Весь мир был таким и знакомым и незнакомым.
Дверь открылась с тихим скрипом, и в комнату вошла Матильда. Она смотрела с тревогой и теплом. А я, сев на кровати, новым взглядом смотрел на эту женщину. Она была другой. Раньше мне казалось, что Матильда просто пожилая женщина с уютной внешностью, сейчас же я видел нечто совершенно иное. Она будто сияла. Вокруг нее что-то переливалось всеми цветами радуги, а внутри в такт биения сердца пульсировала сверкающая звезда. Матильда была прекрасной. Человек, с удивительно чистой, сверкающей душой. Физическая оболочка мало меня волновала, ведь она смертна и когда-нибудь просто прекратит функционировать, превратившись в простой перегной.
Я видел то, чем она являлась на самом деле, и не понимал, зачем боги или создатели заковывают эти удивительные души в куски обыкновенной плоти.
Встряхнувшись, я замер, прислушиваясь к себе. Наверное, я изменился, вот только не мог сказать, что теперь во мне стало другим.
– Что случилось, Матильда? – спросил я, стараясь смотреть не на душу, а именно на лицо, которое оставляло меня совершенно безразличным. Наверное, то же самое я бы ощущал, смотря на камень у дороги или кусок дерева.
– С вами все хорошо, милорд? Уже почти вечер, а вы до сих пор в постели, – сказала она, а я, прикрыв глаза, вслушался в ее голос.
Странно, я ведь умел раньше говорить и слышать, так почему же теперь простые звуки чужого голоса кажутся мне такими необычными?
– Все нормально, Матильда. Я просто устал с дороги, – сказал я, открывая глаза и вставая.
Женщина продолжала как-то странно смотреть на меня. Казалось, будто она что-то пытается вспомнить.
– Что-то еще? – поинтересовался я, рассматривая помятую одежду. Нужно переодеться, а потом сходить в сокровищницу и посмотреть, как там камень. Затем необходимо прочитать книги, которые мы отыскали на горе. Нет, для начала надо узнать, как там текущие дела в моем герцогстве. Это ведь важно, не так ли? Думаю, теперь это перестает иметь хоть какой смысл. Впрочем, пусть даже после моего ухода все это рухнет, опыт останется со мной.
– Вы как-то изменились, милорд, – отозвалась она, старательно вглядываясь в мои глаза.
Я пожал плечами, отворачиваясь.
– Все мы меняемся. Меня просто долго не было, Матильда. Я, наверное, просто подрос, – ответил я, а потом, повернувшись, улыбнулся женщине.
Она тут же встрепенулась, заулыбалась.
– Конечно, вы правы, милорд. Вы просто немного подросли. Где будете ужинать?
– Пожалуй, я перекушу в малой гостиной.
– Тогда я попрошу принести вам ужин туда, – она повернулась к двери и собралась уже выходить, но в самых дверях остановилась. – Ваши глаза, милорд, стали иными.
Чуть повернувшись, она поклонилась и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Пожав плечами, я принялся стягивать с себя грязную и помятую одежду. Не знаю, что она там во мне нового увидела, но я ощущаю себя вполне нормально.
Я помнил, что вчера произошло. Не знаю, как смог на подобное решиться. Что толкнуло меня. Я не был больше безмолвной арканой, рожденной в горячем магическом ядре. И я не был человеком, который носил в своей последней жизни имя Наяль Давье. Конечно, пока я в этом мире, имя у меня останется тем же. Я не стану его менять. Но оно уже не принадлежит мне. Я – не он. Хотя и чувствую, что состою одной своей частью из него. Он не умер, просто… снова переродился.
Мир вокруг ощущался как большой теплый океан, наполненный энергией и светом. Мне так и хотелось прикрыть глаза и дать возможность телу плыть по течению, наслаждаясь приятными ощущениями.
Сам не заметил, как все-таки закрыл глаза. Постояв так несколько минут, встряхнулся, а потом потянулся за штанами, которые собирался надеть. Но в моей собственной руке что-то изменилось. Я сначала замер, а потом быстро оглядел ее, поднимая взгляд все выше и выше. Вскоре мне стало понятно, что поменялось не только рука.
Я понял, что моя душа стала слишком большой для этого материального тела. Она выступала за его пределы, формируя нечто похожее на облик арканы.
В моей комнате имелось зеркало из самых первых партий. Оставив штаны в покое, я подошел к нему и с интересом поглядел. Что ж, выглядело это странно. Мое физическое тело, в котором я по-прежнему находился, выглядело так же, как и раньше. То есть невысокий парень, с черными по плечи волосами и синими глазами. Я отлично видел свое тело, даже несмотря на то что обзор слегка закрывала душа. Это выглядело так, словно один облик покрывал полностью второй. И облик этот имел свою собственную внешность. Моя душа или, лучше сказать, именно Я, выглядела несколько иначе. Я был одет во что-то вроде узкого, белого, длинного плаща с капюшоном, накинутым на голову. Под капюшоном сверкали яркие, синие глаза. Это была не просто какая-то одежда, это часть меня. Я знал, что могу в любой момент все поменять. Изменить цвет, убрать капюшон, вылепить себе любое лицо, какое только пожелаю, или же могу натянуть безликую маску арканы. Я просто знал, что именно этот внешний облик и есть мой истинный.
То, что моя душа выглядела, словно она была человеком, одетым в плащ, совсем не значило, что мое физическое тело больше не нуждалось в одежде. Не думаю, что тут найдется кто-то способный видеть души, а это значит, что для всех остальных людей без материальной одежды я буду выглядеть просто голым.
Одевшись, я направился в малую гостиную. Мир все еще был мне непривычен, но я постарался взять себя в руки.
Ужин уже ждал меня, как и мявшийся перед дверью Матис.
– Что-то случилось? – спросил я, открывая дверь и входя в комнату. Неподалеку я заметил Хана.
Не успел я войти, как ко мне кинулся Виль, но, не добежав, остановился, с подозрением принюхиваясь и присматриваясь.
– Привет, – я улыбнулся и присел, внимательно наблюдая за сомневающимся Вилем. – Ты чего? Успел за ночь позабыть?
Виль как-то нехотя вильнул хвостом и осторожно подошел ко мне. Душа рата была иной. Она не сияла так же сильно, как душа Матильды или того же Матиса, но была какой-то мягкой, что ли, отзывчивой.
Осторожно нюхнув протянутую к нему руку, Виль аккуратно уткнулся в мою ладонь носом. Я слышал, как он недоумевает, понимая, что я как-то изменился.
– Все хорошо, приятель, это по-прежнему я, – пробормотал я тихо, потрепав всё еще настороженного рата за ушами.
Виль недоверчиво на меня покосился, но потом всё-таки слегка расслабился, показывая мне картинки того, что он, несмотря на изменения, всё же ощущает того, кого однажды признал хозяином.
– Вот и отлично, – сказал я удовлетворенно, а потом поднялся на ноги. – Ну что там, Матис, какие-то проблемы?
Управляющий тут же встрепенулся и несколько неловко покосился на мой ужин.
– Может, я позже зайду? – спросил он, оглянувшись на дверь. Его отношение ко мне как-то изменилось. Я прислушался к его эмоциям, легко улавливая смятение и растерянность.
