— Я ослепла.
— Консультировались с врачами?
— Конечно, и никто мне не оставил надежды. Но как знать, вдруг зрение ко мне вернется в другой жизни.
— Даже не сомневайтесь, — твердо произнес Дойл. — То, что нас ждет по другую сторону бытия, чудесно, несравненно лучше, чем наша жизнь. Множество свидетельств это подтверждает. Возможно, вам известно, что мне пришлось пережить тяжелое горе, потеряв старшего сына. Его звали Кингсли. Он умер — лично я предпочитаю говорить «развоплотился» — от пневмонии во время своего бесконечно долгого восстановления после серьезного ранения, полученного в битве при Сомме. Не стало его в октябре 1918 года. С тех пор я не могу прожить и месяца, даже недели, чтобы не войти в контакт с его душой. И это позволяет нам поддерживать такую тесную близость, которой наверняка бы не было, отправь его армейское начальство в дальнюю экспедицию, когда мне пришлось бы довольствоваться одними письмами
[92].
— Так, значит, вы верите в призраков? — не удержалась Гризельда Деринг.
— Если вы называете призраком способность духа существовать после смерти человека, проявляя себя либо самопроизвольно, либо при посредстве медиума, то да, верю. Потому что это — реальность, которая была уже не раз доказана. И мне трудно понять, почему наука до сих пор не снизошла до изучения этого явления. Разве не было бы жизненно важным доказать людям, и совершенно иначе, чем это пытается делать церковь, что смерть человека не является чем-то ужасным?
Голос его, обыкновенно ровный, взлетел на целую октаву. Покупатели перестали рассматривать выставленные книги и переключили внимание на пожилого гиганта, который бурно жестикулировал, размахивая «Беспокойной жизнью».
— А ведь давно пора бы приступить к изучению этих явлений, — продолжил он, — и притом со всей возможной беспристрастностью; Шерлок Холмс, во всяком случае, полагал именно так, — прибавил он, лукаво улыбаясь, отчего его повисшие усы снова затопорщились. — «Когда вы отбросите все невозможное, — заставил я его где-то сказать
[93], — то, что останется, каким бы невероятным это ни казалось на первый взгляд, и будет истиной». Так и нужно действовать — пусть наука исключит невозможное, а оставшегося хватит, чтобы превратить в твердую уверенность нашу смутную надежду, что со смертью мы не исчезаем полностью.
— Ну теперь уж точно пиши пропало, — прошептала Гризельда Деринг.
— О, конечно же, нет! — взревел сэр Артур. — Спиритизм набирает силу, просто он еще…
— Я говорила о поезде до Халла, — прервала его актриса. — Он ушел без нас.
— Значит, поедем на следующем, — заметила Эмили. — И это даст нам возможность провести в Лондоне еще часок-другой. Здесь все так чудесно! Я не была в столице со времени моего детства, и у меня не осталось никаких воспоминаний. Кстати, о воспоминаниях: не припомните ли вы, сэр Артур, «Подарочный альбом принцессы Мэри», выпущенный в 1914 году?
— А почему я должен о нем помнить?
— В нем было опубликовано одно ваше произведение, очень занимательное: «Дебют бимбаши Джойса». Конец там просто бесподобен.
— Да, пожалуй, эта вещица не так скучна, как «Джейн Энн», — признал Дойл. — Но я не стал бы называть ее «произведением», так, забавная безделица. Ходдер и Стоутон, издатели «Подарочного альбома», не требовали новых вещей, а уж тем более этого не требовали читатели — такую литературу покупают скорее из-за иллюстраций, вот я и предложил им текст, уже опубликованный четырнадцать лет назад. И все же мне очень приятно, что «Дебют бимбаши Джойса» вам понравился.
— С удовольствием перечитала бы его. Не подскажете, где бы я могла раздобыть полный экземпляр этого «Подарочного альбома»?
— Что значит «полный»?
— Видите ли, в том, что у меня на руках, не хватает одной страницы. Сто четвертой. Кто-то ее вырвал. И мне хотелось бы узнать, что там было напечатано.
Рука сэра Артура плавно очертила круг, вместивший полки, столы, книги, словом, все, что находилось в лавке.
— Да наверняка и здесь найдется ваша «Принцесса Мэри». Поговорите-ка об этом с Томасом.
Он показал ей на молодого человека с густыми бровями и пухлым ртом, одетого в темный костюм служащего, который перемещался между стеллажами, напоминая покачивающийся на волнах черный фрегат с выпуклыми боками; кстати, юношу сопровождал довольно сильный рыбный запах.
— Томас уже давно заведует книгохранилищем и знает каталоги Уилкинса лучше, чем вы собственную мать.
— Мою мать? — произнесла Эмили. — У меня не осталось даже воспоминаний о матери. Она слишком рано умерла.
— Простите. Мне очень жаль. Но я мог бы вам сказать то же, что недавно говорил вашей приятельнице…
— Мое имя — Гризельда Деринг, мисс Симс в «Джейн Энн».
— …Что мы обретем всех, кого любим, по ту сторону бытия, в дивном мире, который всех нас ждет.
— Для начала, — сказала Эмили, — я бы хотела обрести «Подарочный альбом принцессы Мэри».
Томас спустился вместе с ней в подвал, где высились груды книг, не нашедших своего покупателя даже по сниженным ценам. Он рассказал гостье, что по истечении разумного срока на него возлагалась печальная обязанность запихивать их в холщовые мешки, а те, нагруженные камнями, топить в Темзе с пирса Саутенд-он-Си. Не этим ли объяснялся странный рыбный запах, сопровождавший молодого служащего? — подумала Эмили.
Некоторым изданиям удавалось избежать грустной участи, если они ненароком выпадали из прорех в мешке. Страницы их взбаламучивали сине-зеленую воду, подобно лопастям водяного колеса, и несчастные всплывали на поверхность с ленивым изяществом крыльев ската. Местные ребятишки вылавливали «утопленников», сушили на ветру, как треску, а потом продавали за несколько фартингов семьям, пришедшим полюбоваться на маневрирование судов в устье реки.
— Вот последний экземпляр «Подарочного альбома принцессы Мэри» за 1914 год, — сказал Томас, с осторожностью доставая с полки книгу в кремовой обложке. — Он хорошо продавался, потому что издатель обязался целиком перечислять прибыль Королевскому фонду, призванному помочь безработным женщинам, которых война привела к нищете, хотя в то время страна очень нуждалась в рабочих руках на оружейных заводах.
— Ради бога, миссис Фланнери, — обратилась к молодой женщине Гризельда Деринг. — Купите альбом поскорее, и покончим с этим! Если у вас недостаточно средств на руках, я могу вам одолжить, но давайте не опоздаем хотя бы на следующий поезд.
