Я опустил взгляд вниз, где на припорошенной снегом земле совершенно четко отпечатались фосфоресцирующие следы двух пар детских ботинок, а рядом так же четко были видны еще три вида отпечатков. Побольше. Причем если детские, дойдя до места, где лежал труп, тут же поворачивали обратно, то взрослые наследили значительно больше и уходили дальше по переулку, исчезая за поворотом.
Хм. Еще одна польза от линз. Знал бы раньше, что они будут так полезны на темной стороне, вообще бы никогда не снимал. А сколько времени я бы сэкономил на расследованиях в Верле… Эх!
— Идем, — с сожалением вздохнул я, попутно оглядываясь в поисках луж. Нигде таковых, к собственному удивлению, не нашел и только после этого отправился на поиски воришек.
Тори, шмыгнув носом, поспешил следом, но вскоре я заметил, что он отстал. Вроде и ногами перебирал шустро, и было похоже, что парень действительно старался. Однако, когда я дошел до поворота и обернулся, юный маг Смерти едва-едва преодолел половину пути и пыхтел так, словно на его плечах лежали Западные горы.
— Тяжело? — нахмурился я, увидев, с каким трудом ему дается каждый новый шаг.
— П-просто х-холодно очень. И видно совсем плохо.
— Сколько времени ты обычно проводил на темной стороне?
— П-пару ударов сердца, — неохотно выдавил Тори, и я молча ругнулся, досадуя, что не догадался спросить сразу.
Рано ему было разгуливать по этому миру. Это меня Тьма принимала за своего, а юного мага Смерти она выпьет досуха, потому что защиты от нее у мальчишки не было.
Правда, стоило отдать Тори должное — когда я предложил вернуться, парень лишь упрямо набычился. По темной стороне он шел, словно путник против сильного ветра, — сильно наклонившись вперед и пригнув голову. Однако все-таки шел. И, зная, каких усилий ему это стоило, я мысленно поставил мальчишке плюсик.
— Держись за мной, — посоветовал я, когда он наконец-то приблизился. Тори устало кивнул, но внезапно поскользнулся на ровном месте и не упал лишь потому, что успел вцепиться в мое предплечье.
— Какой вы х-холодный… — клацнул зубами он, с трудом выпрямившись и поспешно разжав пальцы.
«А ты горячий, — озадаченно подумал я. — Неправильно это для темного мага. Живым нельзя долго находиться на темной стороне».
Свернув на соседнюю улицу, я еще несколько раз проверял, не свалился ли по пути юный упрямец. Но Тори теперь шел шагах в семи от меня и выглядел чуточку бодрее, чем поначалу. Губы у него, конечно, стали почти черными, зубы отчетливо постукивали, слой инея на ресницах приобрел угрожающие размеры, однако глаза посверкивали не столько упрямством, сколько любопытством, поэтому уговаривать мальчишку вернуться я не стал — каждый маг должен сам определить для себя черту, за которую заступать не стоит.
Тори пока держался.
Пройдя дальше по улице и свернув еще пару раз, мы очутились во дворе заброшенного дома, где следы бродяг расходились в стороны. Две пары отпечатков тянулись в подвал, кое-как оборудованный под жилье, а третья уверенно направилась на второй этаж.
— Стой спокойно, — велел я Тори и, без труда вытащив нас обоих в реальный мир, двинулся именно к подвалу. Можно было, конечно, закончить работу тише и быстрее, но я поостерегся долгое время оставаться на темной стороне и не рискнул бросить мальчишку одного, несмотря на то, что в округе не было ни подозрительных луж, ни нежити.
Само собой, при нашем появлении двое нищих, одним из которых оказалась давно не мытая и благоухающая «ароматами» дама, перепугались до смерти. Долго не могли понять, что нам от них понадобилось. Неопрятный и такой же смердящий мужик лепетал что-то непонятное и все время испуганно кланялся, попеременно косясь то на Тори, то на меня. Забившаяся в угол баба тихонько всхлипывала и время от времени начинала жалобно подвывать. Но когда до нее дошло, что нам нужна лишь чужая одежда, нам ее тут же и предоставили — добротные кожаные сапоги с модными отворотами, справный камзол и теплое шерстяное пальто, которое эти двое уже умудрились не только запачкать, но и порвать.
Расспросы много времени не заняли — напуганная до икотки парочка даже не подумала скрывать, что прошлой ночью обобрала мертвого мужика. Правда, до их прихода он, оказывается, не лежал на земле, а просто сидел у стены, обняв колени руками. То, что можно было с него стянуть, они добросовестно сняли, а вот стащить штаны и рубаху не смогли — мужик к их приходу уже окоченел, а ломать ему руки и ноги нищие вроде как постеснялись. Но скорее всего, их просто спугнул пробегавший мимо прохожий, поэтому нам и достался не раздетый донага труп.
Насчет кольца я тоже оказался прав — его забрал третий мужичок, которого мы с Тори нашли в одной из комнат второго этажа. Забравшись под ворох старых тряпок, нечесаный и нещадно воняющий бродяга спал, пока мы его не разбудили. Он, в отличие от подвальных соседей, причитать не стал, хотя испугался не меньше, и не успел я задать вопрос, как он трясущимися руками протянул массивный золотой перстень.
— Что скажешь? — вполголоса сказал я, показывая его Тори.
Посиневший от холода мальчишка хлюпнул носом.
— М-мне кажется, или он м-магический?
— Не кажется, — усмехнулся я, знаком предлагая взглянуть на кольцо через «очки». А когда пацан послушно натянул на нос прибор и тихо ахнул, я с удовлетворенным видом убрал находку в карман.
— Ну и что? — сварливо осведомился Йен, когда мы с Тори вернулись — а путь обратно в реальном мире занял несколько больше времени, чем по темной стороне, — и предоставили ему доказательства. — Это еще ни о чем не говорит!
Лиз, оглядев перстень, прикусила губу.
— Простите, шеф. Но перстень не просто магический — это «кольцо сна».
— То, что используют при бессоннице? — блеснул знаниями Йен.
— Не только. Оно очень полезно, когда надо не просто уснуть, а сделать это очень быстро или на определенный срок. Например, если простому служащему надо выспаться перед важной встречей. Или студенту перед экзаменом. А то и королевскому гонцу, у которого мало времени на отдых.
— Наш мертвец не похож на служащего или студента.
— Да он и на гонца откровенно не тянет, — пробормотал все еще зябко кутающийся в пальто, отчаянно мерзнущий Тори. — Однако это не значит, что перстень он носил для красоты.
— Ну хорошо, — сдался Йен, искренне не понимая, почему молодежь так огорчена находкой, а я, напротив, нагло скалюсь ему в лицо. — Пусть будет «сонное кольцо». Чем это нам поможет?
— У таких колец есть побочный эффект — если пользоваться ими слишком часто, у человека нарушается режим сна. Иногда вообще становится невозможно заснуть без артефакта. А порой после его использования бывает очень трудно проснуться, — тихо добавила девушка, и вот тогда до Норриди наконец начало что-то доходить.
— Посмотри на его лицо, — счел нужным добить его я. — Смотри, какие круги под глазами, дряблые веки, морщины — мужик безумно устал, и у него явно были большие проблемы. Чем он занимался, уже не так важно — главное, что он пришел сюда по делам. Кого-то ждал. Может, за кем-то следил, кстати, надо отправить запрос Корну — пусть поищет, не был ли он нашим коллегой. Важно то, что прошлой ночью беднягу не вовремя сморило. И поскольку накануне он слишком часто пользовался кольцом, то в самый ответственный момент, когда наш жмурик решил на пару мгновений прикрыть глаза, то… уснул. И больше не проснулся.
