— Не подходи. — Девушка развернулась и бросилась вниз по лестнице.
Ее лицо все еще горело от страстного поцелуя, сердце стучало, как бешеное, а тело еще помнило трепет его прикосновений.
— Прости! — Донесся до нее вздох сожаления.
Но Маруся не ответила. На негнущихся ногах она вернулась в зал.
— Ну, наконец-то. — Обрадовалась Марго. — Думала, ты заблудилась! — Она протянула девушке бокал, и та залпом его выпила. — Ого, ничего себе жажда. — Усмехнулась. — Что-то стряслось, пока меня не было?
Но Маруся решила не рассказывать. Ей было стыдно. Она закрыла глаза, обдумывая произошедшее и тихо ненавидя себя. Перевернутое с ног на голову сознание орало: «О чем ты только думала?».
— Потанцуем? — Предложила Марго.
— Нет. Я, пожалуй, поеду домой. — Выдавила Еникеева.
Всё было ошибкой. Это платье, этот прием, этот мужчина!
— Брось! Идем. — Напарница взяла ее за руку и повела за собой.
Они обошли праздно болтающихся у столика со спиртным моделек, прошли мимо сцены и направились к небольшому танцполу, на котором собралось всего несколько человек — и те не танцевали, а обсуждали что-то важное с бокалами в руках.
Марго остановилась в метре от них, развернулась, подмигнула компании мужчин в деловых костюмах, стоящих неподалеку, и начала плавно двигать бедрами в так музыке. Маруся же не могла сделать и шагу, потому что в это же мгновение встретилась взглядом с Виктором.
Он стоял поодаль в окружении главных гостей вечера, но смотрел в другую сторону. На нее. Пожав плечами, словно извиняясь, мужчина отпил немного из своего бокала. Как раз в этот момент его окликнули.
Это была звезда вечера, Натали Каплан. Отодвинув от себя всех желающих сфотографироваться, она потянула к нему руки, а когда он подошел, нежно заключила в объятия и прижалась своей щекой к его щеке.
Больше Виктор в сторону Маруси в этот вечер не смотрел.
19
— Подумаешь, женатый. — Сказала Танечка, собираясь на очередное деловое «свидание». — Если мужчина смотрит на сторону, значит, его что-то не устраивает в семейной жизни.
Девушка аккуратно раскатала чулок по стройной ножке и прикрепила к ажурному поясу.
— Нет. Я так не могу. — Маруся медленно перевела взгляд на окно, за которым, медленно кружась в воздухе под светом фонарей, падали пушистые снежинки. — Женатики для меня табу.
— Ну, и дура. — Парировала Татьяна, натягивая платье. — За свое счастье нужно бороться. — Она прошла к маленькому заляпанному зеркальцу, висящему на стене, достала красную помаду и обильно нанесла ее на губы. — Он тебе понравился и ты ему. Так почему бы и нет?
Маруся растерянно опустила взгляд.
— Не знаю. Неправильно это. Мама всегда говорила, что вмешиваться в чужую семью — самый большой на свете грех. Вот поставь себя на место его жены. Она создает дома уют, любит его, доверяет, а потом приходит какая-то краля, и вся жизнь коту под хвост. А вдруг у них есть дети?
Она, конечно, и сама не верила, что такие, как Натали Каплан, одинаково успешно ведут бизнес и домашнее хозяйство, но слово «жена» ведь должно подразумевать что-то такое, да?
— Точка зрения твоей мамы давно устарела. — Бросила Татьяна безапелляционно. — Что хорошего с тобой произошло, пока ты ее слушалась? Ничего. Так рассуждают только слабая женщина. А сильная, — девушка надела сапоги и еще раз взглянула в зеркало, — сильная будет бороться за свое счастье. И, между прочим, изначально не допустит того, чтобы ее мужик заглядывался на других.
— А как же Боссик? — Вырвалось у Маруси.
Таня замерла на секунду, а затем обернулась к ней:
— А что Боссик? Ты же прекрасно знаешь, что я вышла за него только, чтобы устроить свою жизнь. Вот если бы я его любила, то все было бы по-другому. — Она накинула шубку, застегнула ее и повязала на голову черный с красными розами платок. — Я бы на твоем месте даже не задумывалась, а брала бы свое и держала крепко зубами. В этом городе иначе и не проживешь. — Танечка подхватила сумочку, вышла за дверь и на прощание бросила: — Думаю, если он разведется со своей Капланшей, то вы отпилите от ее состояния хороший такой, жирный кусок пирога. Дерзай!
Она подмигнула Марусе и, громко цокая каблучками, удалилась вниз по лестнице.
«Кто о чем, а Таня опять о деньгах…» — покачала головой девушка. А вот ей самой денежный вопрос в голову даже не приходил. Маруся чувствовала лишь зияющую в сердце черную дыру одиночества.
От воспоминаний о поцелуе на крыше сердце снова рванулось в груди, как опаленное жаром, и заныло так больно, что стало трудно дышать.
Ей ведь многого и не было нужно: только чье-то тепло рядом. Быть нужной, любимой, полезной. Быть чьей-то половинкой, чтобы перед глазами замаячило, наконец, радужное будущее в виде крепкой семьи. Чтобы можно было мечтать, надеяться, строить планы. Ей просто хотелось верить в то, что она не безнадежна и тоже имеет право на свое маленькое женское счастье.
* * *
— Нужно уметь отговаривать. — Учила ее на следующий день Марго. — Нельзя говорить невесте о ее недостатках, она должна о них забыть. Нужно уметь отвлечь от ужасного, уродующего ее фигуру, фасона и переключить внимание на что-то более подходящее. Это целая наука.
Перед ними в примерочной стояла типичная женщина-груша. Так называемый тип телосложения, когда при довольно скромной верхней части у дамы выдающиеся «тылы». Невеста пришла к ним с твердым намерением купить платье силуэта «русалка» и не поддавалась на уговоры хотя бы примерить что-то другое.
Как итог — первая же выбранная ею модель смотрелась не просто ужасно, а катастрофично, и виноваты были, разумеется, не широкие бедра клиентки, а фасон и пошив этого отвратительно безвкусного платья.
— Давайте посмотрим еще. — Обиженно фыркнула дама, крутясь у зеркала.
Марго послушно поплелась с невестой вдоль рядов, а сама тихо шепнула Марусе:
— Беги на склад и неси «КК» ее размера и нужного цвета.
Девушка послушно кивнула и метнулась по коридору до самого конца. Она уже хорошо уяснила, что клиенткам с холодными оттенками кожи больше всего идут белоснежные платья с розовым декором, а дамам с теплым оттенком кожи, загорелым и смуглым, лучше выбирать наряды цвета слоновой кости или топленого молока с золотым декором.
Маруся вбежала в помещение склада и сразу же бросилась к нужной секции. Выбрала платье цвета речного жемчуга с богато акцентированным верхом: драпированный лиф, богатое кружево, немного сияющих камней, закрепленных на широкой лямке. Юбка же наряда была свободной и полностью лишенной какого-либо декора.
«То, что нужно!»
— Стойте! — Скомандовала Марго как раз в тот момент, когда Маруся будто бы невзначай пробегала мимо них с этим платьем. — Мари, куда вы его несете? Я думаю, моей клиентке как раз подошло бы такое.
