Однако тот лишь сверкнул улыбкой:
— Тогда договорились. В следующую субботу здесь будет прием — пусть приходит, я подготовлю документы. Скажите, чтобы принесла наличные. — Губернатор щелкнул пальцами, и высокая женщина, до сих пор безмолвно стоящая сзади, выступила вперед. — Проводите моих гостей к машине, они уезжают.
Франческа, мило улыбаясь, прощебетала:
— Передайте губернатору, что я благодарна ему за оказанное содействие.
Она чуть ли не вприпрыжку выбежала с виллы. Сев в машину, Филипп резко произнес:
— Во что это вы надумали играть? И это, по-вашему, переговоры? И чем вы думали, решив дать взятку?
Улыбка на лице девушки померкла.
— А вам-то что?
— Вы согласились заплатить взятку, причем наличными. То есть привезти четыреста тысяч долларов в самую бедную страну на Карибах. Вы что, и впрямь не понимаете, в чем проблема? А точнее сказать, опасность?
— Я сделала то, что должна была, — упрямо возразила она. — Спасибо за то, что выступили переводчиком, но вам платят за то, чтобы вы обеспечивали безопасность. Если мне понадобится ваш совет по какому-либо другому поводу, я дам вам знать.
— А как же ваша карьера?! — прорычал он. — Вы что, хотите, чтобы она окончилась, не успев начаться?
Франческа, обрадованная тем, что они сейчас поедут прямо к тому месту, где будет строиться больница, не сразу поняла смысл его слов.
— О чем это вы?
— Если кто-то узнает о том, что вы дали взятку губернатору Сан-Педро, ваша карьера непременно закончится. Адвокаты встанут на сторону закона.
Ощутив, как горячая волна накрывает ее с головой, Франческа покачнулась. На миг ей показалось, что еще чуть-чуть — и она потеряет сознание. Ей и в голову это не пришло — в бешеной гонке за подписью губернатора она ни на миг не подумала о том, что может поставить под угрозу карьеру.
— Пиета давал взятки, — сказала она, скорее стараясь успокоить себя, нежели оправдаться.
— Нет, ваш брат был достаточно умен, чтобы их не давать, по крайней мере, не так открыто, как вы только что согласились сделать, да еще и под наблюдением камер. Он никогда не поставил бы фонд под угрозу и всегда находил посредников, которые аккуратно передавали деньги по назначению. Вам следовало бы это знать.
— И я бы знала, если бы только кто-нибудь мне сказал. Ни в одном из файлов этого не было и в помине!
Но, произнося эти слова, Франческа похолодела, понимая, что подобной информации просто не могло быть в документах. Альберто сказал, что нужно бы «подмазать» губернатора, но после похорон он был в ужасном состоянии, а в документах, разумеется, не было ни слова, и не случайно. Кто будет так глуп, чтобы оставить свидетельство нарушения закона?
— Почему вы мне ничего не сказали, если так много знаете?
— Я подумал, что вы в курсе. А на встрече говорить было…
— За нами хвост, — произнес Себ, прерывая их спор.
Филипп оглянулся и бросил взгляд в заднее стекло.
— Черный «мондео».
— Вижу.
Рука его легла на плечо Франчески — пусть и не думает поворачиваться.
— Успокойтесь, — напряженно сказал он.
— Но…
В его руке появился серебристый пистолет.
— Зачем он вам? — прошептала Франческа.
— Кто-то гонится за нами.
— Откуда вы знаете? — спросила она, не сводя глаз с пистолета. — Они, возможно, просто едут той же дорогой, что и мы.
Однако глаза Филиппа были жесткими.
— Это моя работа, даже если бы я не знал, рисковать бы не стал. Держитесь.
Машина понеслась, точно ракета, по ухабам. Кабальерос промелькнул за окном в мгновение ока. Увидев впереди грузовик, Франческа зажмурилась и вцепилась в руку Филиппа — пока не раздался визг тормозов, и их автомобиль не остановился.
— Можете открыть глаза, мы в аэропорту, — по-прежнему напряженно произнес Филипп. — Мы оторвались от них.
Открыв глаза, девушка с удовлетворением отметила, что он встряхнул затекшую руку, которую она сжимала с силой удава.
— То есть езда со скоростью сто шестьдесят километров в час по узким и разбитым дорогам — это мера безопасности?! — воскликнула она. — Мы могли погибнуть!
Дверца с ее стороны открылась — за ней стоял улыбающийся Джеймс.
— Вот так покатались, — сказал он.
— Ваш коллега — маньяк.
— Кто, Себ? Не переживайте, он прошел спецкурс вождения по высшему разряду.
— Заткнись, Джеймс, — бросил Филипп, а затем обратился к Франческе: — Мне жаль, что мы вас напугали, но я предупреждал об опасности. Давайте сядем в самолет, прежде чем они нас найдут и лично сообщат о своих намерениях.
— Нам нужно поехать осмотреть место, где будет стоять больница.
— Это подождет.
— Но… — начала было Франческа, но осеклась, увидев выражение лица Филиппа.
Вздернув подбородок, она повернулась и вышла из машины, проигнорировав Джеймса, услужливо предлагающего ей руку.
— А я-то тут при чем, меня даже рядом не было, — жалобно протянул тот.
Франческа не сумела сдержать улыбку — мальчишка, да и только, несмотря на то, что в руке тоже держит пистолет.
— Заткнись, Джеймс, — произнесла она дружелюбно.
— Да, Джеймс, заткнись, — прошептал Филипп, вылезая из машины и осматриваясь.
Когда они приземлились в Агуадилле, Франческа перевела дух. Кабальерос оказался страшным местом, хотя она и с неохотой это признавала. Напугали ее и пистолеты в руках Филиппа и его команды.
Филипп сел за руль, и они поехали мимо деревень, где вдоль дороги стояли прилавки с кокосами — продавцы сидели рядом, играя в настольные игры, — мимо пляжей, перемежающихся с сельской местностью и открывающих взору поблескивающее на солнце Карибское море, сквозь джунгли. Пейзажи сменяли друг друга, точно стеклышки калейдоскопа. Через двадцать минут они остановились у одноэтажного симпатичного отельчика.
— Выглядит неплохо, — произнесла Франческа дружелюбно, стараясь сгладить напряжение, — сидящий за рулем Филипп всю дорогу не промолвил ни слова.
Теперь, когда волнение улеглось, она поняла, что вела себя эгоистично — во всем были виноваты страх и осознание собственного провала. Филипп и Себ просто выполняли свою работу, стараясь оградить ее от опасности. К тому же Филипп действительно пытался предупредить ее на встрече с губернатором, посылая безмолвные сигналы взглядом. Но она в спешке поскорее закрыть сделку, не видела ничего вокруг. Нужно извиниться.
— Вот в этих трущобах мы будем жить, — с озорным огоньком в глазах произнес Джеймс.
