Она повсюду.
Рвем тела отступников в клочья.
Кто-то зовет меня тихим далеким голосом. Отчаянно молит внять ему. Возможно, это я сам. Не обращаю внимания.
Противники умирают быстро.
Слишком быстро.
Железные Гвардейцы находились поблизости от зоны противостояния верных и предавших космодесантников, когда последние вышли из боя. Удалось это немногим — Кровавые Ангелы в черных доспехах здорово прошлись по врагу. Как прикинул Райнекер, на базу возвращалось меньше половины изменников.
Иклаус ехал в «Стене дисциплины», одной из четырех уцелевших «Химер». Она играла роль передвижного командного пункта, хотя не имела нужного оснащения, кроме брони и вокса. Ничего, машина справится. Весь полк справится. Погибли две трети танков, пехота понесла тяжелейшие потери, но они были мордианцами, и их уцелело достаточно, чтобы с ними считались.
Безумцы по-прежнему были повсюду. Многомиллионная орда рассеется лишь после того, как удастся изолировать и зачистить источник эпидемии.
«Да, мы тут боремся с эпидемией, — сказал себе Райнекер, отводя от кровавого столпа и взгляд, и мысленный взор. — С чумой».
О других вариантах он думать не хотел.
Славная победа заглушит вой мрака. Ее блеск заслонит алую колонну. Полк должен наступать — ради Иклауса, ради солдат, ради Империума.
«Адские гончие» вновь двигались в авангарде, выжигая бесноватых. Здесь, в менее плотной толпе, не требовались минометные залпы. Еще тысяча метров, и опорный пункт хаоситов окажется в зоне досягаемости орудий. И тогда полковник начнет штурм с массированного артобстрела. Он рассредоточит технику, чтобы все оставшиеся «Виверны» и «Леманы Руссы» разом открыли огонь.
Все это промелькнуло в голове у Райнекера, когда он заметил, что предатели отступают. Передовые машины Двести тридцать седьмого поравнялись с отделениями Кровавых Ангелов, и Адептус Астартес снова взмыли в воздух.
Они полетели к мордианцам.
Иклаус нахмурился, не понимая, что происходит. Такая траектория прыжка не имела смысла. Почему Ангелы не преследуют изменников?
Зачем палят по Железной Гвардии?
Рядом с головой полковника просвистели несущиеся по диагонали болты, выпущенные в пехотинцев. Сзади раздались крики и топот сапог. Пытаясь выйти из-под обстрела, солдаты разбегались, сталкиваясь с безумцами. Быстро распространялось смятение.
Кровавые Ангелы еще не коснулись земли, когда взорвались их крак-гранаты, брошенные с нечеловеческой меткостью. Кумулятивные заряды, упавшие точно перед целями, детонировали в тот момент, когда танки оказались над ними. Пламенные струи пробили броню, сорвали гусеницы с ведущих колес. Боевые машины по инерции прокатились вперед, сталкиваясь корпусами, и замерли.
В «Стену дисциплины» попали две гранаты. Командный БТР бешено затрясся, словно хотел зарыться в грунт, и Райнекер выпал из люка. Он задохнулся от удара о почву, но тут же неловко поднялся, чтобы «Химера» не раздавила его.
На крыше бронетранспортера стоял тот самый Кровавый Ангел в доспехе с костяной символикой. Бросив в открытую дверцу еще один заряд, воин на мгновение запустил ранец для короткого прыжка и приземлился на соседнем «Леман Руссе». Взмахнув крозиусом, космодесантник обезглавил бортстрелка за тяжелым болтером, выдернул труп из люка, несколько раз выпалил внутрь танка из болт-пистолета и соскочил в гущу гвардейцев.
Братья воина следовали за ним, будто прилив темноты. Адептус Астартес выводили из строя каждую машину на своем пути, истребляли ее экипаж и двигались дальше — стремительные, неудержимые и гораздо более жуткие, чем предатели.
Настоящие чудовища.
Из динамиков их шлемов несся хриплый вой, полный ненависти. Иклаус разбирал отдельные слова, но не понимал их смысла. Он узнал лишь пару выражений из высокого готика. Фразы казались обломками костей, торчащими из болота животной ярости.
Обрушившись на пехоту, космодесантники наглядно выразили действиями свой гнев, не передаваемый словами. Мордианцы отбивались, но ничто не могло защитить их от воплощений смерти. Лазразряды только опаляли керамит. Кто-то бросил осколочную гранату под ноги вождю в темном доспехе; взрыв уложил троих Железных Гвардейцев, но лишь сильнее разъярил Кровавого Ангела.
Он махал булавой, словно маятником, разрубая позвоночники бойцов. Воин повесил болт-пистолет на магнитный зацеп у бедра, освободив правую руку, и теперь дробил ею черепа или выдирал глотки. Убивая, он разражался тирадами, столь же бредовыми и нечленораздельными, как у его братьев, но обладающими характерным тоном и отчетливым ритмом.
Райнекер сообразил, что Кровавый Ангел изрыгает проповедь. Осуждает мордианцев и карает их.
К ужасу Иклауса примешалось необъяснимое чувство вины.
Когда он упал с «Химеры», то оказался в стороне от танковой колонны и направления атаки космодесантников. Безумцы наседали на полковника, молотя его кулаками, но он вырвался, паля в толпу из лазпистолета, и погнался за машинами смерти в черной броне. Райнекер взывал к Астартес, умоляя их о пощаде, но не стрелял по ним. Только бы заставить их прислушаться к нему, убедить остановиться…
Он потерпел неудачу. Ангелы продвинулись в глубину построения, и полоса твердой почвы за ними превратилась в кровавую грязь. Иклаус оставил надежду на то, что сумеет договориться с этими монстрами. Полковник, такой же ничтожный в сравнении с ними, как и его солдаты, натолкнулся на горстку растерянных гвардейцев. Прицелившись в капеллана из лазпистолета, он нажал на спуск.
— Огонь! — выкрикнул Райнекер. — Открыть огонь! Прикончить их!
У офицера не было вокса. Его голос утонул в какофонии битвы и бешеном реве Кровавых Ангелов, усиленном динамиками. Никто не услышал приказов Иклауса, но это не имело значения. Подвергшись нападению, мордианская Железная Гвардия отреагировала на угрозу.
Немногочисленные уцелевшие машины навели орудия на космодесантников. Раздался перестук тяжелых болтеров, и Райнекер пригнулся. Один из Кровавых Ангелов угодил под перекрестные очереди «Леманов Руссов», стоявших на разных флангах колонны. Танк на южной стороне, возле полковника, выпалил из пушки, несмотря на плотность рукопашной схватки. Снаряд поразил воина в кирасу, пробил броню и прошел навылет. В груди Ангела возникла тлеющая дыра. Оказавшихся рядом солдат разорвало в клочья.
Впрочем, через пару секунд они все равно погибли бы.
«Руссы» тоже не продержались долго — другие космодесантники уничтожили их еще до того, как смолкло эхо орудийного выстрела.
Потом чудовища на глазах Иклауса вознеслись в иное измерение ярости.
Глава пятая:
Голос
Они умирают так быстро…
Слишком быстро.
Это скорее впечатление, чем мысль. Словно гудение мелькнувшего рядом насекомого, оно возникает и исчезает.
