— Двенадцать. Четвертая ВИП-ложа.
Я облегченно вздохнула. Сама не знаю почему, я отчаянно хотела попасть куда угодно, только не в первую.
— Двенадцать с половиной от ньестра за семнадцатым.
— Двенадцать шестьсот, третий столик.
— Тринадцать. Четвертая ВИП-ложа.
— Пятнадцать. Первая.
— Пятнадцать с половиной от ньестра за семнадцатым.
— Шестнадцать. Первая.
— Семнадцать от ньестра за семнадцатым.
После этих слов в зале воцарилась тишина. Долгая тишина, на протяжении которой я успела встретиться взглядом с совершенно седым въерхом, который довольно улыбался. Глаз в прорезях маски было не увидать, но мне было не до этого. Сердце колотилось так, что мне не хватало кислорода. Еще чуть-чуть, и у них будет рыбка, а не бабочка.
— Семнадцать тысяч аринхов — раз! — воскликнула Дженна.
— Семнадцать тысяч аринхов — два! — подхватил въерх.
— Семнадцать… — это уже хором, — тысяч…
— Тридцать! — Возбужденный голос Дженны выбился из последнего отсчета. — Тридцать тысяч аринхов за нашу невероятную надьеррскую бабочку! Первая ВИП-ложа!
Я замерла. Замерла, потому что больше не слышала свое сердце, да что там, я даже голосов Дженны и въерха больше не слышала, только странный гул в ушах, идущий по нарастающей. Чем-то он напоминал шум летящего на меня эйрлата, только в разы сильнее. Нет, пожалуй, эйрлату до него было далеко, это был гул штормовых волн, идущих на Ландорхорн со стороны океана, чтобы слизнуть его с лица земли раз и навсегда.
— …Продано! За тридцать тысяч аринхов гостям из первой ВИП-ложи!
Гостям?! У меня неожиданно отлегло от сердца, я вдруг поняла, что снова могу дышать. Да, накрутила я себя здорово, но эти гости из первой в точности такие же, как те, за третьим столиком, что хотели купить меня. В точности такие же?!
Я улыбалась, когда спускалась, но улыбка была неестественной, словно приклеенной к лицу, с тем же успехом меня могли тянуть за уголки губ. К счастью, под маской многое можно скрыть. В том числе обрушившуюся на меня мысль: посетители «Бабочки» оставляют здесь такие суммы, на которые можно прокормить кучу народа. «Благотворительность, — напомнила я себе. — Благотворительность, Вирна». Эти деньги пойдут на благотворительность.
Наверное, эта мысль и помогла мне расслабиться, пока я шла через зал к лестнице, уводящей наверх. На меня оглядывались, я же думала только о том, как не споткнуться, и о том, как выдержать этот вечер. И о Лэйс. О том, почему всякий раз, когда речь заходила о гостях «Бабочки», она презрительно дергала бровью. О том, что я здесь ради нее.
Охрана окинула меня цепким взглядом, скользнув сканером вдоль платья, после чего мужчины расступились, открывая мне доступ в ВИП-ложу. Гостей было четверо, в полумраке просторной комнаты, оформленной в основных цветах клуба — синее с золотом, они расположились на просторном диванчике, но, когда я вошла, синхронно повернулись ко мне. Двое мужчин и две девушки, под масками черты лица было не разобрать, под неоновыми светильниками лишь полыхали пожаром волосы одной гостьи.
— Сними маску, — последовал приказ.
Еще до того, как меня бросило в холодный пот, я поняла, кто передо мной. Не подчиниться я не могла, но и подчиниться тоже, потому что этот голос принадлежал К’ярду.
Глава 27
НАДЬЕРРСКАЯ БАБОЧКА
ПОКА Я СТОЮ В ОЦЕПЕНЕНИИ, он смотрит на меня. Это он, сомнений нет, равно как и в том, что сидящая рядом девчонка — та самая, с которой он был в парке. Парень справа — его друг, и только рыжая въерха мне не знакома.
— Так и будешь стоять? — ехидно интересуется он.
— Что это значит, Лайт? — Девушка поворачивается к нему, и в этот момент мне снова не хватает воздуха.
Их пальцы переплетены, ее взгляд устремлен на него, а я застыла перед ними, как… как полная дура. Как идиотка. Что, впрочем, неудивительно. «Ты все равно вернешь мне долг». Так, кажется, он сказал. Не получилось вытащить меня на вечеринку, зато получилось найти здесь. Море, у этого парня вообще есть мозги?! Совесть?! Хоть что-то у него есть, кроме безмерно раздутого «я» и желания щелкнуть меня по носу, как заигравшегося домашнего зверька?
От того, чтобы сорвать маску и швырнуть к его ногам, меня удерживает чувство собственного достоинства и, пожалуй, главное — причина, по которой я здесь нахожусь. Я здесь ради Лэйси. Она приходила сюда каждый вечер, каждую ночь общалась с такими, как… как он, способными выкинуть тридцать тысяч аринхов, чтобы просто развлечься за счет других. Поэтому я медленно, очень медленно снимаю маску и улыбаюсь. Никто не должен видеть того, что творится у меня внутри. Голос мой тоже звучит ровно:
— Как пожелаете.
Последнее срывается у меня с языка раньше, чем я успеваю спохватиться. Прикусываю губу, но тут же вспоминаю, что они накрашены, и медленно приближаюсь к столику. Рот у девицы приоткрывается в изумлении, челюсть его друга едва ли не падает на колени, и, честно, мне очень хочется посмотреть на их лица. Открытые, без масок.
— Я же обещал вам сюрприз, — насмешливо произносит К’ярд, глядя на меня. — Заказывайте, сегодня плачу я.
Сюрприз? Так вот как это называется?
Я стою, дожидаясь, пока данные с голографических меню перетекут на мой браслет. Они же транслируются в ресторан и в бар, и, по-хорошему, мне надо что-то сказать. Точнее, будь на их месте кто-то другой, я бы однозначно что-то сказала, но я не могу. Боюсь, что с губ сорвутся ругательства и все будет кончено. Поэтому смотрю куда угодно, только не на них.
Да, после этих выходных весь Кэйпдор будет в курсе, что я обслуживаю ВИП-ложи в «Бабочке». Не удивлюсь, что это преподнесут должным образом и для меня больше не найдется места ни под одним деревом в парке.
— Можешь идти, — милостиво отпускают меня. — Только возвращайся побыстрее, у нас впереди целый вечер. И вся ночь.
Невыносимо долгая ночь. Я вылетаю из ВИП-ложи так быстро, что Дженна поставила бы мне «незачет» уже за одно это. На ходу надевая маску, спускаюсь по лестнице, стараясь выровнять дыхание и шаг. Аукцион продолжается, но, кажется, рыженькую уже «купили», так же как и еще нескольких девочек. Дженну и въерха теперь сменил ведущий, именно он принимает ставки. Где управляющая и владелец, я не имею ни малейшего понятия и знать не хочу. Все, что мне надо, — это продержаться. Продержаться до той минуты, когда К’ярду и его друзьям станет скучно и они свалят. Вот только что-то мне подсказывает, что скучно им не станет. По крайней мере, не сразу.
В зале на меня снова пялятся, но теперь мне нет никакого дела до липких взглядов. По сравнению с тем, что меня ждет, — это так, детские игрушки. У бара меня уже дожидается заказ: для ВИПов готовят в первую очередь и максимально быстро. На подносе стоят коктейли и закуски. Подмигнув мне, бармен кивает:
