Двор не был полностью забит, но народу в нем оказалось порядочно. Лучшие номера занял какой-то важный вельможа с сопровождающими, но для меня нашлась каморка на том же этаже. Через стенку от вельможи, за что хозяин нагло попытался двойную цену содрать. Пришлось пообещать отрезать ему уши. Деньги у меня еще есть, но принятый образ не позволяет ими сорить. С добавлением "трансляции эмоций" наезд удалось отбить. Тем более, что переплачивать реально было не за что. Комната была метров шесть. Еле тюки свои впихнул.
Ужинать пришлось в общей зале, но я сделал как мог быстро. Вроде, в номере никто пошуровать не успел. Впрочем, что с бедного приграничного барона взять можно? Скорее, неприятности огрести. Но, на всякий случай, остался при вещах.
За стеной довольно громко разговаривали. От нечего делать сыграл себе "остроту чувств" и стал подслушивать. Не то, чтобы я любил совать нос в чужие дела, совсем наоборот, просто мне в какой-то момент послышалось, что там графиню Савитра помянули. Вот я и заинтересовался. Как выяснилось, не зря. Вельможа в соседнем номере самим канцлером оказался, ее батюшкой. По ходу дела он раздавал поручения помощникам, а потом стал диктовать письмо. И если поручения показали мне только, что канцлер и на курорте собирается продолжить работать и интриговать, то письмо, неожиданно, касалось и меня. Ибо писал он дочери.
Никаких сантиментов в письме не было. Даже дежурное "здравствуй" в начале письма, по-моему, было опущено. Или секретарь такие вещи сам вставляет? В виде обычной шапки по трафарету? Но ведь это письмо к дочери…
Вначале граф Куула уведомил графиню Савитра, что прибывает в Удаку завтра к вечеру. Письмо отправляет с доверенным порученцем впереди себя, чтобы та успела подготовиться.
Граф несколько снисходительно одобрил активность дочери в создании на курорте модного салона. Не стоит переоценивать его значение, в большой политике личные симпатии и антипатии играют второстепенную роль, но часто именно они становятся решающим аргументом для колеблющихся. Трудно рассчитывать на то, что приходящие в салон люди станут союзниками, но сам факт, что ее салон стал самым модным в этом году, работает на престиж семьи.
Дальше шла рекомендация быть осторожнее с герцогом Чандамом, который давно точит зубы на граничащее с его землями графство Савитра.
В целом одобрялась желание графини приобрести влияние на юного графа Варадата. Вместе с тем, граф напоминал, что окружение Нила, не сам Нил, а сын — совсем не то же самое, что отец. Влияние Нила на старого генерала проявляется только в том, что сына тот безумно любит и готов за него перегрызть глотку любому. Но не в принятии решений, где старый граф абсолютно самостоятелен и старается наставлять сына.
Наконец, главное. Появление на территории королевства целителя неизвестной силы, чрезвычайно заинтересовало Прабху (короля). Он уверен, что появление древнего мага, ставшего таковым еще до гибели последних Великих Артефактов, станет решающим фактором возвеличивания нашего королевства. Якобы есть такая легенда в королевской семье. Хотя, если маг действительно, полноценный кират, то он должен уметь, как минимум, возвращать молодость. Что уже само по себе является сильнейшим аргументом. Так что Прабаху жаждет добраться до него первым. Если этот непонятный юноша Гхаран действительно тот, кем его считает графиня, и если этим умно воспользоваться, то даже нет смысла озвучивать, какие это может иметь последствия. Граф надеется, что дочь его не подведет.
Я выругался про себя. Опять меня хотят использовать и делят мою шкуру, забыв меня спросить. Правда, я не древний маг, прошедший очередное омоложение, но все-таки кират. И начинающий силпин, не будем забывать, что может дать совершенно иной расклад. Похоже, вовремя я уехал.
Но долго переживать у меня не получилось, граф стал давать порученцу устные указания. В основном, по тем же темам письма, но более подробно. На бумаге все было сказано аккуратнее и нейтральнее, а здесь канцлер не стеснялся в выражениях.
— Очень надеюсь, что Амалия там не заигралась в политику. Девочка она неглупая, но тот же герцог Чандам ей не по зубам. Женские чары на него не действуют. И никогда не действовали, тот еще хищник. Постарайся разъяснить ей, что старый волчара давно ищет предлог продемонстрировать королю свое участие в ее делах и делах графства. Не секрет, что король не одобряет ситуации, когда главой крупного феода является женщина. Мне очень трудно противостоять давлению со всех сторон. Ведь моя цель — сделать из графств Савитра и Куула еще одно герцогство. Об этой идее Амалии не напоминай, ей самой нравится быть правящей графиней.
Переведя дух, граф продолжил:
— Ее желание сблизиться с Варадатом меня беспокоит. Она не писала, как собирается это делать. Не думаю, что юношу заинтересуют темы ее салона, седая история, вроде, его не привлекала. Надеюсь, она не собирается действовать через Кишора. Этот красавчик блюдет только собственные интересы, к тому же старый граф от него не в восторге. Вскружил голову дочке, а сам не того полета птица, чтобы годиться в женихи. Так что лучше его держать на дистанции.
— Наконец, по кирату. Совершенно невозможная вещь, но я почему-то поверил, что она случилась. Возможно потому, что мое положение при дворе, скажем честно, в последнее время стало недостаточно твердым. Лишнее графство — это не только сила, но и всеобщая зависть. Так что оказать такую услугу королю было бы замечательно. Да и самому не помешало бы годков этак тридцать… или хотя бы двадцать сбросить. Сразу бы вопрос о наследниках отпал, сам мог бы стать герцогом…
Последовала мечтательная пауза.
— Так что проверка этого Гхарана — дело первостепенной важности. Короля я не обнадеживал, но, думаю, недруги его уже просветили о целях моей поездки. Так что на кону стоит очень многое. Пусть Амалия приведет ко мне этого юношу, не знаю скольких сотен лет отроду, прямо завтра вечером. Объясни ей, как это важно. У нее будет завтра почти целый день его подготовить. Тут трудно советовать. Я, вообще удивлен, как ей удалось его заинтересовать. В общем, я на нее надеюсь. Хочет оставаться графиней Савитра, пусть старается.
Собственно, это было все. Дальше шли указания по поводу подготовки его апартаментов, организации приемов, приглашении гостей. Перечислялись, наверное, все значительные фигуры, пребывающие на курорте, и их родня, но я уже, практически, не слушал. Возможно, что-то в фоновом режиме и запомнил, но сейчас это было для меня неважно. Не собираюсь я лезть в большую политику.
И канцлер меня… не впечатлил. Видимо, дела его совсем плохи, раз он стал на чудо уповать. Как-то неконструктивно все. Ему нужен кират, а вот что дочка может кирату обещать, даже порученцу не сказал. Все, что пожелает? Но тогда это означает, что обещания он выполнять не собирается. И я правильно поступил, что уехал.
Подвел ли я тем самым Амалию? Наверное, да. Но ведь мы с ней ничего друг другу не обещали. А барон Кишор как-то намертво убил во мне желание делать ей подарки. Тем более, если дарить придется себя, а подарок она намерена передарить королю. Меня в Запорталье избыток начальников раздражал, а тут они еще более авторитарны. Так что завтра мы поедем в разные стороны.
