Я умру. И нет никакого другого исхода. Мое тело распадется на куски, и смерть неизбежна, но я все еще не готова к этому. Если бы я верила в загробную жизнь, то могла бы ухватиться за эту веру как за соломинку, но, думаю, все, что меня ждет, это холодная, бесконечная тьма.
Глаза Дакса сужаются от беспокойства. Я медленно вдыхаю и задерживаю дыхание, чтобы взять себя в руки. Страх сжимается внутри, уменьшается в размерах, подчиняется моей воле.
И только после этого я выдыхаю.
– Просто скажи мне, что нужно сделать.
Все так же сузив глаза, Дакс несколько мгновений смотрит на меня, а затем осматривает комнату.
– Упакуй вещи. Я достану клонбокс, а затем взломаю систему безопасности, чтобы вытащить нас отсюда. Когда я сделаю это, вам с лейтенантом Франклином нужно будет подняться в гараж, где вас будет ждать джип. А мы с Леобеном возьмем еще один. – Его взгляд вновь возвращается к матрасу Коула. – Ты не можешь рассказать ему об алгоритме, принцесса.
– Коулу?
Дакс кивает:
– Он тайный агент, которому поручили твою защиту. Я даже предположить не могу, как он отреагирует на это сообщение. Он может спокойно воспринять его, а может увезти тебя куда-нибудь и спрятать, чтобы не допустить расшифровки вакцины. Мы не можем так рисковать.
Я закрываю глаза. Мысль о лжи Коулу терзает меня. Он заслуживает знать правду, и мне не хочется обманывать его, но Дакс прав. Неизвестно, как его защитные алгоритмы среагируют на известие о моей предстоящей смерти.
Коул может взбеситься и попытаться защитить меня. Может потерять контроль во время расшифровки.
Может по неосторожности уничтожить все шансы на появление вакцины.
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Не буду ничего ему говорить. Через сколько мы сможем уехать?
– В течение часа я подготовлю все необходимое. – Он подходит к двери. Она отодвигается, но Дакс замирает в дверном проеме, положив одну руку на раму. – Ты готова к этому?
Я обхватываю себя руками.
– Ты считаешь меня сумасшедшей из-за того, что я согласилась на это?
Он смотрит на меня сверху вниз, и черты его лица смягчаются.
– Нет, принцесса. Ты вовсе не сумасшедшая. Думаю, ты невероятно храбрая.
Храбрая. Это слово придает сил. Я еще несколько раз мысленно повторяю его, окончательно загоняя страх в дальний угол. Может, папа выбрал меня для этой миссии, потому что знал, что я, как послушная девочка, стану придерживаться плана. Встречусь с этим лицом к лицу.
Потому что я сильная. Потому что сражаюсь до конца. Потому что не боюсь поступить правильно.
Папа доверил эту миссию мне, потому что я храбрая.
– Хорошо, – говорю я. И мой голос звучит уверенно и твердо. – Давай как можно скорее взломаем систему безопасности.
Пристально смотря мне в глаза, Дакс кивает, а затем разворачивается и выходит из комнаты.
К тому времени, как Коул возвращается с подносом, на котором стоят тарелки с вафлями, я уже упаковала наши чемоданы и принялась расхаживать из угла в угол, нервно кусая ногти. Эта привычка появилась у меня несколько дней назад, хотя я раньше никогда так не делала. Должно быть, так на меня влияет стресс.
Генкит надежно спрятан в моем рюкзаке вместе с папками «Проекта Заратустра», а моя окровавленная голубая одежда «Хоумстэйка» лежит в куче у кровати. Я снова надела майку и брюки карго, которые мне дал Коул, а волосы стянула в хвост. И меня не отпускает мысль, что это последняя одежда, которую я надела.
– Кэт, – окликает меня Коул, ставя поднос. – Ты в порядке? Крик связался со мной и сказал, что мы скоро уезжаем. Что происходит?
– Он забирает клонбокс и запускает взлом системы защиты. А мы отправляемся в лабораторию.
Коул стискивает челюсть. И меня охватывает нехорошее предчувствие.
– Что? – спрашиваю я. – Что не так с планом?
Коул смотрит мне прямо в глаза, но не говорит ни слова. Я начинаю прокручивать в мыслях все возможные варианты и вспоминаю события вчерашнего утра. Когда Дакс рассказал, что мы воспользуемся взломом, то Леобен упомянул, что этот алгоритм написала Цзюнь Бэй…
Девушка, которую он считал ответственной за взлом лаборатории, убивший папу. Девушка, которая ударила медсестру ножницами.
– О, – еле слышно выдыхаю я. – Я забыла. Код взлома написала Цзюнь Бэй.
Он кивает:
– Это компьютерный вирус. Он запускает симуляцию, которая создает впечатление, что на бункер совершена кибератака. Полагаю, так оно и будет. Код заразит все системы, и какое-то время будет твориться хаос. Именно так Цзюнь Бэй сбежала из лаборатории.
Хаос? Мой живот сжимается. Мне не много известно о Цзюнь Бэй, но все, что я слышала, звучало ужасно. Хотя, полагаю, все вполне объяснимо. Мне даже сложно представить, какие ужасы пережили дети в «Проекте Заратустра». Если она и опасна, то, вероятно, это папа сделал ее такой. Правда, идея воспользоваться ее кодом, чтобы выбраться из «Хоумстэйка», все еще пугает меня до дрожи.
– Коул, эта симуляция… Никто же не пострадает?
Он открывает рот, чтобы ответить, но тут в потолке начинают мигать огни и раздается сигнал тревоги. А затем механический голос начинает повторять инструкции: «Предупреждение. Запущен процесс изоляции. Вернитесь в свои комнаты».
Глаза Коула стекленеют.
– Крик забрал клонбокс и только что запустил взлом системы безопасности. На них с Леобеном напали охранники, но уже все в порядке. Они выбираются на парковку. Нам тоже пора уходить.
Он надевает свой рюкзак, а затем поднимает мой, чтобы помочь мне. Натянув лямки, я нервно поправляю его на спине.
– Ты не ответил мне, Коул. Кто-то может пострадать?
Он тут же расплывается в фальшивой улыбке:
– Конечно же, они этого не допустят.
Глава 26
Коул спешит по коридору, заполненному мирными жителями, которые торопятся в свои комнаты.
– Мы идем к лифтам, – кричит он, расталкивая людей. – Я уже наметил нам маршрут. Старайся не отставать.
Я почти бегу за ним, сжимая ремни рюкзака, отчего перевязанная рука ноет. Но именно она помогает мне сконцентрироваться на происходящем. Ориентируясь по карте в его VR, которую я не вижу, Коул ведет меня по многочисленным коридорам, и кажется, что они никогда не закончатся. Во всех квартирах открыты двери, и можно увидеть, что творится в крошечных комнатах. Во многих из них на кроватях лежат одеяла ручной работы, а где-то я даже видела собаку в небольшой конуре. И везде находятся семьи. Люди прижимаются друг к другу и с остекленевшими глазами ожидают дальнейших инструкций и подтверждения, что они в безопасности.
Но я не уверена, что это так. После улыбки Коула меня не покидает страх. Я ничего не знаю об алгоритме взлома, который запустил Дакс. Может, он и безобидный, но судя по тому, что я слышала о Цзюнь Бэй, ее вряд ли волновала безопасность.
