— А другое? — нетерпеливо потребовал он.
— Что другое?
— У будущего всегда по меньшей мере две стороны.
Почему-то в сознании сразу вспыхнуло видение о поцелуе. Горячие губы, которые дарили жар и слабость.
— Другого не было, — поспешно ответила я, чувствуя, как обожгло щеки. Я не могла ему рассказать об этом, и тем более — о возродившемся Древе.
— Не лги, фрейлина, — прищурился Логхард. — Мне важно знать, что показал тебе родник, прежде чем погибнуть.
Внутри все разом оборвалось, я покачнулась и удержалась на ногах только благодаря Логхарду, который подхватил меня за талию.
— А Голос Камня? — спросила я еле различимым шепотом.
— Старец остался в пещере.
О нет! Вздрогнула и закрыла лицо руками, стараясь не вспоминать человека, который погиб по моей вине.
— Хранитель источника давно уже не человек, — словно прочитав мои мысли, произнес Логхард. — Когда-то он сохранил маннский родник в себе, чтобы защитить от врага.
Я вздрогнула и подняла на него растерянный взгляд. Холодок змеей обвивался вокруг позвоночника, на миг показалось, что он меня проверяет, что… что все это было сделано с одной целью — вывести меня на чистую воду. Но князь только задумчиво посмотрел сквозь меня:
— Когда пришло время его вернуть, он погиб. Сохранилась лишь его тень, тень человека, решившегося на такой подвиг. Но за время, что они были вместе, их суть слилась настолько, что источник его не отпустил.
Холод, обрушившийся на меня, был сравним с водами северных морей. Так вот… вот что меня ждет. Точнее, ждало бы, если бы сегодня не случилось того, что случилось.
Прикрыла глаза:
— Вы пришли, чтобы меня убить?
Повисла тишина, глубокая и пугающая. Тишина, в пропасти которой взгляд Логхарда прожигал меня насквозь.
— Я не собираюсь тебя убивать, фрейлина, — прорычал князь. — Особенно после того, как вытащил из пещеры. Зачем мне это?
С плеч словно камень свалился, размером с маннский родник. Бывший родник.
Только сейчас осознала, что Логхард прав. Он мог оставить меня в пещере, но рисковал собой, чтобы спасти меня из-под обвала. Как в свое время рисковал своим войском, чтобы не оставить в подземном царстве. Он спас меня уже дважды.
— Снова станешь упрекать?
— Нет, — покачала головой я и поспешила добавить: — Спасибо. За то, что вынесли меня оттуда. Но после того, как я уничтожила источник, маннцы захотят моей смерти.
— Ты — моя собственность, и только мне решать, будешь ты жить или нет.
Слова, которые должны были успокоить, ударили наотмашь. В душе вспыхнула злость, сжигая дотла остатки благодарности. Я отшатнулась, и князь меня не удерживал: отошел к столу, на котором стоял кувшин с чашами и налил себе воды. До самых краев, так что она чудом не выплеснулась.
Собственность.
— Вы поэтому меня спасли?
Князь залпом выпил воду и бросил на меня раздраженный взгляд.
— Что тебя удивляет, фрейлина?
То, что я, идиотка, еще пару минут назад благодарила вас за спасенную жизнь! Совершенно искренне благодарила.
Сжав кулаки, решила не отвечать. Если я вещь, то и разговаривать мне не положено.
— Рион не хочет твоей смерти, — произнес Логхард, и я вся обратилась в слух. — Наоборот, желает отблагодарить. Потому что на руинах маннского Камня возник новый источник. Значительно сильнее и могущественнее прежнего.
— Новый источник?! — вырвалось у меня.
Сначала решила, что ослышалась. Даже шагнула в сторону князя, вглядываясь в его лицо: может, это такая странная шутка?
— Гибель источника — редкость, но такое случается. — Логхард отставил чашу в сторону. — Кто-то неразумно использует магию, кто-то умышленно уничтожает родник по собственным убеждениям.
Понять, что он намекает на Древо и поступок ее светлости, было нетрудно, но я не поддалась на провокацию, только сложила руки на груди.
— Источники магии не перерождались уже сотни лет, — продолжил князь. — Для Манна это невероятная удача и праздник. Поэтому сегодня будешь присутствовать на пиру, где маннский князь объявит своим подданным о чуде.
Сказать, что я поразилась, значит, ничего не сказать.
— Зачем мне присутствовать?
— Чтобы принять благодарность Риона.
Сердце зашлось от волнения. Одно дело путешествовать с воинами-артанцами, совсем другое — появиться перед придворными. И не просто появиться, а в роли собственности Кейна Логхарда, да еще услышать прилюдную благодарность из уст маннского князя.
Мне это не нравилось. Очень не нравилось, но Логхард не спрашивал, хочу ли я принимать благодарность, просто поставил в известность.
— Это обязательно?
— Да.
Взглянула на свой подол, на котором успела засохнуть грязь, на надорванный на сгибе локтя рукав, который не пережил моего спасения из пещеры, и обреченно кивнула. Еще пару часов назад я могла идти на любой пир, теперь весь княжеский двор увидит спасительницу-оборванку, а яркое платье не позволит мне оставаться незаметной. Если только…
— Верните мою одежду, князь, — попросила я. — Ее наверняка успели привести в порядок.
Брови Логхарда вновь сошлись на переносице, в глазах сверкнули искры.
— Нет, она больше не годится. Тебе принесут другое платье.
Вот как? Сил на удивление совсем не осталось, и я только могла надеяться, что на том наш разговор окончен. Но князь снова подошел ко мне вплотную.
— Ты забыла рассказать, фрейлина, — сказал он, понизив голос и погладив большим пальцем мою щеку, — о другом видении.
Меня окатило жаром с головы до пят, поэтому я поспешила отчеканить:
— Камни. Там были драгоценные камни. Видимо, пророчество означало богатство и благополучие.
По взгляду князя было сложно сказать, поверил или нет, поэтому, когда он повернулся к двери, я перевела дыхание.
— Приду за тобой перед закатом. Будь готова.
Логхард оставил меня одну, но если раньше я радовалась этим передышкам, то сейчас, стоило двери закрыться, на меня с силой бури обрушились мысли одна страшнее другой. О том, что произошло, и о том, что должно произойти.
Я выжила. Жива, и артанец не собирается меня убивать. Но для чего я ему нужна? Сомневаюсь, что князя так поразила моя красота, что он перестал заглядываться на других женщин. Тем более вряд ли он решил оставить меня рядом только из-за пророчества, обещающего ему спасение.
Спасение от чего?
Только сейчас поняла, что Кейна Логхарда совсем не удивило мое видение о гибели Артана. Он словно знал. Знал и хотел изменить будущее для своего народа.
