметки не годились профессиональным оперативникам, которых генерал Файфер использовал в качестве личной охраны.
Последней каплей стало то, что Аллегра настояла, чтобы солдаты поели перед началом миссии. Тирон заявил, что, по его прогнозам, выполнение задания займет немного времени и тратить провизию бессмысленно, а его подчиненные бросали на нее злобные взгляды. Кроме того, при необходимости эти бойцы могли добывать пропитание в океане и обеспечивать свое существование столько времени, сколько понадобится для выполнения миссии. Аллегра вынуждена была повторить свою просьбу в форме приказа, после чего каждый маритинец получил стандартную войсковую жестянку с плав-травой. Некоторые отказались есть пахучую кашу, и Тирону пришлось повторить приказ. Несмотря на свою доступность и насыщенность питательными веществами, среди представителей среднего класса плав-трава считалась едой для бедняков, потому что выращивали ее на гидропонных фермах в трюмах плавучих трущоб. Большинство солдат в новом подразделении Аллегры происходили из семей потомственных военных со средних уровней улья и потому смотрели на предложенную им вонючую массу с отвращением.
Как только плоты с уцепившимися за них маритинцами отошли на безопасную дистанцию, «Тиамат» скрылась под водой. Командир Тирон, не желая терять время, собирался высадиться прямо на побережье, но Аллегра приказала ему уйти в сторону, к каменистой косе, выступавшей в море. Когда плоты подошли ближе, то обнаружили, что берег острова уже заполонили зеленокожие. Они выходили прямо из океанских глубин, вытрясая воду из грубых механизмов своего оружия. Тут и там в гавани виднелись отдельные островки сопротивления. Пираты мира-океана использовали оборонительные сооружения острова против зеленокожих захватчиков, пока те, против кого они устанавливались, незаметно подбирались к берегу.
На косе, однако, орков практически не оказалось, и очень скоро солдаты поняли почему.
Вода у каменистого наноса бурлила, и не из-за особенностей течения или подводных камней. Блестящие гладкой кожей и кажущиеся от этого похожими на резиновые шланги, собрались в стаю и рыскали у глинистого берега в поисках добычи геликондры. Длинные и толстые водяные змеи, коренные обитатели Ундины, двигались в воде, словно бы ввинчиваясь в жидкость. На них охотились многие представители глубоководной мегалофауны планеты, но и сами они были далеко не безобидными существами. Змеи выползали на мелководье и замирали, выжидая, пока одна из ластоногих собак, живших на берегу, не пройдет мимо. Тогда геликондра одним резким броском хватала добычу. Жители Мыса Отчаяния предпочитали не употреблять в пищу жирное и вонючее мясо китовых собак. Но морские змеи были куда менее разборчивы. Их стая, словно огромный монстр из глубин, обосновалась на мелководье, скользя в волнах и атакуя неуклюжих ластоногих и их детенышей, после чего возвращались на глубину, чтобы спокойно переварить добычу.
Тирон осторожно вел плоты к берегу. Тут и там солдаты замечали раздувшиеся тела змей, сытых и вялых, полубессознательно качающихся на волнах. Судя по форме, которую приобрели тела животных, они сожрали тех орков, которые, на свою беду, решили добраться до гавани через косу. Некоторые ксеносы все же сумели достичь берега, но на каждом из них висело по три-четыре змеи, каждая из которых не оставляла попыток проглотить необычную добычу. Геликондры ломали кости зеленокожих в объятиях своих колец, а руки и ноги захватчиков целиком пропадали в распахнутых пастях.
Внезапно из воды в сторону плота Тирона выстрелила змеиная голова. Геликондра в прыжке ловко схватила бойца, плывшего сразу за Аллегрой, и утащила вопящего маритинца под воду с другой стороны. Длинное тело животного еще некоторое время скользило но поверхности, не касаясь ни плота, ни остальных солдат, которых суденышко тянуло за собой. Бойцы за спиной Аллегры вытащили кортики, а Тирон сбавил обороты двигателя.
Аллегра вспомнила, что погибший солдат с высокомерной улыбкой отказался есть розданную по ее приказу пищу.
— Он не ел плав-траву! — крикнула женщина. Она оглянулась, после чего снова перевела взгляд на Тирона, злобно озиравшегося по сторонам. Было сложно сказать, на кого он больше зол: на погибшего маритинца или на саму Аллегру. — У змей сильно развито обоняние. И они не выносят запаха этого растения. Именно так островитяне защищаются от их атак. — Она жестом указала на каменистую косу. — А чужаки становятся уязвимыми. Причаливай там.
Аллегра указала на ничем не примечательный пологий участок берега. Судя по выражению лица, Тирона не особо убедили ее слова, но иного выбора, кроме как довериться знанию бывшего пирата, у него не было, поэтому командир направил плоты к глинистому пляжу. Выбравшись на сушу, оперативники принялись судорожно вытаскивать лазерные карабины из непромокаемых чехлов и прикреплять к ним глушители и подавители светового излучения. Солдаты выглядели обеспокоенными. Они проверяли снаряжение, одним глазом постоянно следя за морем и плавающими в нем змеями. Скорчившись на глинистом берегу, выбеленном химическим прибоем, Аллегра наблюдала за тем, как зеленокожие исчезают под водой, опутанные кольцами геликондр, и прислушивалась к влажному тревожному лаю китовых собак, предупреждающих сородичей о внезапной опасности. Командир Тирон нес с собой два карабина и собирал оружие вдвое быстрее своих подчиненных. Один он оставил себе, а другой бросил Аллегре.
