Американские пионеры в прериях становились объектом ярости индейцев и строили укреплённые форты для защиты от них; и точно так же израильские поселенцы вынуждены превращать свои городки в неприступные крепости, защищающие их от ярости палестинцев.
Резервации для индейцев и лагеря палестинских беженцев — это похожие вынужденные решения одной и той же социально-политической проблемы: взять на прокорм и иждевение бетинцев, оказавшихся неспособными совершить прыжок в следующую эру. Но и те, и другие стали котлами тлеющей ненависти, и те, и другие включались благомыслящими всего мира в список обвинений против "захватчиков и угнетателей".
Индейцам, как мы знаем, так и не удалось сплотиться и нанести земледельческому мир удар, соизмеримый по своей мощи с нашествием гуннов, викингов, монголов. А каковы шансы у палестинцев в их противоборстве с миром индустриальным?
Важнейшим фактором их силы на сегодняшний день остаётся сочувственная солидарность с ними не только мусульман, но и миллионов бетинцев во всех земледельческих странах планеты, а также благомыслящих альфидов в индустриальных государствах. Любые военные и административные меры, принимаемые против палестинцев израильскими властями, мгновенно вызывают бурные протесты, демонстрации, угрозы, бойкоты. Западная дипломатия, загнанная в ловушку проповедуемым ею культом демократии, приходит в растерянность, когда у власти в Газе оказывается избранная законным путём террористическая организация Хамас, призывающая к уничтожению Израиля. Что делать с таким "демократическим" правительством? Продолжать посылать ему финансовую и продовольственную помощь? Или наказать неразумных палестинцев за неправильный выбор долларовым кнутом?
Попытки Израиля достичь примирения путём предоставления арабам израильского гражданства, похоже, буксуют и не приносят желаемых результатов. Арабы-израильтяне всё громче жалуются на дискриминацию, на то, что они остаются гражданами второго сорта: их не принимают на военную службу, не дают занимать ответственные посты.
" — Я чувствую себя в ловушке, — говорит один араб-израильтянин. — Когда чёрные боролись за свои права в Америке, они хотели заявить всему миру, что они такие же американцы, как и все остальные. Это их страна, их флаг. Но мог бы такое сказать американский индеец? Я чувствую себя, как индеец. Мне нужно быть лояльным гражданином страны, которая объявляет себя государством евреев."48
Другой работает учителем естествознания в арабской школе. У него пятеро детей, и зарплата — единственный источник его существования.
" — Я являюсь служащим Министерства просвещения. Оно платит мне, я живу здесь, но сердцем я — с палестинцами. Как я могу учить детей в таких обстоятельствах? Вот пример: многие ученики рисуют в тетрадях палестинский флаг. Я обязан говорить им, что это запрещено. Но ученик будет считать меня предателем. Да я и сам буду себя чувствовать именно так. Что мне делать?"49
Третий признаёт, что у арабов нет традиций демократии.
" — Мы привыкли к тому, чтобы кто-то командовал. Вот я работаю вместе с евреями и арабами. И на производственном совещании, если председательствует еврей, каждый смело критикует, высказывает свои мнения. Но если председательстовать пришла очередь арабу, все арабы беспрекословно подчиняются тому, что он скажет."50
Опрос общественного мнения, проведённый среди арабов — граждан Израиля — в 1987 году, показал, что 18 % из них не признают право Израиля на существование.51
Индустриальная цивилизация успешно поделилась с земледельческим миром заметным прогрессом в сфере гигиены и здравоохранения, и эти достижения привели к демографическому взрыву. Рождаемость среди земледельческих народов подскочила так, что сегодня во многих странах Третьего мира половина населения — дети. То же самое и у палестинцев: 50 % — люди моложе двадцати лет. И этот демографический перекос всячески поощряется, рождение детей тоже рассматривается как форма "борьбы с оккупантами". "Если кого-то из палестинцев убивали во время интифады, над его могилой срочно устраивали свадьбу, и мать убитого танцевала на ней."52 Палестинские лидеры называют детородные органы арабских женщин "нашим биологическим оружием". Многим запомнилась каррикатура: палестинская мать плачет над убитым сыном, а в её животе — уже новый зародыш, сжимающий в ручках крошечный автомат Калашникова.53
Требования предоставить "палестинским изгнанникам" право вернуться в родные места на территории современного Израиля вплетены в пропагандную и дипломатическую риторику всех мусульманских государств. "Палестинцы — мы с вами!" пламенеет на плакатах, которые несут демонстранты в этих странах. Но насколько прочна и глубока эта солидарность? Может ли она вынести палестинцев на роль народа-лидера, который поведёт за собой мусульманский мир на уничтожение ненавистной индустриальной цивилизации?
Есть слишком много признаков, указывающих на глухое раздражение — неприятие — отчуждённость, — испытываемые остальным мусульманским миром по отношению к палестинцам.
Начать с того, что их мусульманство должно казаться весьма сомнительным для иранских хомейнистов, афганских талибов, саудовских ваххабов и прочих фундаменталистов. Что это за мусульмане, которые украшают стены своих квартир зеркалами и портретами родственников? Которые разрешают своим женщинам служить в учреждениях, разговаривать с посторонними мужчинами, ходить по улицам без провожатого? Да ещё — с открытыми лицами? А порой — в джинсах и с маникюром на пальцах рук и ног? Мы ценим девственность невесты превыше всего, у нас девушку, потерявшую невинность до брака, могут забить камнями, а у них иные девицы гуляют в своё удовольствие и перед свадьбой идут к израильскому хирургу, который восстанавливает им девственную плеву путём несложной операции.54
На протяжении десятилетий палестинское движение было густо пронизано социалистическими идеями, неприемлемыми для ислама. Во время боевых действий в Иордании и Ливане восставшие вывешивали марксистские плакаты на стенах мечетей.55 Знаменитый террорист Джордж Хаббаш и его главный помощник Бассам Абу Шариф проповедовали свержение капитализма во всём мире.56 Вдова террориста Гассана Канифани утверждала, что её муж принимал участие в классовой борьбе и погиб так же, как гибли Карл Либкнехт, Роза Люксембург, Эрнст Тельман, Лумумба и Че Гевара.57 Единственная политическая партия в Израиле, объединяющая евреев и арабов-израильтян, — коммунисты. Над Назаретом, посреди крестов и церковных шпилей, красный флаг продолжал развеваться даже после падения коммунизма в России.58
Недоверие и опасливость по отношению к палестинцам широко распространены в мусульманских странах. И не только потому, что они ухитрились развязать гражданскую войну в Иордании и Ливане. Сотни тысяч палестинцев в арабских государствах сумели завоевать посты в верхних эшелонах социальной, экономической, культурной жизни, они играют ту же роль, какую играли евреи в странах рассеяния — катализирующую, гальванизирующую, будирующую, — и завистливая нелюбовь к ним отлилась в расхожую формулу: "Палестинцы — это евреи арабского мира".59
