Сначала мы смотрим друг на друга, как люди после долгих лет разлуки, а потом мне, наконец, удается произнести:
— Привет. — Слова тают в шуме аплодисментов.
Он сегодня первый, кто не разглядывает мой наряд, а смотрит прямо в глаза.
— Привет. — Говорит с легкой улыбкой.
— О, Джаст, дружище! — Дима подходит и приветствует его рукопожатием. — Мы уж думали, что ты не придешь.
— Мы были в каком-то кафе. Не знаю. — Объясняет он, продолжая бросать на меня взгляды. — Пришли только что.
Смотрю на него, и желудок колотит нервной дрожью. Он роскошный. У него самые широкие плечи из всех присутствующих парней, самые красивые, самые сильные руки. Он выше всех. И у него прекрасные, добрые синие глаза. А еще Джастину чертовски идет эта светло-голубая рубашка, которую я сама ему выбрала. И он, конечно же, надел ее на белую футболку — это так по-американски!
Стараюсь не смотреть на него, но у меня плохо выходит. Невозможно отвернуться к сцене, зная, что он стоит рядом, что можно почувствовать тепло его тела при желании. И по мне будто холодный ветерок пробегает, руки гусиной кожей покрываются. А к щекам жар приливает. Да так сильно, что хочется руками их прикрыть.
— Начинается! — Подошедшая Вика с улыбкой виснет на его локте. Дергает дважды, пока он не поворачивается, обратив на нее внимание. — Начинается!
Вздыхаю, провожая их взглядом. И замираю, когда вижу, что он все-таки оборачивается, чтобы посмотреть в мою сторону.
— Для вас сегодня вечером играет замечательная группа «Diverse»!!! — Раздается на весь зал. — Встречаем!
И толпа вокруг меня оживает, словно океанская волна. Она движется, шумит, бурлит, беснуется в крике. Приветствуют музыкантов и мои друзья: Дима что-то кричит, Пашка свистит, Маша звонко хлопает в ладоши.
Первый удар рыжеволосого Майка по струнам взрывает зал с новой силой. Кто-то ослепляет меня вспышкой фотоаппарата, пышная дамочка впереди норовит отдавить все ноги, а остальные визжат так, что закладывает уши.
Пока брутальный гитарист доигрывает свою партию, какие-то сумасшедшие начинают звонко скандировать название группы, но тут, слава богу, вступает бас, за ним барабаны и клавишные, и весь этот бедлам тонет в лавине звука. Даже визг от появления на сцене солистки Леси остается лишь фоном для чудесной мелодии, которая благодаря громкому звучанию проникает, кажется, даже под кожу.
Певица движется по сцене, как черная пантера. Крадется, покачиваясь, ступает мягко и плавно. Ее волосы длиной до середины шеи растрепаны и взлохмачены, одежда небрежна, словно бы она в спешке накинула ее прямо на голое тело, а кожу на ногах украшают здоровенные цветные татуировки с черепами.
Я замираю, когда все вокруг начинают подпрыгивать в такт ее голосу. Просто наблюдаю, как эта хищница, излучающая чистый секс, бросает своим голосом в толпу потоки бурлящей в ее крови страсти. И пьет, пьет взамен энергию зала, вытягивает ее из нас буквально по ниточке.
Боже, вот это талантище! Куда мне тут со своей акустической гитарой!
И следующие несколько композиций я с головой окунаюсь в настоящий концентрированный драйв. Мы с девочками танцуем, прыгаем, визжим, смеемся. Отрываемся по полной. Парням же интересна именно музыкальная составляющая: они стоят неподалеку и с серьезным видом обсуждают партии музыкантов, ведь Пашка сам пишет музыку, а Дима «на ты» с ударной установкой — сам когда-то играл на барабанах.
— Кстати, как там Степа? — Спрашивает Игорь, когда мы отходим выпить по коктейлю.
Ему разговоры о нотах и инструментах не так интересны.
— Ну, он… хорошо устроился, — отвечаю я, устраиваясь на высоком стуле.
Отсюда мне прекрасно видно, как Джастин перемещается с танцпола к своему столику.
— Нравится ему? Не сложно? — Костыль встает между мной и Машей. Наклоняется все ближе к моему лицу.
— Сложно, конечно. — Усмехаюсь я. — И учиться приходится всерьез. Но он доволен. Завел новых друзей. Тусит с Челси, сестрой Джастина, она ему очень помогает с учебой.
— Тоже хочу попробовать подать документы на будущий год. — Игорь поправляет коротко стриженные каштановые волосы и улыбается мне во все свои пятьдесят два (могу и ошибаться) зуба.
— Обязательно попробуй! — Слегка наклоняю голову я. Тяну коктейль через трубочку. — Я б тоже рванула. Это хороший опыт, полезный.
— Тоже так думаю, — улыбается Игорь.
[1] — «The Diverse», Джон Н., Паша, Анна — герои романа Лены Сокол «Влюбляться лучше всего под музыку»
Джастин
Меня сейчас разорвет.
— Ты куда? — Блондинка цепко хватается за рукав.
— М? — Оборачиваюсь.
— Ты куда, Джастин? — Повторяет Вика.
И все ее тупоголовые подружки как по команде выжидающе уставляются на меня.
— Сейчас приду.
Вот же пристала.
Деликатно, если я еще на это способен, выдергиваю руку и иду в сторону стойки бара. Зоя уже на танцполе, а Игорь еще сидит на стуле и ждет свою выпивку. Подхожу ближе, делаю заказ бармену, сажусь рядом и бросаю на него убийственный взгляд.
— Джастин, привет, чувак, — ухмыляясь, произносит Игорь.
Жму его руку.
— Привет.
— Как дела? — Мычит он.
Его английский ужасен, и дело тут даже не в том, что этот парень уже изрядно набрался.
— Отлично. — Отвечаю сухо и продолжаю буровить его взглядом.
Чувствую, как у меня дергается уголок глаза.
— Музыка — просто огонь. — Добавляет он, принимая бокал и снова поворачиваясь ко мне.
— Слушай… — Запинаюсь, потому что выговорить его имя не самое простое для меня. — Я, конечно, не должен у тебя такое спрашивать, но все-таки спрошу. — Наклоняюсь ближе. — Ты пытаешься ухаживать за Зоей? Или мне показалось?
Парень приподнимает бровь, оглядывает меня с интересом.
— Ты… переживаешь за нее, что ли? — Выдает он.
Мне кажется, или я вижу на его наглой роже усмешку?
— В общем, да. — Признаюсь.
— Ну, — он складывает губы трубочкой, — ты же вроде не ее папочка, да?
Отхлебывает из бокала.
— Я — ее друг. Этого более чем достаточно.
Игорь разворачивается ко мне. Несколько секунд собирается с мыслями, затем говорит:
— Поухаживать за девушкой, купить ей выпивку, пригласить на танец — это нормально. Понимаешь? По крайней мере, в России. Ничего такого. — Он кажется довольным своей собственной мудростью. — А ты… почему так печешься о ней?
Над нашими головами грохочет музыка — началась новая песня. Голос солистки заметно охрип.
