В том, что касается культуры и взглядов на отношения, стандартный образ парня не при делах будет и впредь пронизывать массовую культуру. Исходя из того, о чем шла речь в предыдущих главах, такие мужчины вполне могут становиться мужьями на вторых ролях или оставаться вечными холостяками. Что касается жилья, то существует вероятность, что в США последуют примеру Италии с ее феноменом mammoni – взрослых мужчин, живущих у родителей. В Италии под одной крышей с родителями живет больше половины мужчин в возрасте от 25 до 35 лет.
Хотя на дополнительные занятия при подготовке к экзаменам американцы официально тратят от $1 млрд до $4 млрд в год, существует крайне мало специальных программ, призванных помочь сократить гендерный разрыв в школьной и университетской успеваемости. Точно так же, как нет политических сил, которые призывали бы финансировать научные исследования загадочного явления – инфаркты у мужчин случаются в два раза чаще, чем у женщин. В политическом плане многие парни не при делах продолжают перемещаться в сторону популистского бунта. На фоне процветания остальных они чувствуют, что им все труднее преуспевать в Америке – из-за иммигрантов, международной торговли и того, что социальную помощь оказывают кому угодно, только не им. Даже если все это по большей части попытка перевести стрелки, а не истинные причины, президент Трамп пользуется полной поддержкой таких мужчин, и так будет до тех пор, пока Демократическая партия не начнет уделять этой группе населения самое серьезное внимание.
Парни не при делах стоят перед лицом большего числа аварий со смертельным исходом, сужения поля возможностей в образовании, сокращения доходов, безработицы, алкоголизма, наркомании, избыточного веса, снижения политического влияния, увеличения частоты инфарктов и сокращения продолжительности жизни. И у них стало меньше политической власти, поскольку голосуют они реже и не так часто проявляют политическую активность. Не принимая всерьез это явление, мы можем загнать огромное количество мужчин в еще более глубокую яму, из которой им не выбраться.
11. На десятом десятке
В следующей версии «Микротрендов» мы, наверное, будем писать уже о тех, кому перевалило за 100 лет. Но сегодня новой демографической группой взрывного роста являются люди в возрасте старше 90 лет, то есть находящиеся на десятом десятке. Согласно последней переписи населения, сегодня в Америке насчитывается примерно 2,5 млн человек старше 90 лет, что на 720 000 больше, чем в 1980 г.
При современном уровне развития медицины человек, которому стукнуло 80, доживет до 90 лет с вероятностью 30 %. Примерно такие же шансы и у тех, кто сейчас появляется на свет. В недавнем отчете британского министерства труда и пенсионного обеспечения говорилось, что шансы девочек, родившихся в Великобритании в 2011 г., дожить до 100 лет составляют один к трем, а мальчиков – один к четырем. Можно сравнить это с ситуацией родившихся в 1930 г. – для них такая вероятность составляет лишь 3 %.
Наиболее важными факторами, обусловившими этот тренд, являются сокращение числа курящих, рост популярности фитнеса и более регулярное прохождение медицинских обследований, позволяющих выявить возможные проблемы на ранней стадии. Предотвращению безвременных смертей способствовало также отсутствие войн, глобальных эпидемий и прочих катастроф. Демографы ожидают, что к 2050 г. численность группы населения «за 90» превысит 10 млн человек. Но в демократическом обществе те, чей возраст перевалил за девятый десяток, будут по-прежнему обеспечивать перевес пожилых во властной иерархии.
В 2010 г. Бюро переписи населения США сообщало в своем отчете, что доходы людей старше 90 лет почти наполовину состоят из социальных пособий, а 20 % из них живут в домах престарелых. Простой рост численности этой группы потребует 2 млн дополнительных мест в домах престарелых, где сегодня находятся 1,3 млн человек. Примерно 40 % людей старше 90 лет живут отдельно, а еще 40 % – с ближайшими родственниками.
По данным того же отчета, 74 % достигших девяностолетнего возраста составляли женщины, в большинстве своем вдовы. Учитывая, что богатые живут в целом намного лучше, а также амортизацию активов (не надо забывать, что, по оценке журнала Forbes, инвестированный в 1935 г. $1 млн сегодня равен $2,8 млрд) вполне вероятно возрождение социальной прослойки вдовствующих богатых дам. За ними будут всячески увиваться седеющие холостяки, особенно в случае, если государство отменит налог на наследство. А поскольку мужской части населения не свойственна усиленная забота о своем здоровье, нет оснований полагать, что в обозримом будущем гендерный разрыв в среде долгоживущих сократится.
Наша система пенсионного обеспечения предполагает уход на покой в возрасте 65 или 67 лет, и поэтому те, кому за 90, получают почти вдвое больше социальных благ, чем те, кто уходит из жизни в среднем возрасте дожития. Это значительно усугубит кризис системы социального обеспечения, если ее не реформируют или если не произойдет резкий рост производительности труда благодаря роботам и технологиям.
Жизнь в возрасте за 90 способна быть и пугающей, и приятной. Ужас состоит в том, что каждый новый день может оказаться последним. Но оказывается, что большинство достигших такого возраста вполне довольны своей жизнью. Опросы, проведенные в Великобритании, показали, что, невзирая на разного рода немощи, те, кому за 90, демонстрируют меньше признаков депрессии, чем люди на четвертом, пятом и шестом десятке.
Соединенные Штаты – не единственная страна, где тех, чей возраст перевалил за девятый десяток, становится больше. По данным Национального статистического управления Великобритании, численность населения в возрасте 90 и более лет достигает около 1 % населения страны. В 2015 г. британцев старше 90 лет насчитывалось более полумиллиона, что намного больше, чем в 1985 г., когда их было чуть менее 200 000. Швеция прогнозирует, что к 2040 г. 8 % ее населения будут составлять люди старше 80 лет.
Сочетание бюджетного дефицита, быстро растущей численности пожилых людей и молодежи, которая дольше учится и не торопится пополнять ряды работающих, может оказаться гремучей смесью. По прогнозам, в ближайшие десятилетия в Евросоюзе на одного человека в возрасте старше 65 лет будет приходиться уже один-два в работоспособном возрасте, а не четверо, как сейчас. При прогнозируемом росте ВВП стран – членов Евросоюза на 4,75 процентных пункта к 2060 г. общая занятость сократится на 19 млн рабочих мест. Это означает, что работающей части населения придется работать дольше и платить больше налогов, чтобы поддерживать системы социального обеспечения, здравоохранения, ухода за престарелыми и пенсионные фонды.
Существует только два способа избежать надвигающегося кризиса, при котором молодые будут работать вместо стариков. Первый – увеличение иммиграции, обеспечивающей развитые страны молодыми работниками (никто не уезжает на заработки из Перу в возрасте 85 лет) и в долгосрочной перспективе способствующей экономическому росту. Второй связан с развитием технологий и резким повышением производительности труда. Главными бенефициарами замены все большего числа молодых работников роботами будут те, кто принадлежит к возрастной группе «за 90». Возможно, как считает Билл Гейтс, понадобится ввести новые налоги на роботов, но взлет производительности труда – один из немногих способов обеспечить экономический рост и продолжить заботиться о престарелых гражданах.
