Что же оказалось не так со всеми этими опросами, которые сулили демократам убедительную победу на президентских выборах 2016 г.? Как мы могли настолько сильно ошибиться? Недооценили степень поддержки Трампа, когда проводили телефонные опросы? Со всей определенностью можно сказать – да, именно так. Скрытые консерваторы не собирались признаваться, за кого они будут голосовать, и охотно отвечали телефонным собеседникам именно то, что те хотели слышать. Говоря о политике, американцы в общем-то всегда предпочитают оставить собеседника довольным, а не сказать правду. В научной работе 2005 г. сообщалось, что американцы склонны искажать свою историю голосования на выборах, поскольку «общество приветствует» последовательных избирателей. Понятно, что социальные проблемы становятся причиной перекосов наших предвыборных прогнозов. Многие из тех, кто говорил, что проголосует за Хиллари Клинтон, либо солгали, либо просто не собирались голосовать. Второй вариант делает точность прогнозов еще более труднодостижимой. На сайте Нэйта Сильвера FiveThirtyEight при анализе предвыборных опросов вообще не учитывали воздержавшихся от ответов, и это привело к множеству просчетов. Другая проблема в том, что процент политически активных американцев сильно преувеличен. Американцы в целом отнюдь не так сильно увлечены политикой, как нам кажется.
Есть еще один фактор, который заставляет людей скрывать свои политические предпочтения: то, что действие первой поправки не распространяется на трудовые отношения. Если человек, к примеру, выразит свои консервативные взгляды в Facebook или пожертвует деньги в пользу консерваторов, его могут уволить за то, что это не понравилось работодателю или клиентам. Если человек работает на компанию, которая торгует в первую очередь в городах, и поддерживает идею границы на замке, его могут разоблачить в социальных сетях, а покупатели могут объявить компании бойкот. Хотя человек не совершил ничего противозаконного, работодатель все равно может его уволить. Это главная причина, по которой скрытые консерваторы не распространяются о своих взглядах на работе.
Все вышесказанное подчеркивает важность тайного голосования, дающего людям возможность выразить свои подлинные взгляды, и демонстрирует, как опасно делать далекоидущие выводы на основе результатов опросов. Голосование по почте чревато тем, что организаторы и супруги могут требовать показать им бюллетень. В домах престарелых организаторы голосования могут стоять над душой у заполняющих бюллетени стариков. От подобных опасностей Америку избавит только тайное голосование в кабинке избирательного участка.
То, что американцы чувствуют необходимость скрывать свои политические взгляды, чтобы уберечься от презрения дома или от увольнения с работы, не приносит пользы никому. Нам стоит вспомнить о первой поправке и тайне голосования. В книге «Холм» (The Hill) я писал о том, что нам следует считать увольнение людей за их политические взгляды таким же беззаконием, каким конгресс считает заключение за это в тюрьму. Мы должны возродить нормальное положение дел, при котором человек может открыто говорить о своих политических убеждениях дома, на работе и в социальных сетях, не опасаясь наказания. Не сделав этого, не стоит рассчитывать на то, что люди будут публично и правдиво отвечать на вопрос, как и почему они проголосовали. Атмосфера наших дней, будь то в СМИ, в университетских кампусах или на работе, заставляет как минимум часть консерваторов скрывать свою истинную сущность.
38. Снова о впечатлительных элитах
В 2008 г., будучи главным стратегом президентской кампании сенатора Хиллари Клинтон, я обратил внимание на одну устойчивую закономерность. С вопросом «Не стоит ли все-таки Хиллари стать милее и приятнее?» ко мне обращались исключительно либо спонсоры кампании, либо очень образованные избиратели. А с вопросом, насколько выполнимой я считаю ее программу медицинского страхования, всегда обращались только представители среднего и рабочего класса, которых действительно интересовала тема, имеющая прямое отношение к их жизни.
Из этого наблюдения я вывел теорию впечатлительных элит. Она подразумевает, что, вопреки ожиданиям, чем образованнее становится электорат, тем больше влияния на него оказывает то, что он черпает в источниках, которым доверяет. Вместо того чтобы думать более самостоятельно, впечатлительные элиты все больше вторят хору, выступающему под управлением СМИ и аналитических центров. В отличие от них избиратели из среднего класса и рабочей среды постоянно имеют дело с проблематикой повседневной жизни, и поэтому их мнение основывается не на разговорах, а на очевидных фактах.
Эту гипотезу трудно проверить научными методами. Но следует признать, что за десятилетие, прошедшее с рассказа о впечатлительных элитах в первых «Микротрендах», эта склонность бездумно подхватывать тезисы СМИ, а не формировать мнение на основе своего жизненного опыта еще больше распространилась среди американцев. Высший истеблишмент обеих партий сегодня подвергается уничтожающей критике за полную оторванность от жизни страны. Верховный суд рассматривается как орган, принимающий политические, а не правовые решения. Прессу считают необъективной и склонной интерпретировать факты, а не излагать их. В условиях, когда анонимные сплетни стали полноценным источником информации, тактика очернительства срабатывает как никогда успешно. Основополагающий принцип, заложенный в фундамент американской политической системы отцами-основателями – что нами будут править образованные элиты на основе представительной, а не прямой демократии, – поставлен под сомнение. Все эти противоречия вылились в популистскую революцию 2016 г. и тихое ниспровержение гвардии элит. Сами элиты все еще у власти, хотя во многих отношениях представляют собой живой труп – они не способны к каким-либо действиям и не могут расстаться с бессмысленными высоколобыми принципами.
Яркий пример – выборы 2016 г. Элиты дружно проморгали назревающий приход к власти Дональда Трампа. Я и сам не представлял, что он достигнет подобных высот, но при этом не мог не обратить внимания на то, с какой легкостью он расправился с 17 выдвиженцами Республиканской партии, просто обнажив их истинные лица. Согласованный элитами кандидат Джеб Буш не сумел даже стартовать как следует, несмотря на заранее собранные в его предвыборный фонд $200 млн. Избиратели Великой старой партии взбунтовались против республиканского истеблишмента, считая, что он стал слишком удобным для демократов, недостаточно активно противостоит президенту Бараку Обаме и, скорее всего, не способен помешать победе Хиллари Клинтон на выборах. Республиканские элиты продолжали воевать с Трампом даже после его выдвижения в кандидаты. Они были убеждены, что партия – это они, а не ее избиратели.
Информационные источники элит дружно рапортовали, что победа Хиллари Клинтон неизбежна, и элиты столь же дружно в это верили. Они не замечали происходящего прямо у них перед носом, здесь, в Америке. Каждый новый удар по Трампу называли смертельным, однако тот продолжал сопротивляться. Многие представители элит по-прежнему питают глубокое уважение к экс-президенту Биллу Клинтону, несмотря на его сомнительные связи с женщинами, и при этом они полагали, что политическую карьеру Дональда Трампа может уничтожить аудиозапись его похабных шуточек. И даже после выборов впечатлительные элиты все еще сидят как на иголках. Они живут в мире сговора с русскими и неудачи Джеймса Коми
[7] и напряженно ждут божественного вмешательства, которое исправит трагическое недоразумение 2016 г. Но подобная зашоренность есть не более чем попытка отрицания коренных изменений, результатом которых стал бунт 2016 г. С учетом всех результатов выборов в конгресс по итогам всенародного голосования побеждает Республиканская партия. За период президентства Барака Обамы демократы потеряли около 1000 мест в законодательных органах всех уровней. Невзирая на это, они упорно цепляются за фантазию о преимущественно либеральных настроениях в стране, хотя очевидные факты говорят о совершенно ином.
