Другая причина поразительных успехов арабов, на которую справедливо указывают историки, — возникновение мусульманской религии, послужившей центром — и катализатором — объединения доселе разрозненных племён кочевников. Хотя настоящая экспансия началась только при наследниках Мухаммеда, есть указания на то, что и он понимал её неизбежность. Вскоре после победного вступления в Мекку (630 год) он отправляет отряд в 3000 человек на север, к границам Сирии.6 Неподалёку от Мёртвого моря отряд столкнулся с подразделением византийцев и был разбит. Но поражение не обескуражило Магомета. Вскоре он собирает новую армию — 10 тысяч конницы и 20 тысяч пехоты — и ведёт её снова на север. Трудности перехода через пустыню помешали этому войску достичь границ Византии. Однако его мощь произвела такое сильное впечатление на бедуинов северных областей полуострова, что их племена, одно за другим, стали принимать ислам.7
С того момента как большинство племён приняли мусульманство, они стали "братьями" друг для друга, и взаимное кровопролитие сделалось святотатством. Однако их воинский пыл требовал выхода. Внешняя война, война с "неверными", обещавшая к тому же невиданную добычу, манила их к себе неумолимо. Проповедь Мухаммеда также разжигала воинственность "правоверных". "Меч — ключ к раю, — учил пророк. — Капля крови, пролитая за Божье дело, ночь, проведённая в дозоре, важнее, чем два месяца поста и молитв; тому, кто падёт в битве, простятся все грехи. В день Последнего суда его раны будут блистать, как киноварь, и отрубленные члены будут возвращены ему ангелами и херувимами".8
С самого начала арабская экспансия имела одно важное отличие от вторжений других кочевых племён: в ней почти отсутствовал элемент бессмысленного разрушения. Мусульмане покоряли оседлые народы не для того, чтобы уничтожить их, а для того чтобы воцариться над ними. Этим они были похожи на персов Кира, завоевывавших те же земли за тысячу лет до них. Первый после смерти Мухаммеда халиф Абу Бакр (632–634) напутствовал войска такой прокламацией: "Будь справедлив; будь смел; умри, но не отступай; будь милосерд; не убивай стариков, женщин и детей; не уничтожай сады, посевы, скот. Соблюдай своё слово, даже данное врагу. Не обижай отшельников, поклоняющихся Богу по-своему, не разрушай монастыри. Но всем остальным предложи на выбор: принять мусульманство или платить подать. Только если они откажутся от того и другого, убей их".9
Именно этот выбор — Коран, налогообложение или смерть — предложил арабский военачальник Халид (впоследствии прославленный многими победами) персидскому губернатору, приближаясь к границам его провинции в 634 году. "Явились люди, для которых смерть за веру так же желанна, как для тебя — жизнь", писал он. Возмущённый губернатор в ответ вызвал Халида на поединок. Арабский полководец принял вызов и убил противника. Последовала многолетняя война, и после многих кровопролитных сражений она закончилась в 641 году полным разгромом стотысячной персидской армии в битве, получившей название "Победа побед".10
Конечно, вожди мусульман осознавали опасности, таившиеся в переходе к осёдлой жизни. Халиф Омар, например (второй по счёту, 634–644) "запрещал победителям покупать и обрабатывать землю; он надеялся, что за пределами Аравии арабы останутся военной кастой, обильно снабжаемой покорёнными народами, но неустанно сберегающей свои военные традиции".11 Сам Омар обходился одним хитоном, заплатанным во многих местах, питался хлебом, водой и финиками, спал на ложе из пальмовых листьев, проводил время с нищими на ступенях мечети в Медине.12 Но ни его пример, ни его призывы не могли преодолеть соблазнов золотого тельца. Вскоре арабская знать уже строила себе дворцы в Мекке, Медине и в завоёванных городах, заводила гаремы, покупала поместья с тысячами верблюдов, коней, овец, состязалась в накоплении сокровищ.
Возможно, относительно мягкое обращение кочевников-арабов с покоряемыми осёдлыми народами было связано с тем, что им не довелось быть в унизительной роли народа Бета, завидующего процветанию соседей — земледельцев-альфидов. В Мекке и Медине, в городах Йемена и Омана жили не чужаки-инородцы, а недавние кочевники, которые просто сумели перейти от грабежа торговых караванов к их охране и снаряжению. Они говорили на том же языке, поклонялись тому же священному камню в святилище Каабы, соблюдали все древние арабские обычаи, начиная от кровной мести и кончая всеобщим перемирием в священный месяц раз в году. По рождению Мухаммед принадлежал к племени курайш, сумевшему захватить доминирующую роль в Мекке. Оно богатело не за счёт земледелия, которое было очень затруднено природными условиями, а за счёт торговли. Мекка стала удобным промежуточным пунктом для купцов, везущих китайские шелка и фарфор, индийские пряности, африканскую слоновую кость из южных портов Аравийского полуострова в Сирию, Египет и Палестину. Также и паломники, стекавшиеся на поклонение к Каабе, приносили немалый доход. Большие ежегодные ярмарки превращали Мекку в центр обмена товарами, верованиями, новостями.
Мухаммед имел возможность близко знать и жизнь кочевников, и жизнь горожан. И он не видел непримиримых противоречий между теми и другими. Вот если бы только удалось открыть им глаза, объяснить, что Бог един — и единственен! — что у него хватит бесценных даров для всех людей, готовых вести праведную жизнь по его законам! Тогда бы, возможно, кончилась вражда и кровавые бесчинства, насылаемые Богом за грехи на жителей Аравии.
Написаны тома научных исследований, анализирующих связь ислама с иудейством и христианством. В Коране и священных книгах — хадисах — есть множество отголосков Библии. В Суре 11 (Худ) мы находим историю Авраама и Лота, в Суре 12 (Йусуф) — историю Иосифа и его братьев. Есть и прямые заимствования из Евангелия, есть и полемика. "Мессия Иса, сын Марйам, — посланник от Аллаха и Его Слово, Которое в Майрам он воплотил, и Дух (как милость) от Него. Так веруйте в Аллаха и посланников Его, не говорите "Троица!" — себе во благо. Аллах — Один Единый Бог! Его величию не годно отцом для смертного предстать" (Коран, сура 4, стих 171). "И скажет в день Суда Аллах: "О Иса, сын Марйам! Ужель ты людям говорил: Меня и мать мою двумя богами, опричь Аллаха, почитайте!"? "Хвала Тебе! — ответит Иса. — Как говорить мне то, на что мне права нет?"." (Коран, сура 5, стих 116).
По соседству с Мединой было несколько еврейских поселений, из Абиссинии приезжали купцы-христиане, и Мухаммед с юности имел возможность соприкасаться с религиозными течениями своей эпохи. Его монотеизм уходит корнями в прошлое и, в то же время, окрашен глубокой личной и выстраданной убеждённостью. При этом он не отвергает, не зачёркивает моральные правила и заветы своих соплеменников, но старается показать им, что, следуя этим заветам, они неосознанно служат воле единого и вездесущего Аллаха.
Например, когда мусульмане Медины, не дождавшись конца священного месяца перемирий ("раджаб"), напали на караван, идущий во враждебную Мекку, Мухаммед осудил их и отказался принять захваченную ими добычу.13 Во время первого похода на Мекку в 628 году, совершавшегося под видом паломничества, он категорически отказывается — к недоумению и возмущению своих сторонников — прибегнуть к силе. Нет, он идёт на всевозможные уступки во время переговоров с властителями города — лишь бы получить их разрешение на мирное поклонение священному чёрному камню в Каабе.14 Как и Иисус, он мог бы сказать: "Не нарушить [Закон] пришёл Я, но исполнить" (Матф., 5:17).
