* * *
Луны почти не было. Лишь изредка меж облаков пробивался красный полумесяц, словно рваная рана на небе. Машину оставили на околице, и пошли пешком. Ильяс шел впереди метров на тридцать, держа наготове автомат. За ним Аскер и Муса несли вдвоем сумку с фугасом. У Аскера был наган, у Мусы – макаров с обгоревшими щечками. Заман с автоматом наперевес замыкал шествие.
Двухэтажное здание прокуратуры ничем не выделялось среди окружавших его домов. Но Ильяс все разведал заранее, еще днем приметил нужное место и теперь уверенно вел группу к цели по известным лишь ему ориентирам. Ему нравилось быть командиром.
У углового дома на пересечении улиц горел фонарь. Входить в круг света не хотелось.
– Стойте здесь! – скомандовал Ильяс поднятием руки, и пропал в темноте. Остальные присели под забором. Где-то впереди лаяли собаки. Но лаяли лениво, совсем не так, как лают на чужаков. В ожидании прошло несколько минут. Ильяс появился внезапно, бесшумно вынырнув из мрака совсем рядом.
– Все нормально, – прошептал он. – Пошли!
Они прошли еще с полсотни метров, свернули направо и оказались сбоку от прокуратуры.
– Туда! – почти беззвучно прошептал Ильяс, указывая рукой в сторону площадки для автотранспорта. В это время парковка была пуста. Она и днем-то не охранялась, а сейчас даже не освещалась. Все четверо поочередно пролезли между разогнутыми металлическими прутьями забора, осторожно пропихнули сумку, прошли еще метров двадцать и остановились. Ильяс побывал здесь вечером и ночью, убедившись, что с наступлением темноты охрана не выходит наружу. Он знал, что кабинет прокурора находится на первом этаже, в торце здания. Как раз там, под стеной, имелась ямка для слива воды – подходящее место для закладки заряда.
Над главным входом горела лампочка, но она освещала только ступеньки и чуть рассеивала темноту на несколько метров. Вокруг прокуратуры была проложена асфальтовая дорожка. Снега в этом месте не было, его здесь регулярно чистили, поэтому он быстро таял. Поэтому тут всегда была полузамерзшая грязь. По идее, здесь должен ходить часовой. Но следов постоянных обходов не видно: как часто бывает, идея и реальность находились в разных плоскостях жизни.
Словом, пока все шло хорошо. Оставалось привести фугас в боевое положение, уложить в ямку под стену, присыпать жухлыми листьями и уйти. Молча, как и было оговорено заранее, Ильяс присел, расстегнул сумку, сунул внутрь руку с маленьким фонариком и только потом включил его, чтобы свет не был виден со стороны. Трое его товарищей стояли вокруг, заглядывая в сумку и молча одобряя осторожность и предусмотрительность своего нового вожака. Ильяс уверенно протянул руку к кнопке.
Охрана, два местных омоновца – прапорщик и сержант, дежурили в ближайшем к входу кабинете. Они не спали, но и в окно не смотрели, так как занимались более важным делом: прапорщик выкладывал на стол тушенку, колбасу и хлеб, а сержант с пустым электрическим чайником пошел в туалет набрать воды.
Ильяс нажал кнопку…
Гух!! – расколол ночную тишину оглушительный взрыв.
– Дзынь-нь-нь! – посыпались выбитые взрывной волной стекла.
На стол, рядом с колбасой, упала обугленная человеческая кисть. Но прапорщик этого не видел, он интуитивно упал на пол и прикрыл голову руками.
Через минуту, включив прожектор, оба омоновца выставили стволы автоматов в окно, приготовившись к бою, но увидели лишь воронку, над которой ветер быстро разносил дым да какие-то ошметки вокруг. Боевой отряд «Молодые моджахеды» перестал существовать.
– Беркут-5, Беркут-5! – разрывалась рация на поясе у прапорщика. – Это у вас там? Почему молчите?
– На связи «Беркут-5»! Из шайтан-трубы
[38], похоже, шарахнули. Не попали, – взволнованно ответил прапорщик.
Шум
Как Слон ни старался, но узнать об Айдамире чего-то нового не смог. Точнее, не успел: уже на следующий день его и Шума вызвал к себе Тайсон. В кабинете, вольготно развалившись на стуле и положив локоть на стол шефа, уже сидел Бройлер. Он свысока посмотрел на вошедших и снисходительно кивнул в ответ на приветствия. Зато шеф привстал и протянул каждому свою тяжелую ладонь.
– Этот Айдамир мне сам позвонил! – сообщил он, опережая вопросы.
– Откуда телефон узнал? – удивился Слон.
– Чего его узнавать? – презрительно спросил Бройлер. – Среди братвы все Тайсона знают.
– Не скажи, – покрутил головой Слон. – Значит, какие-то связи у него есть. Вот он и понтанулся – показал свои возможности. И чего сказал?
– «Стрелу» забил, – сказал Тайсон. – Так что готовьте братву! Договорились по две машины с каждой стороны взять. Без оружия.
– Где? – спросил Бройлер.
– За парком с «Кавказской кухней». Там между северным и западным гаражными кооперативами заброшенный асфальтовый завод есть… Туда поедем. – Тайсон посмотрел на часы. – Через три часа надо быть на месте.
– Это он так предложил? – спросил Шумахер.
– Предложил он. А мне отмазываться не в кайф! Пусть так, мне без разницы!
– Стремно как-то, – заметил Бройлер. – Если все ровно, то зачем в таком глухом месте? Можно было прямо в точке, за пивом перетереть… Или рядом, в парке…
Шум кивнул.
– Кавказские парни хитры и опасны, – подтвердил он интуицию Бройлера.
– Любые опасны, – уточнил Тайсон.
– Не знаю насчет любых… Но этим верить нельзя! Стопудово с оружием придут, чтобы нас завалить! – сказал Шум. – Я бы вообще не разговаривал – перестрелял на подходе, да и все!
Тайсон встал и стал ходить взад-вперед. Кабинет был маловат для его массивного тела. Натруженно скрипел паркет под ботинками сорок шестого размера. Бойцы молча ждали. Наконец шеф нарушил молчание.
– Нет! Не хочу проблем с ментами. Серъезную «мясню» они не потерпят. И бабло не поможет отмазаться…
Бройлер хлопнул ладонью по колену.
– Это не проблема, Тайсон! Проблема будет, когда они нас там положат! Меня чуйка еще никогда не подводила…
Тайсон на минуту задумался.
– Что ты предлагаешь? Имей в виду, мочить их только в крайнем случае!
– Стволы надо взять, вот что предлагаю, – буркнул Бройлер. – А по ходу видно будет.
– А ты, Шум, что скажешь?
– Во-первых, надо бронежилеты надеть. Хотя бы переговорщикам. А во‑вторых, снайперские засады выставить.
– Это нарушение договоренности. – Тайсон задумался. – Хотя ладно!
Лучше перестраховаться…
– Тогда мне на рекогносцировку смотаться нужно. Прямо сейчас. Времени совсем мало.
– Чего?
