Майор Волосняков, остановив работу и оставив на поверхности земли свою лопатку, встал на колени и просунул в отверстие руку, ощупывая камень, на котором они стояли и поверхность которого практически очистили от земли полукругом с радиусом в восемьдесят сантиметров. Рука майора легко уходила в пустоту под этим камнем.
— Так… Здесь камень, придавленный валуном, толщиной всего сантиметров в двадцать.
Что мы будем иметь, если взорвем его? — вопрос был обращен к саперу группы капитану Севастьянову.
Севастьянов только неуверенно плечами пожал, а ответить за него решил старший лейтенант Африканов:
— Получим тревогу в лагере бандитов, товарищ майор, и больше ничего. По галереям звук взрыва побежит со всей возможной скоростью, обрастая эхом, и нашлепает бандитам по ушам, предупреждая о нашем подходе и наших попытках открыть то, что они тщательно закрывали. Это предупредит их, что все входы следует охранять. Чем они и займутся. А мы ничего не получим. Сейчас большой валун упирается в плоский камень. Часть плоского камня под воздействием, как я думаю, удара большого валуна откололась, образовав яму, в которую человек не пролезет. Если мы плоский камень взорвем, как может повести себя валун? Центр тяжести у него где-то в середине. Сможем мы его взрывом отсюда выбросить? Едва ли. Для этого два вагона взрывчатки понадобится…
— Одного вагона, пожалуй, может хватить, — со знанием дела сказал сапер капитан Севастьянов. Но в целом Саня прав. Результата не будет. Только себя выдадим…
— А себя нам выдавать никак нельзя. Вам особенно нельзя себя выдавать раньше времени, — вступил в обсуждение подполковник Староверов. — Вертолеты, кстати, в нашу сторону вылетели. Машины выехали еще раньше. Свиные туши и навоз доставят с рассветом. До восхода солнца. До этого вам следует найти хотя бы один достаточно удобный проход. Лучше — несколько. И желательно не засветиться до рассвета… Поэтому взрыв запрещаю. А уж в этом месте пытаться войти в пещеру или другой проход искать — решайте сами…
— Взрыв еще чем опасен, — добавил Анатолий Игоревич. — У меня есть сомнения, что подземная галерея имеет сечение тоннеля метро. Проход может быть небольшим. И камень, провалившись, может его перекрыть.
— Согласен, — поддержал майор Волосняков. — Здесь можно попробовать еще что-то сделать, но может и не получиться. И потому я решаю искать другие проходы.
Майор вытащил из кармана свой планшетник, посмотрел на карту и покачал в сомнении головой. Все проходы, включая главный, самый крупный по размерам, были расположены в отвесных стенах, хотя, судя по отметкам, и не слишком высоко, но лифта для спецназа никто построить не догадался. И не было обозначено на карте, к каким входам существуют подходы, кроме одного, главного, — там была нарисована тропа, видимо, насыпная.
Даже если где-то возможно забраться по скалам, то загружать через те входы свиные туши казалось делом чрезвычайно сложным, хотя если использовать для этого веревки и полиспасты
, то без проблем и туши поднять можно, и мешки с навозом. Для этого только требуется вбить в скалу клинья, к которым потом прикреплять блоки. Главное, было бы куда поднимать.
Но этот вопрос оставался открытым и даже вызывал серьезные сомнения. Потому что заделать изнутри входы на отвесных стенах было бы не слишком сложно. Для этого следовало только привлечь мало-мальски умеющего каменщика или просто человека, готового проявить старание при наличии элементарных знаний о том, как сделать цементный раствор. При этом практика показывала, что бандиты в большинстве своем были людьми, предпочитающими стрелять, взрывать и убивать, но не работать руками. Правда, известны случаи, когда для производства строительных работ они пригоняли людей из городов и поселков, а потом, когда работы были завершены и подходило время расплачиваться, просто убивали строителей.
Но размышлять о том, что возможно, а что невозможно, — бесполезно терять драгоценное время. А его малой группе ОМОГ отпущено было немного. И подполковник Староверов снова напомнил об этом, не подгоняя, но сообщая, что рассвет не заставит себя ждать, а с рассветом предстоит начать активную работу. Но чтобы эту работу начать, необходимо найти вход в пещеру или расчистить заваленный.
— Выходим… — распорядился Дмитрий Валентинович и пошел первым.
Капитан Севастьянов сразу двинулся за ним, а старший лейтенант Африканов, остановившись на месте, стал в тепловизионный прицел осматривать пространство впереди. Там, куда им следовало идти. Но задержался ненадолго. Забросил ремень винтовки за плечо, вытер о валун лезвие малой саперной лопатки и, не убирая ее в чехол за спиной, побежал догонять…
Три следующих выхода нашли там, где они и были обозначены на карте. Но все три оказались заложены природным камнем с применением прочного раствора. Майор Волосняков попытался своим ножом расковырять шов, но это не удалось. Раствор был чуть ли не прочнее самого камня. Значит, здесь проходов не было, и, скорее всего, не стоило искать их и дальше — они все должны быть заложены, кроме одного, главного, которым бандиты и пользуются. Следовало принимать какое-то конкретное решение, но принимать его без командира было невозможно. И потому майор Волосняков запросил Сварога:
— Сварог. Я — Второй. Следующие три прохода заложены каменной кладкой. Такую только гранатометом взять можно. Бронебойной гранатой. Что будем делать?
— Предложения есть?
— Только одно. Попробовать расширить первый проход.
— Согласен, при одном условии. Никаких взрывов…
— Будем искать варианты.
Беседу командира малой группы с командиром ОМОГ слышали все, кто носил шлемы «Ратника». И потому Дмитрий Валентинович даже объяснять своим офицерам ничего не стал. Просто развернулся и тронулся в обратный путь. Они молча пошли за ним.
Время уходило катастрофически.
Первые свои «раскопки» бойцы нашли без особого труда. Остановились рядом, достали лопатки. Старший лейтенант Африканов почесал лопаткой шлем на затылке.
— Сюда бы отбойный молоток или, на худой конец, какой-нибудь перфоратор. Мы бы тонкий камень прорубили и проход расширили…
— И еще установили бы эскалатор… — зло добавил майор Волосняков.
— А у тебя, Саня, что на плече висит? — спросил капитан Севастьянов.
— На плече? — удивился старший лейтенант, снял с плеча «винторез» и сам посмотрел на него с удивлением. — Винтовка…
— Бесшумная винтовка с возможностью автоматической стрельбы…
— Насчет бесшумности «винтореза» я бы не сказал, — заметил Африканов. — Звук такой же силы, как у «мелкашки». Предел слышимости невооруженным ухом около пятидесяти метров. В первый раз меня не услышали, потому что взрыв помешал. А иначе могли бы и услышать. Но винтовка рассчитана на то, что выстрел должен услышать только будущий покойник. Так нас, помнится, инструктор обучал в школе снайперов.
Рассказывать, какой звук выстрела из «винтореза», офицерам-спецназовцам мог только старший лейтенант Африканов. Просто из-за своей любви к разговору вообще, то есть все равно о чем. Они сами прекрасно знали, как «звучит» эта винтовка. Но знали и другое оружие своей группы. И Дмитрий Валентинович сразу вышел на связь со Сварогом.
