— Сказки, — согласился я. — Но ведь не зря говорят, что после Осенения люди становятся немножко сенсами.
— Сенсами? Где ты их видел?
— Перед вами сижу.
— Неужто? Твоя хваленая интуиция — где она? Трижды Осененный хватает в лесу бешеную Птицу и тащит с собой. Она излучает — аж карты светятся, как после ядерного взрыва. Представить страшно, что она могла с тобой сделать.
— Карты и у мистера Смоллета в руках светились, — напомнил я, размышляя. — Птицы и risky fellows — нечто родственное?
— Не приведи господь. Коли у вас на Энглеланде с неба сыплется RF… — Бывший навигатор примолк, ненадолго задумался. — Или я смешиваю разные вещи? Птицы и экстрасенсорные способности — сами по себе, а ваша энглеландская тупость — сама по себе? Провинциальная жизнь, сытая вялость… Джим, ты правда сенс? Что ты умеешь?
Я не устоял перед желанием его уесть.
— Во-первых, могу вызывать галлюцинации. Во-вторых, распознаю чужую ложь, как мистер Смоллет.
Сильвер неловко поерзал.
— Вы мне солгали, — объявил я. — Вы здесь не только ради Птиц.
Он дернулся, словно я ляпнул нечто убийственное, затем вымученно улыбнулся:
— Ты крайне проницателен. Еще что-нибудь?
— Джон, — признался я честно, — я не встречал на Энглеланде ни единого сенса. Но и слухи не на пустом месте родились. Когда я в первый раз стал Осененным и собирал перья, я их ощущал, как… ну… генератор эмоций, что ли. Страх смерти, боль умирающих птенцов и отчаяние взрослых Птиц. Я хорошо это помню. И я не придумал — я почувствовал.
Бывший навигатор заинтересованно подался ко мне.
— А другие что чувствуют?
— Не знаю. Лайна не Осененная, а ее подружек теребить глупо. Наврут с три короба — и все дела.
Сильвер задумчиво покусал согнутый палец.
— Галлюцинации, да. И лисовин чуть не убил мистера Эрроу… Тоже экстрасенс, назовем его так. Но почему только вы двое? А слухи про сенсов упорно живут. Значит, в них что-то есть?
— Конечно. Я же говорил: в день, когда становишься Осененным…
— Стоп, — Сильвер подскочил. — Через Осенение проходят все. Допустим, это дает всплеск экстрасенсорных способностей. А что потом?
— Способности засыпают, — предположил я. — И пробуждаются только рядом с risky fellows. Пока вас не было, нас с Томом в сенсы никто не зачислял.
— Все зло в RF, — пробормотал бывший навигатор с таким видом, словно сам в это верил. — Нет, — помотал он головой. — Не может быть, что в одних risky fellows дело. Чем вы с лисовином отличаетесь от прочих энглеландцев?
Я добросовестно пытался что-нибудь придумать. Сильвер терпеливо ждал. Наконец я выдал единственное, что пришло на ум:
— На Энглеланде бережно хранят перья, которыми осенялись. А я не держу ни одного. Из-за этих перьев погиб мой отец. И Том не хранит, потому что свою домашнюю Птицу сгубил. По собственной дури.
Бывший навигатор принял это всерьез.
— Да, я видел: на перья народ чуть не молится. Может, долго хранимые перья сами же все и гасят? И экстрасенсорику, и тягу к творчеству, и обычный ум? Хоть бы этих Птиц кто изучил! Ну отчего даже мысли такой не возникло? Как по-твоему?
— По-моему, RF-крыс тоже никто не изучает… — Я осекся. К Сильверу вот-вот пожалуют новые крысы, а мы рассуждаем бог весть о чем. — Джон, я могу для вас что-нибудь сделать?
— Подумай обо всем хорошенько. Птицы…
— К черту Птиц. Вы говорили, мы с вами можем командовать «Испаньолой». Можем?
— Один миг.
— Можем создать иллюзию, что вы ни в чем не виноваты?
— Нет.
— Почему?
Сильвер поднялся с дивана, прошелся по кают-компании, потрогал зеленый светильник на столике, где не так давно бегал кругами поюн, приговаривая: «Александр хороший. Умница Александр».
— Александр хороший. Умница Александр, — с печальной усмешкой пробормотал бывший навигатор. — Джим, вина бывает разная. Корабль может прицепиться к ерунде и раздуть ее непомерно; он создает иллюзию виновности. Есть способы самовнушения и есть первый помощник, который работает с людьми и помогает избавляться от таких иллюзий. Мистер Эрроу неплохо справляется… Но если виноват по-настоящему — деваться некуда. Этот коготь цепляет и держит крепко.
Мэй-дэй! В чем таком он может быть виновен? Убил ребенка? Истязал жену?
— Не предавай тех, кто тебя любит, — тихо сказал Сильвер. — За это расплачиваются жизнью. Иногда.
Глава 5
— Спокойно. Всем оставаться на своих местах, — объявил бывший навигатор, заводя в салон тележку на антигравах.
На ее блестящих полочках стояла еда — не обед и не ужин, а легкий перекус вне расписания. После свиста взбешенной «Испаньолы» есть не хотелось, но капитан Смоллет приказал всем подкрепиться. Сам капитан уже возвратился из рубки, отослав к Хэндсу навигатора Эйба с едой. С нами не было Криса Делла: второй помощник перекусил раньше и отправился нести вахту вместо рядового техника.
— Спокойно, — повторил Сильвер, приближаясь с тележкой к столу.
Следом за ним явились крысы. Череда дрожащих черных комочков с подмигивающими фиолетовыми венцами вынырнула из-под неплотно прилегающей шторки и чинно вошла в салон. Без суеты, по-деловому они собрались в кольцо вокруг бывшего навигатора.
Рейнборо, Мерри и Андерсон вскочили.
— Сидеть! — прикрикнул на них мистер Смоллет. — Оставьте крыс в покое; Джону вы не поможете.
Пилот и оба техника сели на место. Сильвер двинулся с тележкой вдоль стола, переставляя на него тарелки. Крысы продвигались вместе с ним, не выпуская из кольца.
Сквайр Трелони откинулся на спинку кресла и шумно выдохнул. Он был бледен, щеки обвисли; свист Криса Делла дорого ему обошелся. Доктор Ливси выглядел получше. Его руки сжимались в кулаки, когда он рассматривал Сильверов эскорт. Планет-стрелок Том Грей, подрастерявший свой девичий румянец, зло оскалился, пилот Мелвин О'Брайен одним и тем же механическим движением растирал подбородок. Вид у него был задумчивый, словно Мелвин прикидывал, сколько крыс он способен затоптать разом. Рекламный красавец Джоб Андерсон свирепо грыз костяшки пальцев, Дик Мерри запустил пятерню в свою сиреневую шевелюру и дергал ее, будто желая вырвать изрядный клок волос. Бывший старший пилот Питер Рейнборо сосредоточенно водил пальцем по столу, рисовал странные иероглифы, сумасшедший навигатор Тон-Тон покачивал головой, вытянув губы трубочкой, и беззвучно свистел. С черными полосками «очков» на лицах наша команда походила на пиратов — сильно расстроенных и разозленных.
Сильвер обслужил половину длинного стола и добрался до торца, где были места капитана и его помощников. Мистер Эрроу придержал бывшего навигатора за рукав. Сильвер остановился, тележка поплыла дальше. Ее удержал капитан.
