— Шеф у нас сам по делам почти не ездит, поэтому не сочтите за дерзость, если я попрошу вас побыть его… ушами. — Артём сложил руки ладонями друг к другу и умоляюще сдвинул брови. — Мало ли, ситуации бывают всякие, а он никогда не сознается, что ему нужна помощь.
— Конечно, — с удовольствием согласилась я, кивая головой.
Лицо Тимофеева-младшего просветлело. Краем глаза я заметила, что Алексей, наблюдая за моими губами, начал отвлекаться от дороги.
— Он ведь меня не видит? — смутился парнишка.
— Нет.
— Это хорошо, иначе он бы меня уже уволил!
— Сомневаюсь, — сказала я, улыбаясь.
— Тём, мы приехали, нам пора. Пожалуйста, будь осторожен и оставайся на связи, — суровым тоном дал указания Тимофеев, разворачивая к себе телефон, и, подумав секунду, уже ласковее добавил: — Удачи.
— Спасибо, сделаю всё по инструкции, не переживай, — голос парня прозвучал уверенно.
Алексей кивнул и нажал на отбой. Не дожидаясь, пока он откроет дверь и подаст мне руку, я вышла из машины и огляделась.
Я бывала здесь несколько раз. Здание «ГлавЭнерго» мне никогда не нравилось. Слишком серое и мрачное. Всё небо над Промышленным районом города было затянуто густым черным дымом, производимым высокими трубами моторостроительного завода. На тротуаре, покрытом грязью и окурками, было безлюдно.
У главного входа в здание полукругом возле урны стояла группа мужчин в недешевых костюмах всех оттенков серого и черного. Они о чем-то оживленно спорили и беспрерывно дымили. Один из них, с сигаретой в зубах, показал на нас пальцем. Разговор прекратился, все молча уставились на нас.
Тимофеев легонько подтолкнул меня вперед. Не говоря ни слова, мы прошли мимо них и вошли в здание. В холле располагался турникет и столик охраны, на котором стоял телефон. Рядом с аппаратом находился список служебных номеров с указанием должностей и фамилий работников.
Охранник, развалившийся на стуле, был небрит, на его форме не хватало одной пуговицы. Он без стеснения разглядывал нас с головы до ног.
— Добрый день, — сказала я, обращаясь к нему, — могу я пройти к Ирине Житницкой?
— Что? — пролаял он, приближая ко мне свою плохо выбритую физиономию. — Девушка, у нас тут свои порядки. Наберите номер, и к вам спустятся.
Он указал своим пальцем, с грязью под ногтями, на старенький телефон.
— Ладно, — пробормотала я и прошлась глазами по списку.
Интересно, как бы Тимофеев объяснял этому типу, что он не в состоянии воспользоваться телефоном и ничего не услышит в ответ. Порядки у них. Лучше бы наняли приличную охрану. Солидная организация, всё-таки.
Алексей стоял позади меня, предпочитая дипломатично молчать.
— Ирина, добрый день, это Александра Беляева, — представилась я, услышав голос сослуживицы брата, — извините, что беспокою. Мне нужно с вами поговорить. Вы можете ко мне спуститься?
— Да, конечно, Саша, дай мне минуту, — в её голосе чувствовалось напряжение.
Раздались короткие гудки. Я положила трубку на рычаг.
Охранник сверлил меня злым и настороженным взглядом. Толпа мужчин, куривших возле входа, прошла мимо нас, обдав клубами сигаретного дыма. Прикладывая к турникету свои пропуски, они друг за другом беспрепятственно проходили в холл первого этажа и разбредались по своим кабинетам.
Я повернулась к своему спутнику. Он о чем-то сосредоточенно размышлял, глядя в одну точку. Через полминуты появилась Ирина.
Это была женщина лет сорока с худощавым лицом и волосами, уложенными на затылке в тугой бублик. На ее носу отпечатался красный след от очков.
— Здравствуй, Сашенька, — хрипло сказала она, подойдя ближе.
Ее лицо при взгляде на меня исказила гримаса сожаления и страха.
— Здравствуйте, — поприветствовала я и, обратив ее внимание на стоявшего рядом, представила сыщика: — Это Алексей, он ведет расследование по делу моего брата.
— О, очень приятно, — ответила она и протянула руку. — Кстати, Сашенька, как Арсений?
— Он стабилен, но все еще находится в коме.
— Очень жаль, мы все ждем его возвращения, — в ее голосе читалось сожаление. — Давайте отойдем в сторону и поговорим.
Охранник с досадой посмотрел нам вслед, приподнялся на стуле и вытянул шею, чтобы расслышать детали разговора.
— Сашенька, — продолжила она вполголоса, — Арсений очень хороший человек. Мы его уважаем, но боюсь, из-за всей этой истории он стал объектом всеобщих обсуждений. Начальство даже выбрало человека на его место. Вам нужно поторопиться, чтобы снять с него подозрения. Я знаю, как эта работа важна для него. Арсению нужно скорее выздоравливать и восстанавливать свое доброе имя.
— Значит, вы не верите, что он мог сделать подобное?
— И никогда не поверю, — упрямо воскликнула женщина, взмахнув руками, — мы работали пять лет бок о бок в одном кабинете! Отлично сработались, скажу я вам. Он чрезвычайно чуткий, галантный, надежный и сильный духом молодой человек. Но эта ситуация, прямо так скажем, многим на руку на этом предприятии. Десятки человек теперь коршуном вьются перед директором, чтобы заполучить эту должность.
— Тогда помогите нам, Ирина, — вмешался в разговор Тимофеев. — Давайте вернемся в тот день. Двадцатого мая. Вы не припоминаете, что происходило необычного? Может быть, Арсений куда-то собирался? Он что-нибудь упоминал?
Ирина закрыла глаза и поправила пальцем невидимые очки.
— Конечно. С утра он обнаружил, что забыл дома телефон. — Она кивнула сама себе. — Потом звонил со служебного домой. Потом говорил еще с кем-то, вроде с вами, Саша. Затем мы пообедали. Потом началось обсуждение важного проекта по электроснабжению торгового центра. Его вызвали на согласование с заказчиками, и он просидел у директора до шести, как минимум. Потому что я уходила, его еще не было в кабинете. Он мог задержаться и до семи, и до восьми. Не знаю.
— Вы должны вспомнить, не упоминал ли он, куда собирается после работы, — напомнил Алексей.
— Да. Такого не припомню. Но была девушка! Да, девушка! — внезапно женщину осенило.
— Какая девушка? — удивилась я.
— Раздался телефонный звонок. Я подняла трубку. Молоденькая девушка сообщила, что пришла по важному делу и просит спуститься Арсения Беляева. Я ответила, что он на совещании. Та поинтересовалась, надолго ли, и заметила, что у нее нет времени ждать.
— Она не представилась?
— Нет, — с сожалением покачала головой Ирина.
— В котором часу это было?
— Около пяти или половины шестого, потому что день подходил к концу, я потихоньку собиралась домой.
— Она ничего не передавала ему?
— Как же я могла забыть, точно. Она передавала ему записку. Когда я выходила, охранник передал ее мне. Пришлось вернуться, чтобы оставить записку на его столе.
