Десять лет назад я писал, что этим людям свойственны пессимизм, цинизм и одиночество. Но теперь все изменилось. Новые луддиты ценят определенные технологии за то, что те позволяют поддерживать более тесные связи с родственниками и друзьями, упрощают личные или телефонные контакты и чтение книг. Поток информации в интернете им небезразличен, но они окунаются в него крайне избирательно. Кроме того, значительное большинство новых луддитов, и в Америке, и за рубежом, не хотят быть онлайн постоянно из-за потенциальных проблем с приватностью.
Тем не менее за истекшие десять лет неизменным осталось одно – стремление контролировать проникновение технологий в свою жизнь. Отсоединиться становится все труднее и труднее, особенно на фоне планов по сбору глобальных данных и появления Wi-Fi в каждом магазине. Настоящим бизнесом, в котором нет отбоя от клиентов, стали летние лагеря без интернета и центры лечения зависимости от смартфона.
Касаясь темы новых луддитов в прошлый раз, мы обратили особое внимание на статистику, согласно которой 70 % американцев выступали за отключение сотовых телефонов в самолетах. Но это яркий пример того, что американцы не представляют себе, какой технологией будут охотно пользоваться в долгосрочном плане. Изначально многие вообще не очень интересовались смартфонами. В наши дни каждый пассажир на борту самолета пользуется сотовым или планшетом в специальном автономном режиме, позволяющем не расставаться с устройством в полете.
Подавляющему большинству американцев смартфоны нравятся (сейчас они есть примерно у 77 % населения), а самые крупные всплески спроса на эти устройства отмечались среди низкооплачиваемых категорий населения и пожилых людей. Для справки: в 2011 г. iPhone или телефон на базе Android были лишь у 35 % населения страны.
Хотя число обладателей и пользователей смартфонов так стремительно растет, новые луддиты возвращаются к тому, что, казалось бы, осталось в прошлом: телефону-раскладушке. В статье, опубликованной в 2016 г., писалось, что ограниченные возможности телефона-раскладушки (который позволяет звонить и писать SMS, но не заходить в электронную почту и социальные сети) привлекают все большее количество людей. Продажи смартфонов действительно не растут, а по данным самого актуального на момент написания книги квартального отчета Apple, они упали на 16 %. Некогда считавшийся устаревшим телефон-раскладушка сегодня символизирует нечто совершенно другое. Он стал статусным аксессуаром, признаком того, что его обладатель слишком важная, знаменитая или богатая персона, чтобы постоянно проверять свою электронную почту или текстовые сообщения. Отсутствие зацикленности на смартфоне подразумевает, что человек слишком велик, чтобы отвлекаться на всякую ерунду, а его электронной перепиской занимаются нанятые для этой цели сотрудники.
С телефоном-раскладушкой ходит главный редактор Vogue и проповедница роскоши Анна Винтур, равно как и многие другие знаменитости. Некоторые из них демонстрируют высшее проявление беззаботного и богатого образа жизни – они вообще не пользуются сотовым телефоном, а их SMS читают специально нанятые люди. Созвониться с такими звездами нельзя, кроме случаев, когда они звонят сами. Общеизвестно, что у актера Билла Мюррея никогда не было сотового – при необходимости его агент и пресс-атташе связывались с ним по номеру бесплатного вызова. В список знаменитостей с телефонами-раскладушками или вовсе без сотового входят, в частности, Кейт Бекинсэйл, Скарлетт Йоханссон, владелец футбольного клуба Dallas Cowboys Джерри Джонс, Игги Поп, Рианна и даже Уоррен Баффетт. И число таких людей только растет.
Можно ли было представить себе, что недосягаемость станет столь желанной? Когда что-то есть у каждого, принадлежать к общей массе становится неинтересно, поскольку в числе обладателей этого «чего-то» есть и совсем уж бедняки. Так что сетевая недоступность – один из способов восстановить свой престиж. И, разумеется, он вошел в моду. В 2015 г. в США было продано на 2 млн больше телефонов, не относящихся к классу смартфонов, – раскладушек и прочих.
Избавляются от своих iPhone не только богатые и знаменитые. Многие гиперподключенные миллениалы также замечают свою зависимость от смартфонов и стараются от нее освободиться. В целом не используют смартфон как основной телефон 29 % американских интернет-пользователей, и так же поступают 15 % американцев в возрасте от 18 до 24 лет и 13 % в возрасте от 25 до 34 лет. У избавления от смартфона есть материальные выгоды: это намного дешевле, обычный телефон куда долговечнее и дольше держит заряд. Тем, кто обменивается с друзьями SMS в формате Т9, новейшие модели iPhone до лампочки.
У новых луддитов из мира бизнеса есть своя отличительная манера и псевдостатусный атрибут – телефоны BlackBerry. Хотя BlackBerry были первыми востребованными и модными смартфонами, их очень быстро вытеснили с рынка iPhone. Тем не менее многие повели себя как новые луддиты и оставили себе BlackBerry. Кроме того, телефоны этой марки служат статусным атрибутом элиты, для которой электронная почта важнее, чем социальные сети. В 2009 г. доля BlackBerry на рынке смартфонов составляла более 20 %. К концу 2014-го она упала до 1,8 %. Звезда реалити-шоу и предпринимательница Ким Кардашьян была известна своей привязанностью к BlackBerry, от которого она не отказывалась вплоть до августа 2016 г. До сих пор BlackBerry часто бывают замечены на сверхэксклюзивных мероприятиях Всемирного экономического форума в Давосе, а некоторые считают, что для самых серьезных пользователей они более безопасны. Так, по соображениям безопасности президенту Бараку Обаме не разрешалось пользоваться iPhone, и у него был BlackBerry.
Новые луддиты пытаются также сопротивляться переходу на Gmail – общепринятый сервис электронной почты. Вместо этого они пользуются медленными, старомодными и намного менее популярными серверами вроде AOL или Yahoo! Некоторые из представителей поколения Z полагают, что иметь такой архаичный почтовый ящик – забавно или дерзко, этим они как бы заявляют: «Меня не настолько волнует, что мне пишут, чтобы тратить время и заводить новый». Интернет-издание Slate считает, что это еще один «статусный атрибут»: «Еще в 2011 г. некоторые члены политической и медиаэлиты, такие как, например, Тина Браун и Дэвид Аксельрод, предположительно пользовались почтовыми аккаунтами в AOL».
Еще одна фишка нового луддита – старая добрая книга или журнал, которые листают, а не свайпят. Сокращение читательской аудитории и перемещение конкуренции издателей в интернет означают, что в наши дни годовая подписка на журнал вроде Vogue стоит меньше $10. По данным исследовательского центра Pew, в последние годы читательская аудитория в интернете стагнирует, а 65 % американцев прочитали за год хотя бы одну печатную книгу – а ведь десять лет назад считалось, что ее дни сочтены.
Еще один признак активности новых луддитов – наблюдающийся в последние годы рост числа американцев, игнорирующих популярные социальные сети. В то же время нежелание быть на связи определенным образом коррелирует с уровнем благосостояния. Люди, имеющие в своем распоряжении компьютер или смартфон, отказываются от них по собственному желанию, а не вынужденно. По данным исследовательского центра Pew Research, в 2000 г. 13 % от общего числа не пользовавшихся интернетом американцев составляли «завязавшие», то есть те, кто раньше им пользовался, но затем решил оставаться офлайн. Этот тренд нарастает. И не за счет пожилых людей, которые не хотят или не понимают, как пользоваться интернетом; наоборот, из интернета частично уходят новые луддиты. В августе 2017 г. комик, актер и писатель Азиз Ансари говорил в интервью журналу GQ, что полностью отказался от интернета. Хотя многие не могут позволить себе поступить настолько же радикально, отказ от Facebook становится частым явлением среди новых луддитов. Почти 61 % нынешних пользователей Facebook говорят, что отказывались от него на время, а 20 % ушли из этой соцсети полностью. Однако к людям, не желающим быть на связи, есть определенные претензии. Как пишет The Huffington Post, «хотя самих завязавших может радовать факт того, что они больше не в Сети, их родственников и друзей, скорее всего, огорчат сопутствующие этому неудобства. Кроме того, они могут чувствовать себя брошенными и раздражаться, считая, что кое-кто пытается быть святее папы римского».
