Будто подслушав мои мысли, Кеорсен произнес:
— Пора заканчивать партию Маорелия.
В следующий миг он магией поднял сброшенный мною плащ, укутал меня, подхватил на руки и шагнул в открывшийся портал.
Вышли мы в холле первого этажа замка Вирсейров. На наше появление среагировала магия, предупреждая хозяина о вторжении. И в следующий миг из нового ока перехода появились Лерден с Маорелием, а за ними и Торрел.
— Сатрея! — В голосе Рингвардаада прозвучало такое искреннее облегчение, что на секунду я растерялась.
Он волновался?
Но за кого? За наследницу рода или за меня, Сатрею?
— Махр Артенсейр, — а вот голос Торрела едва не звенел от сдерживаемой ярости, — я прошу вас отпустить мою невесту. Рея, иди сюда.
Я мысленно поморщилась от ненавистного сокращения, однако тут же замерла, отчетливо ощутив расходящуюся от груди Кеорсена вибрацию.
— Не смей даже смотреть в сторону моей истинной, — прорычал он, — иначе, клянусь Великим, я разорву тебя на куски.
Не знаю, каким сейчас был взгляд у Кеорсена, но отступили все трое: и Торрел, и Лерден, и даже Маорелий.
Первым в себя пришел Маорелий. Недоверчиво глядя то на меня, то на Кеорсена, он выдохнул:
— Истинной?
Артенсейр не удостоил его ответом. Я же каким-то шестым чувством вдруг поняла — Кеорсен пытается сдержаться и не сорвать зло на Маорелии. За то, что солгал мне, что солгал ему, что пытался связать меня брачным соглашением с Торрелом и противился моим встречам с Лунарой. И я почему-то не усомнилась: о запрете Маорелия на мое общение с Артенсейрами Кеорсен тоже знает.
— Лерден, — он повернулся к хозяину замка, — может, объяснишь мне, почему на твоей земле происходят нападения?
— Я сам пытаюсь это выяснить, махр, — с поклоном ответил старший Вирсейр. — Мы были на конной прогулке, Торрел с Сатреей отделились. Я решил не мешать молодым узнать друг друга ближе… — Взглянув исподлобья на Кеорсена, Лерден склонился ниже. — Потом вдруг почувствовал мысленный вызов от сына.
Жестом остановив его, Артенсейр повернулся к Торрелу. Тот понятливо кивнул и продолжил:
— Я предложил Рее… махре Рингвардаад, — исправился он, — устроить небольшое соревнование. Довольно скоро мне удалось вырваться вперед, но тут будто ниоткуда появился низший…
— Один? — сухо перебил Кеорсен.
— Да, махр. Я решил увести его за собой, надеясь таким образом обезопасить махру Сатрею. Выбравшись из ущелья, я сразился с ним.
— Убил?
— Нет. — Торрел качнул головой. — Связал магическими путами второго порядка и доставил в замок. Я хотел понять, как он осмелился напасть на землях нашего рода и кто его послал. Но он молчит.
— Еще что-то?
— Я собирался отправиться на поиски махры Сатреи в самое ближайшее время, — горячо заверил Торрел.
Я же грустно улыбнулась. В самое ближайшее время. Если бы не Кеорсен, в самое ближайшее время Торрел обнаружил бы мой истерзанный труп.
— Где сейчас низший?
— В подвале замка, махр, — ответил вместо сына Лерден. — Если желаете, я провожу.
— Желаю.
Кеорсен говорил отрывисто, сухо. Он допрашивал и отдавал приказы. Как никогда остро я ощутила его силу, превосходство над другими высшими и тот страх, что он вселяет в них. В остальное время Кеорсен будто сознательно глушил исходящие от него волны мощи, не желая давить на окружающих без причины. Сейчас же в нем изменилось все: голос, манера держаться… Взгляд тоже, думаю, изменился. Но я не видела его, прижатая к сильной груди. Все, что мне оставалось, — следить за лицами присутствующих.
На лице Лердена читалось замешательство. Он, казалось, не мог поверить, что на его земле случилось покушение, причем на его собственного сына. Попытка убить меня, уверена, не сильно обеспокоила старшего Вирсейра.
Торрел глядел злобно. Не яростно, а именно так, словно заранее искал возможность отомстить за ущемленное самолюбие. И это заставляло нервничать.
Маорелий же выглядел потрясенным. Только, думаю, потрясло его не покушение, а осознание того, что он пытался разлучить истинных. Из рассказов Торрела я поняла, что истинные пары — благословение Великого, явление редкое и бесконечно ценное. А Маорелий, получается, пошел против божественной воли.
Едва Кеорсен выразил желание увидеть плененного низшего, как Лерден поспешил открыть портал. Пройдя через него, мы оказались на одном из подземных этажей замка. Наверняка утверждать сложно, но окон я нигде не заметила, да и покрытые влагой стены говорят в пользу моего предположения.
Лерден первым двинулся по коридору, ведя нашу процессию по лабиринту узких ходов. Я по-прежнему оставалась на руках у Кеорсена и честно признаюсь, подобное положение меня устраивало. Крепкие объятия дарили ощущение безопасности, защищенности, и сейчас это единственное чувство, которое я хотела испытывать.
Мы шли минуты три-четыре, пока не остановились напротив низкой каменной клетки, отгороженной толстой решеткой. За ней, скованный цепями и в широком ошейнике, сидел низший. Его правое крыло было порвано и сломано в нескольких местах. Грудь, руки и бок покрывали длинные неровные порезы. Один глаз заплыл, но второй глядел настороженно, цепко.
— Кто послал тебя? — требовательно произнес Кеорсен.
Демон вздрогнул от звуков его голоса. Согнулся, точно ощущая тяжесть вопроса, но упрямо мотнул головой.
— Отвечай, когда тебе приказывают. — От груди Кеорсена вновь распространилась низкая вибрация.
Мельком глянув на высших, я с удивлением заметила, что те еле держатся. Лица их побелели, губы подрагивали. Они тоже ощущают силу первого среди них?
Низшего затрясло. Я переключила внимание на него, с напряжением ожидая ответа. Но демон молчал. В какой-то момент, видимо теряя самообладание, он запустил пальцы в раненое предплечье. С силой сдавил их, пуская по синей коже темные ручейки крови, зарычал от боли и, запрокинув голову, ткнулся рогами в стену.
Его нежелание отвечать пугало. Кто же его заказчик, что низший предпочел истязать себя, лишь бы не отвечать?
— Вызвать темных, — бросил Кеорсен Лердену, — пусть обыщут его.
Тот спешно отправил мысленный приказ, и уже через несколько минут из-за поворота вышли двое темных, облаченных в грифельно-серую форму.
— Обыскать. Если что пропустите — отвечать будете передо мной лично, — распорядился Кеорсен.
Поклонившись, темные подошли к клетке, с противным лязгающим звуком отворили ее и нырнули внутрь. Они действовали молча. Низший рычал, дергался, гремя цепями, пытался уклониться от цепких пальцев темных. Но тщетно.
Отчаяние пленника ощущалось слишком остро, чтобы и дальше смотреть на происходящее. Я отвернулась. Спрятала лицо на груди Кеорсена и с благодарностью почувствовала, как он крепче прижал меня к себе. Совсем как во время первого рассвета нового солнца — Кеорсен не спрашивал, а интуитивно понимал, что мне нужно, и давал это.
