Наевшись до отвала, сходила к ручью. Умылась и, снова набрав в котелок воды, бросила еще одну щепотку травы и поставила на огонь. Мы просидели еще не больше часа и начали укладываться спать. Я хотела, как обычно, лечь рядом с Росой, но эльфаны поступили иначе. Расстелили на земле одеяла и легли в ряд, оставив мне место между Ладросом и Кэлом. Предварительно распределили ночное дежурство, и первым караульным стал Кэл.
Сначала я немного смущалась присутствия рядом мужчин, долго ворочалась с боку на бок, но потом сквозь тревожную дрему почувствовала рядом с собой движение, и знакомое тепло окутало меня с ног до головы. Кэл прижал меня к себе, а я не стала отодвигаться и мгновенно уснула, ощутив покой и умиротворение.
Глава 13
На третий день я начала чувствовать себя в этой компании почти своей. Больше не вздрагивала по ночам от малейшего шороха и спокойно засыпала рядом с Кэлом. Утром я вставала пораньше, сама готовила всем завтрак, чем в первый раз сильно удивила темных. Но против никто не сказал ни слова. Более того, спутники с удовольствием съели мою кашу и очень тепло благодарили.
Обед у нас был чисто символический, чтобы не тратить впустую дневное время, а вот ужин радовал жареным мясом и нескучными посиделками. В один из таких вечеров я полностью вымылась в ручье рядом с лагерем и, сменив одежду, присела перед костром высушить и расчесать волосы. Заметив завороженные взгляды мужчин, наблюдавших за движением гребня по длинным, мерцающим в свете огня красным волосам, смутилась и потупилась.
Рядом присел Кэл, забрал у меня гребень и, напряженно заглядывая мне в лицо, спросил:
– Эленаль, позволишь ли ты мне расчесать твои волосы и заплести в косу?
Пожав плечами, я окончательно растерялась, потому что мужчины, услышав просьбу Кэла, хитровато ухмыльнулись и с напряжением ожидали ответа.
– Буду тебе очень благодарна, – неожиданно просипела я.
Глаза Кэла хищно блеснули в свете костра, или мне только показалось, зато остальные дружно заулыбались и расслабились. Странные они! Вот чувствуется, не простые они воины, а сродни местным аристократам. Со мной вежливые, любезные, предупредительные. Одеты не как обычные жители, и оружие у них дорогое, и лошади породистые. Жесты, манеры, походка не как у простолюдинов и голову держат высоко. Чувствуется, что привыкли повелевать.
Пока Кэл осторожно распутывал мои волосы, я довольно жмурилась. Эльфаны, хоть и занялись своими делами, но с каким-то ненормальным интересом поглядывали на нас. Не вытерпев, я спросила у Ладроса, сразу определив, кто в этой компании самый старший и опытный:
– Расскажите хоть немного про эльфанов, Ладрос, а то я только до драконов в учебнике дошла. О вас дальше написано, я не успела.
Они удивленно уставились на меня, а Кэл перестал водить гребнем и проворчал:
– Ну и слава Черному Тринимаку, а то я представляю, какую чушь там о нас написали светлые зазнайки!
Я быстро подметила, что, прежде Ладроса, Кэлэбриана слушались все, не задавая вопросов и не переча, причем он не демонстрировал свой статус или положение вожака, вел себя сдержанно и вежливо с каждым спутником.
Ладрос, усмехнувшись, начал рассказ, наверняка с молчаливого одобрения Кэла, опять занявшегося моими волосами:
– Ну, с географией ты уже ознакомилась, так что эту часть могу пропустить. Эльфанов возглавляет Темный Повелитель и его Высший Дом является правящим. Ступенькой ниже – Верховный Совет, состоящий из представителей пяти Высоких Домов, в которые входят более мелкие или менее родовитые семьи и кланы.
Совершеннолетие у нас наступает в тридцать лет, как у светлых, а посвящение проходит в пещере Тринимака. Большинство из нас владеет магией земли, встречаются огневики и крайне редко – целители. Правда, последняя из них сейчас лежит, скованная проклятьем, не в силах кому-либо помочь. Пока оно не снято, женщины, к великому счастью избежавшие его, все же не могут вернуться домой и живут среди людей под охраной своих семей, но таких мало. Не знаю, что тебе еще рассказать.
Нега испарилась, оставив тревожное любопытство:
– А ваши женщины тоже спят, Ладрос?
Его голубые глаза обожгли меня болью и тоской.
– Моя жена Савери и две дочери лежат в Харписе! – Вспомнив, что я не понимаю где это, Ладрос пояснил, поморщившись: – Его обустроили специально для них. Это подземный дом для спящих женщин, который круглосуточно находится под магической охраной. Все там! В Харписе! Хотя некоторые семьи оставили своих женщин дома, не в силах расстаться.
Я грустно посмотрела на одиноких мужчин, гревшихся возле костра. За всех ответил хмурый Даэрон:
– У каждого из нас там лежат любимые: матери, жены, сестры, невесты. Моя невеста Хириан лежит рядом с моей матерью и матерью моей матери.
Я опешила и в уме сделала несложные вычисления. Сто тридцать лет длится проклятие, а там лежит его невеста. Сколько ему, нет, им лет? Следующая мысль заставила меня зажмуриться от боли и страха, при этом рука самого желанного сердцу мужчины замерла на моем затылке, словно он почувствовал мое состояние. Открыв глаза, я спросила:
– И у вас тоже там невесты… Или жены… У всех?
Гритнир и Вайрэ, качнув головами, коротко ответили:
– Да, мать и бабушка! Мы пока свободны, светлая эла, и, судя по всему, наша свобода продлится еще долго. Как у Дэнэтора и ана Кэлэбриана. Хотя, быть может, ан Кэлэбриан имеет больше шансов расстаться со своей свободой чуть раньше.
Они хитро взглянули на меня, а я неуверенно обернулась. Кэл тоже пристально смотрел на меня, стальные глаза вглядывались в мои, словно что-то искали в глубине женской души. Он коснулся пальцем моей скулы, потом, словно осмелел, погладил щеку и произнес:
– В Харписе лежат мои сестра и мать. Больше никого любимого и близкого мне там нет!
Я облегченно выдохнула. Оказывается, не дышала, ожидая ответ. В серебристых глазах снова вспыхнул торжествующий хищный блеск – Кэл все понял. Я отвернулась и уставилась в огонь. Дальше краем уха слушала неторопливый разговор братьев и размышляла, почему мое сердце так реагирует на Кэла: то бьется, словно пойманная в силки птица, то замирает и, кажется, больше не потревожит. Сердце проснулось – это несомненно, и с каждым днем, часом в обществе сероглазого эльфана ощущается все сильнее.
Через несколько минут Кэлэбриан сел напротив меня и перекинул красиво заплетенную косу мне на грудь. Я восхищенно и удивленно рассматривала искусно убранные волосы! Мало того, между прядями сверкала тонкая ажурная цепочка, а чтобы она не расплеталась, хвостик был закреплен кожаным шнурком. Вдоволь налюбовавшись искусной работой, я благодарно посмотрела на Кэла:
– Это мне? Подарок?
Он улыбался, согласно кивая, но в его глазах отразилась боль и напряжение. Мне так сильно захотелось убрать их из его глаз, что, встав на колени, я обняла его за шею и прижалась всем телом:
